Она поманила Серину за собой в темную кухню, где еще теплился огонь в очаге. Молли зажгла свечи и пошла в кладовку, чтото бормоча себе под нос и покачивая головой.

Серина присела у огня. Через пару минут Молли принесла тарелку с холодным мясом; куском сыра и хлебом и поставила на стол кружку с элем.

– Не бог весть что, но перекусить хватит. Скоро рассвет, я обычно встаю в это время.

– А я и не знала, что так поздно. Я… я была на балу, – неохотно пояснила Серина и тут же пожалела о сказанном, потому что Молли непонимающе уставилась на нее. Но как ей объяснить?

– Если вы были в Лондоне все это время, странно, что не пришли ко мне раньше, – протянула она, явно намекая, что ей хотелось бы знать больше. Но она была слишком деликатна, чтобы спросить об этом напрямую.

– Меня похитил… разбойник и держал взаперти, – призналась Серина, утаив часть правды.

Молли вскинула брови.

– Разбойник? Но вам надо донести на него! Как его имя?

– Он не причинил мне вреда. Даже напротив – он дал мне силы справиться с трудностями. Я не собираюсь выдавать его властям, мисс Хопкинс.

Молли неодобрительно поджала губы:

– Понятно.

Серина украдкой рассматривала сестру своей няни. В ее полноватой фигуре и широком лице было чтото внушающее доверие. При взгляде на Молли Хопкинс первое, что приходило на ум, было слово «волевая». В ее манерах не было и тени подобострастия. Нельзя сказать, чтобы и няня Хопкинс выказывала раболепие, хотя она была в доме на положении служанки. Обе сестры отличались независимым нравом.

Хопкинсы принадлежали к старинному роду коренных лондонских торговцев. Вот и у мисс Хопкинс, похоже, дела идут неплохо. Волевой подбородок Молли – яркое доказательство того, что под ее началом любое дело пойдет в гору.

Няня Серины отправилась искать работу в деревню после того, как любимый мужчина бросил ее и женился на другой. Это произошло много лет назад, еще до рождения Серины. Няня Хопкинс вырастила не одно поколение детей, вот только своих у нее не было.

– Я так вам благодарна, что вы предоставили мне кров, мисс Хопкинс, – проговорила Серина, чувствуя, что наконец нашла надежное пристанище. – Так благодарна!

Молли велела ей приниматься за еду, а сама ушла и вскоре вернулась, неся в руках шкатулку.

Серина отложила хлеб и сыр и воскликнула:

– Моя шкатулка!

– Она самая. Ни пенни не пропало. Ваш кучер честный человек.

– А он здесь? – спросила Серина, вытащив ключ на веревочке, который носила на шее.

Молли покачала головой.

– Нет. Он сказал, что навестит сестру, которая служит в большом доме в Суррее, но, должно быть, уже вернулся. А лошади ваши в платных конюшнях. В моей конюшне места для них маловато. Кучера вы найдете в соседней гостинице. Он говорил, что поживет там, пока вы не объявитесь.

– Я знала, что он меня не бросит. Спасибо, что позаботились о лошадях. – Серина открыла шкатулку. Там лежала груда соверенов и более мелких монет, которые принадлежали ее отцу. – Теперь я смогу возместить вам расходы. – Она сжала руку пожилой женщины. – Спасибо вам за все. Вы столько для меня сделали.

– Не стоит благодарности, – грубовато пробурчала Молли и заморгала, явно расчувствовавшись. – Разве ж я не помогу любимице моей сестры? – Она села за стол и подвинула к Серине тарелку. – Ешьте, ешьте. А потом расскажете мне, как там поживает Алиса.

– Алиса – то есть нянюшка Хопкинс, так я се привыкла называть, – она жива и здорова. Правда, видит она все хуже, но все равно помогает местному пастору в его заботах о бедных. – Серина вздохнула, подумав о сиротском приюте. – Жаль, что я тогда мало интересовалась их благородной деятельностью. Мне было тоскливо и одиноко, – продолжала она. – Работа спасла бы меня от горестных переживаний, но тогда мне это не приходило в голову. Нельзя же все время терзать себя воспоминаниями о прошлом.

– У меня здесь работы хватит. Можете приниматься за дело хоть завтра. Когда поедите, я отведу вас в спальню. Поскольку вы леди, будете спать в комнате по соседству с моей. А девушкиработницы спят на чердаке.

Серина улыбнулась.

– Без вашей помощи я вряд ли бы выжила в Лондоне.

На следующее утро Серина проснулась поздно. Никто не будил ее, и она выспалась всласть. Ее тревожило только одно: она сбежала от Ника, даже не попрощавшись. Но ведь он начал бы ее отговаривать, а может, и помешал бы ей уйти. Она напишет ему письмо! Вот только на какой улице находится его дом? Она помнила лишь, что это недалеко от моста Блэкфрайарз.

Серина надела бледносерое платье из саржи, которое ей дала мисс Хопкинс. Оно оказалось слишком длинным и широким, но все же это было лучше, чем ее маскарадный костюм. Серине вовсе не хотелось стать мишенью для злых насмешек. Надо найти портниху, чтобы та сшила ей несколько платьев.

Внизу ее встретила служанка в коричневом платье и белоснежном переднике.

– Доброе утро, мисс, – присела она в реверансе. – Хозяйка велела отвести вас в магазин.

Позавтракав, Серина послала записку в гостиницу для своего кучера. Полчаса спустя она вошла в магазин дамских шляп. В первую секунду ей показалось, что она попала в царство красоты и изящества. Страусовые перья всех цветов трепетали от легкого сквозняка. На стенах висели шляпки из бархата, шелка, тафты, соломенные шляпки с атласными лентами и чепчики из муслина с оборочками. Кружева и ленты выглядывали из ящиков и корзин.

Зеркала в золоченых рамах и кресла для посетителей стояли вдоль стен, а под потолком висела люстра, придавая всей комнате праздничный вид.

Серина с трудом представляла себе суровую мисс Хопкинс среди всего этого великолепия. Может, за внешней суровостью кроется нежная романтическая натура?

На столике стоял деревянный поднос с веерами. Серина подошла взглянуть на них в ожидании хозяйки. Тут были веера из пергамента с ручками из слоновой кости, шелковые веера и веера с деревянными резными пластинками, инкрустированными жемчугом. Одни были изготовлены из пластин черного дерева и цыплячьей кожи, другие из перьев и украшены драгоценными камнями. Серина невольно залюбовалась росписью на бумажных веерах. Интересно, кто придумывает орнамент?

Хлопнула входная дверь, и послышались торопливые шаги.

– Не правда ли, они прелестны? Торговля веерами идет прекрасно – у меня замечательная художница. Знаете ли вы, что многие знатные дамы нанимают собственных мастериц, чтобы те расписывали им веера? Таким образом они получают оригинальную вещь, единственную в своем роде и непохожую на веера с печатным рисунком, которые все больше входят в моду.

– Нет, я этого не знала, – улыбнулась Серина. – Но меня это не удивляет.

Едва заметная улыбка озарила грубоватое лицо Молли.

– Сестра писала мне, что вы талантливая художница, и мне следует использовать ваше умение. – Она жестом указала на дверь за золотистой бархатной портьерой. – Не будем же терять время – я ведь не знаю, сколько вы у меня пробудете.