Я погружалась в этот таинственный мир, стараясь смыть с себя осадок, оставшийся после нашего последнего разговора…

@

Маргарита всплыла на экране сказочной эльфийской принцессой, испугав меня до смерти. Она покачивалась, опутанная серебрящейся паутиной. Глаза ее прикрывала узкая кружевная маска, обычная резкость и вызов исчезли — передо мной было изображение в лучших традициях Джона Хоу. Жестом я пригласила серебряную Ведьму за стол. Она покосилась на венский стул, стоящий сбоку, и уже через секунду сидела на нем, поджав под себя ноги.

— Ревность? — выдохнула она.

Я отвернулась, не выдержав пронзительного взгляда ядовито-зеленых глаз.

— Ты ревнуешь, детка!.. Но у тебя нет повода и не может быть. У него ни с кем ничего не будет… здесь, по крайней мере… — уточнила Ведьма. — Он вообще не понимает и половины того, что происходит с тобой. Он путает нас! Еще не известно, кого и к кому следует ревновать. Так что веселимся сегодня! — Она хлопнула в ладоши и тут же превратилась в золотую пери, укутанную в легкую полупрозрачную накидку со стразами. Ни дать ни взять, опереточная стареющая дива.

Я скривилась, раздраженная театральным блеском и дешевизной.

— Я не хочу веселиться.

— Перестань, — вкрадчиво прошептала Маргарита, — у тебя просто нет настроения. Если будешь так реагировать на все, потеряешь сердце и не сможешь найти. Станешь никому не нужной деревянной куклой. — Она улыбнулась, продемонстрировав два хищных резца. — Пойдем со мной! Я покажу тебе настоящие чудеса — сделаю ведьмой на одну ночь.

Не принимая никаких возражений, она поднялась и накинула на меня свой плащ.

@

Полная пыльная темнота и шуршание портьер. Кто-то невидимый, громко чихнув, кричит:

— Включите свет! Королева ослепла!

Внезапно вспыхивают тысячи люстр, плохо настроенные скрипки визжат мелодией некогда популярной передачи о животных. Передо мной роскошно убранный зал, полный странных мистических существ. Приглядываюсь — это же маскоты с головами животных! Живые, двигающиеся монстрики. Несоразмерные туловищам головы — птичьи, кошачьи, ослиные, черепашьи, какие-то еще, их и не узнать с первого взгляда. У некоторых недостает важного: глаза, носа или ушной раковины, а еще этих персонажей отличают гипертрофированные конечности. Фантастическая графика… Хотелось бы верить, что графика, поправляю себя и ищу глазами свою Ведьму. Мне не по себе: одно дело — рассматривать чьи-то фантазии, сидя в удобном кресле перед монитором, а другое… находиться среди них. Мечта любого художника. Хотя… как сказать.

Марго болтала с парой чудаковатых персонажей — пузатым типом с головой мопса, в клетчатом канареечном пиджаке, и вторым — полугусем-получеловеком. Поправляя пенсне, мопс безостановочно поддакивал ей, а гусь пялился по сторонам красными неподвижными зрачками, то и дело вытягивая непомерно длинную шею. В руке Маргариты дымился папироской тонкий прозрачный мундштук. Она лениво стряхивала пепел в позолоченную пепельницу, изредка отвечая на приветствия едва заметным кивком. Растерявшись, я разглядывала маскотов с любопытством миссионера, попавшего в неведомую страну. На меня же никто не обращает внимания. Возможно, я была невидима — или живые люди всего лишь тени в мире монстров.

Обменявшись новостями, троица направилась в сторону двери с табличкой «Exit». Я мгновенно сориентировалась и ринулась следом, боясь упустить их из виду. Перспектива остаться «своей среди чужих» не радовала, даже с моей безграничной любовью придумывать новые миры. Стараясь не задевать страшилок, я неслась через зал. Но пространство зала, визуально очерченное периметром, не заканчивалось. Мой бег был похож на психоделическую флешку без конца и начала. Остановил меня кролик-альбинос в бархатном зеленом фраке. Ухмыльнувшись, он указал в обратную сторону. Сообразив, что тут, вероятно, действуют зеркальные законы, я резко развернулась и полетела обратно.

