— Я правда на нее похожа? На эту Лизу? — украдкой от Германа смахивая со щек убежавшие слезы, спросила я у единственного собеседника, в три погибели сложившегося на пассажирском сиденье «Оки».

— Рост, цвет кожи и комплекция. А в остальном Лиза мастер перевоплощений, — сухо ответил Буратино.

— Получается, Макар не видел ее лица? Она была в маске? — хотела я для себя разгадать эту загадку, но Герман озадачил меня, буркнув в ответ:

— Воспользуюсь пятьдесят первой статьей Конституции — не свидетельствовать против себя и своего Беса.

И всю оставшуюся дорогу делал вид, что ему сильно колени на уши жмут и он меня не слышит.

Может, потому что, как и все, не хочет обсуждать Макара, а может, вездесущий Бес и сейчас нас слышит, посредством каких-нибудь их шпионских штуковин.

Держалась я молодцом ровно до того момента, как Герман, вкатив два чемодана в квартиру и отдав мне пухлый конверт с деньгами, ушел.

И в этой холостяцкой берлоге альфа-представителя волчьей стаи меня накрыло.

Моя душа рваная горела так, что хотелось выскрести весь лед из специального отсека навороченного холодильника Макара и засыпать им себя по самую макушку.

Воспоминания прошедших дней истязали мое сердце до колющей боли. Почему-то там мне казалось, что мы с Бесом стали ближе друг другу, что его взгляды и улыбки что-то значат. Но сейчас, размышляя обо всем проведенном времени, я понимаю, что только я была с ним открыта на все сто, а он лишь немного позволил мне прикоснуться к его миру. И этого хватило, чтобы я потеряла голову, отчаянно желая, чтобы он пустил меня в свое сердце. Чтобы снова поделился со мной своей музыкой и так же смотрел на меня, как в те минуты.

Возможно, не натыкайся я повсюду на вещи Макара, я бы не доревелась до икоты. Но валяющиеся везде его шмотки, пачки сигарет, боксы с наушниками моментально возвращали меня назад, заполняя голову воспоминаниями каждого мгновения, проведенного с ним рядом.

Вслед за истерикой пришло болезненное опустошение. Оно всегда странное — вроде голова пустая, успокоение как от лошадиной дозы транквилизаторов, но душа болит. Тихо продолжает ныть в груди.

Я не могу перестать думать о нем, и хуже того, меня одолевают мысли о том, какая эта Лиза? Я даже представляла себе их первую роковую встречу. Голливудские блокбастеры наложили отпечаток и на мою фантазию, поэтому это было что-то из «Агента 007», где она была в шикарном вечернем платье и в кружевной маске на лице. Только в какой-то момент моя больная фантазия рисовала мне сцену, где Макар снимает с девушки маску, а там я. Тьфу ты, вот ведь дура!

Первая ночь в его квартире прошла очень тяжело, и я смутно помню уже, как бродила по ней, пыталась курить сигареты Беса, кашляя, как туберкулезник со стажем, и уснула с его плеером в руке, сунув в уши силиконовые наушники.

Но на следующий день пришлось взять себя в руки и вспомнить, что моя жизнь только в моих руках и сейчас самое время изменить ее к лучшему.

— Он пожалеет, что так со мной поступил! — настигла меня и следующая стадия, полная решимости показать ему, от кого он отказался.

Как и многие отвергнутые женщины, я очень сильно хотела, чтобы Бес локти себе кусал, когда я с легкой безразличной улыбкой отдам ему ключи и уйду, не оглядываясь. Найдутся и те, кто скажет, что это глупо, но пусть попробуют в этом убедить влюбленную и брошенную женщину.

С понедельника моя жизнь завертелась в бешеном ритме. Я получила служебную машину, планшет, ноутбук, смартфон с корпоративной симкой и кучу прочих плюшек медпредства. Два дня со мной по визитам покаталась Ая, обучая меня, а со среды я работала уже одна, самостоятельно нарабатывая свою базу врачей и аптек для сотрудничества с нашей фармкомпанией.

Розовые очки с меня сняли коллеги еще на базе, и я знала, что за все плюшки придется пахать, и при этом как бы ты ни впахивала, требовать будут все больше и все жестче. Но из-за того, что значительную часть моей головы занимал самый удивительный мужчина планеты, а я в свою очередь пыталась его оттуда выселить, то выкладывалась я по полной.

По вечерам, разделавшись с отчетами, я отмывала жилище Макара с маниакальной одержимостью. Мне хотелось, чтобы он увидел, какая я хорошая хозяйка, независимая женщина с приличной зарплатой, красивая и, самое главное — уже не его!

К концу третей недели вся навороченная техника Беса сверкала чистотой, все его многочисленные бомберы и прочие тряпки были избавлены от пятен, выстираны и выглажены. Каждая вещь в доме была на своем месте, и вместо запаха пепельниц дом благоухал ароматами лотоса из диффузоров с палочками.

Оставалась последняя часть моего нехитрого плана — быстренько стать королевой красоты при помощи бюджетных средств.

— Это новейший бронзатор для лица и тела, ваша кожа будет с красивым сияющим загаром, все недостатки будут надежно скрыты! — убедила меня консультант в палатке с уходовыми средствами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Загар на мою кожу ложится плохо, и в лучшем случае это будет легкий налет, который смоется сразу, в худшем я получу ожоги. А так как я была уверена, что Лиза сногсшибательная красотка, то мне хотелось обойти ее во всем.

Вернувшись домой, я не сразу обратила внимания на грязную посуду в мойке и, только открыв холодильник, застыла в шоке. Снова кабачок и две луковицы на полке символизируют собой мужское хозяйство. То, что я в оцепенении поморгала, не помогло. Ни разогнать по местам овощи, ни вернуть в кастрюлю гречку с луком и яблоком.

— Ну и наглец! — как смогла, выразила я свое негодование и поспешила в ванную, решив, что он может вернуться с минуты на минуту.

Я думала, что у меня есть еще неделя до его возвращения, но, видимо, Бес вернулся раньше. Плюнув на рекомендации, что скрабироваться и делать эпиляцию надо за сутки до бронзатора, я сделала все меньше чем за час.

Пока я сушила волосы и красилась, кожа действительно сияла, но спустя полтора часа я стала вся апельсинового цвета! К моему ужасу, я не успела сбежать в свою служебную машину, чтобы там умыться слезами.

— Мы точно не ошиблись? Кто тут все отмыл? — вдруг звучит знакомый голос. Вика!

Осторожно приоткрыв дверь, я увидела ее и жену владельца клуба «Айкон», с удивлением озирающихся по сторонам. И я решила к ним выйти, чтобы не ждать, когда они найдут оранжевого человека сами.