За время их путешествия солнце и луна не раз опускались на небе, а затем вновь поднимались, двигаясь вокруг них в величавом танце. В летние месяцы на макушке мира ни одно из светил не опускалось за горизонт. Небо было одновременно темное и светлое, солнце казалось крохотным бледным шариком, а луна — длинным тонким полумесяцем, лежащим на спинке подобно чаше. Затем на некоторое время солнце очутилось прямо под луной и выглядело незначительным и слабым.

Они подлетали все ближе и ближе — северный ветер, волк и юная женщина. Солнце и луна разошлись, словно раздвинули занавес. Солнце отошло влево, а луна — вправо. Северный ветер взревел и устремился к песчинке между ними. Песчинка росла, по мере приближения становясь выше и шире. Это был дворец, выстроенный целиком из золота, покоящийся на острове серебряного снега на самой макушке мира.

На восток от солнца, на запад от луны.

Великая сила северного ветра таяла по мере приближения к острову, и все больше и больше его массы отставало. Наконец от него остался лишь зябкий ветерок. Ласси кувырком полетела с неба на плотно смерзшийся снег у края серо-зеленой воды.

Последний маленький вихрь льдинок колыхался у ее ног.

— Это предел моих сил. Я должен отдохнуть здесь день-другой перед возвращением. — Он едва шептал.

— Спасибо тебе, тысячу раз спасибо, — сказала ласси, протягивая к нему руку в варежке. — Я приложу все силы, чтобы навредить королеве троллей и ее дочери. Ради тебя.

— Ради всего мира, — поправил северный ветер. Затем даже эта гроздь льдинок рассыпалась. — Прощай, — прошелестело в воздухе.

Ласси вскинула на плечи поклажу, слегка покачнувшись под ее весом. Ролло встряхнулся и понюхал воздух.

— Чем пахнет? — спросила хозяйка.

— Троллями, — мрачно ответил он.

— Ну, значит, мы прибыли куда надо.

И они тронулись в путь. Остров оказался не таким большим, как снежная равнина перед ледяным дворцом, но и не таким плоским. Девушка и волк долго взбирались по склону, а потом заглянули во впадину, где лежали два больших серых валуна. На валунах рос мох, а у одного торчала из бока крохотная сосенка.

— Странно, — заметила ласси. — Как тут может что-то расти?

Когда они проходили между валунами, Ролло напрягся и прижался к ноге хозяйки.

— Шагай быстрей, — прошептал он.

— Что?

— Шагай. Быстрей.

Лишь когда валуны остались у них за спиной и они поднялись на верхушку очередного взгорка, волк немного расслабился. Он остановился и оглянулся, и ласси тоже. Один из валунов изменил форму. Он сделался выше, и у него обнаружились два светящихся…

— Глаза, — слабо произнесла ласси.

Коленки у нее начали подгибаться, и Ролло толкнул ее, так что она покатилась по дальней стороне взгорка. Прочь от троллей.

Она лежала в небольшом углублении и дрожала. Ролло прижался к ней, по-прежнему настороженный, но тролли не погнались за ними.

— Что я здесь делаю? — У ласси застучали зубы. — Я не в силах противостоять королеве троллей. Я просто маленькая глупая девчонка. Отцовские страхи сбылись: меня забрали тролли. — У нее вырвался истерический смешок.

— Тихо, тихо, — прошипел Ролло, встревоженный более, чем когда-либо. — Тролли не забрали тебя. Ты пришла сюда драться. У тебя есть имя, ты шептала его мне, когда я был щенком. — Он негромко произнес имя ей на ухо.

Девушка поднялась на ноги, расправила плечи, хотя при мысли о троллях, оставшихся позади, по телу побежали мурашки, и продолжила путь. Сердце у нее еще колотилось, но она не останавливалась, пока не дошла до дверей дворца.

Ни стен, ни двора вокруг золотого замка не имелось, но они ему были и не нужны. Двери вздымались на высоту четырех человеческих ростов, и на них было выложено драгоценными каменьями изображение солнечного и лунного затмения. Над дверями в свете горевших по бокам факелов ласси с трудом разглядела герб королевы троллей: исбьорн на голубом фоне, над ним — корона, а под ним — зазубренный меч.

Только она подняла руку, чтобы постучать, как из боковой ниши выступила тень. Ласси полагала, что это узкое вогнутое пространство предназначено для статуи, но тень была слишком уж живая.

Снова тролль, на сей раз высокий и тощий, с канатами мышц на голых руках.

В руке он сжимал черный меч с зазубренным лезвием, как на гербе, а его одежда — голубой кожаный жилет и штаны — представляла собой своего рода ливрею. Сапоги у него были подбиты железом, предплечья закрыты железными наручами. В громадных ушах красовались массивные кольца, а острый длинный нос сам по себе был «украшением». Волосы у тролля отсутствовали, череп был разрисован синей краской.

— Да?

Ласси застыла. У Ролло шерсть встала дыбом, но он скорее заскулил, чем заворчал.

— Я, гм… королева… я ищу работу, — проблеяла девушка.

Тролль в ужасе уставился на нее сверху вниз:

— Зачем тебя понесло в такую даль, чтобы работать здесь? Ты же человек!

— Э… Ну… — Ласси собралась с мыслями, припомнив льстивую резьбу в ледяном дворце. — Но разве юная принцесса не прекраснее, чем любая человеческая девушка? Я прибыла служить ее милости.

— Она тролль, — проворчал стражник. — От одного взгляда на нее у козла шкура слезет.

Ласси не выдержала и хихикнула. Но тут же прикрыла рот ладошкой и оглянулась.

— Разве тебе полагается так говорить?

— Нет, но кто меня услышит, кроме тебя? Они все там празднуют. Вино, танцы, волшебные фокусы, а я торчи тут на холоде, и разговаривай с сумасшедшим человечком. Я проклят. — Казалось, он говорил это сам себе, но ласси все равно задрожала.

— Празднуют? Что празднуют?

— Разумеется, последнее бракосочетание принцессы Индейл[9]с каким-то несчастным человеческим дураком.

— О нет! — У ласси защипало в глазах. — Они уже поженились?

— Нет. — Тролль нахмурился. — Свадьба только через четыре дня. — Он нагнулся и вгляделся в ее лицо. — Ты девушка? Девушка, которой пришлось жить в ледяном дворце?

— Да, — шепнула она еле слышно.

— И ты добралась в такую даль? Так быстро?

— Мне помогли.

Тролль беспокойно огляделся:

— Если ты не дура, то выберешься отсюда. Уходи, возвращайся к своей семье.