Тем временем Ведьма и ее спутники поднимались по круглой винтовой лесенке на второй этаж. Едва переведя дух, я вскарабкалась за ними и тут же оказалась на площадке второго этажа, заставленной столиками со странными предметами, отдаленно напоминающими сосуды разных эпох и назначений. Единственное, что их обобщало, — прозрачность. Содержимое заставило меня остановиться — в каждом что-то рождалось, трансформируясь из одной формы в другую, и это рождение не было материальным. Так, наверное, рождаются любовь, примирение, честолюбие, ненависть, месть — вдобавок к тому, что называют чувствами.

Наверное, я застряла бы там надолго, но сухое покашливание вывело меня из ступора. Ведьма в нетерпении поглядывала на маленькие часики, висевшие в виде кулона у нее на груди. Она указала глазами на дверь, которую я не заметила. Створки бесшумно открылись, и мы вошли в комнату, полную зеркал и стекол, расставленных в беспорядке по стенам. Странные провожатые моей ведьмы остались за дверью.

— Послушай, ты ведешь себя по меньшей мере странно… объясни мне…

Маргарита загадочно улыбнулась и показала глазами на самое большое зеркало в белой витой оправе Я заглянула в него, ожидая подвоха, — так и есть, там не было меня, лишь многократно повторяющиеся отражения.

— Что это? — Я изо всех сил всматривалась в зеркальную гладь, ничего не понимая. — Где я?

— В «Небе», — мечтательно прошептала Ведьма.

Я оглянулась, ожидая объяснений. Маргарита не была бы той, кем являлась, если бы не преобразилась. Должно быть, в этот момент ей позавидовали бы Пола Негри и Теда Бара, а с ними все модницы начала модерна. Своим новым туалетом Марго воплощала самую роковую женщину того времени. На голове у нее переливалась тиара, украшенная живой змеей. Бордовые губы, темные тени над глазами, едва заметное платье с длинной ниткой жемчуга придавали ее облику чарующие нотки феерий Бакста. Ничего не оставалось, как всплеснуть руками, — передо мной стояла настоящая королева модерна.

— Чудо как хороша, просто чудо… — шелестела я, не находя других эпитетов.

— И ты там ничего не видишь? — Довольная произведенным эффектом, Ведьма кивнула на зеркало. Змея в тиаре зашевелилась и, подняв голову, уставилась на меня изумленным взглядом. — Посмотри внимательно!

— Нет смысла выискивать то, чего нет на самом деле, — огрызнулась я, обидевшись. Подумаешь, виртуальная королева. Дайте волю любому, и он нарисует получше. А эта копия Мириам Сигар в «непомнюкакназывается» фильме вообразила из себя невесть что.

— О чем ты думаешь, идиотка? — Зашипев, Марго больно схватила меня за волосы и силой ткнула в зеркало.

Там улыбался он, по-мальчишески щурясь. Во мне что-то перевернулось, и я с размаху ударила по стеклу. И сразу, ожидая неминуемой кары, обернулась, прикрывая голову от удара. Но комната была пуста, за исключением ее отражений в сотне зеркальных поверхностей. И везде она была разная… Через некоторое время зеркала начали покрываться трещинами и — кр-рак! — разлетелись на миллиарды картинок, брызгая осколками в разные стороны. Они летели сквозь меня, словно меня и не было вовсе. Маргарита появилась так же неожиданно, как исчезла. Примостившись на крошечном круглом пуфе, она презрительно усмехалась, затем выудила из глубокого декольте целлофановый пакетик, полный белого порошка, и протянула мне: