Несмотря на то что в комнате было прохладно, Брэнди была встречена щедрым теплом дочери Nonno, матери Роберто. Не колеблясь, она выдвинула ящик комода и взглянула на белье. Взяв в руки одну из пижам, она поморщилась. Неудивительно. Мариабелла была ниже ростом, чем она, по меньшей мере на шесть дюймов. Конечно, Nonno не держал это в голове, и Брэнди никогда не стала бы даже упоминать об этом, чтобы не обидеть его. Поэтому она покопалась еще и, отыскав фланелевую ночную рубашку, натянула на себя.

Она посмотрелась в зеркало: руки торчат из коротких рукавов, ноги от лодыжек до середины голеней выглядывают из-под подола. Она напоминала сейчас нескладного жирафа и чувствовала себя кем-то вроде Алисы, провалившейся в кроличью нору и оказавшейся в Стране чудес. В ее искаженном восприятии все выглядело словно в другом измерении – растянуто или сжато. И она не знала, что ей больше подходит.

Брэнди достала свой мини-компьютер и открыла перечень своих требований к мужчине. Просмотрела сводный лист качеств: честный, надежный, целеустремленный, здравомыслящий… У Роберто не было ни одного из них. Но для нее это не имело никакого значения, точнее – не должно было иметь, потому что у нее с Роберто ничего не было. Вернее сказать – она не хотела с ним иметь ничего общего.

Она занесла стилус над кнопкой «Удалить все», но перо повисло в воздухе, когда зазвонил сотовый. Это была Ким.

Брэнди с облегчением отложила свой компьютер, взяла телефон, и в ухо ей ударил громкий голос сводной сестры:

– Чем ты там занята?! Твоя мать не перестает мне названивать и пытается выудить из меня информацию. Я прикидываюсь, будто ни о чем не имею понятия. Но ты сама знаешь, какая из меня актриса. На мое счастье, я действительно была не в курсе, что ты собираешься делать. Когда я до этого звонила, мне ответил твой парень.

– Ты подумала, что это Алан? – спросила Брэнди, застегивая пуговицы на ночной рубашке.

– Нет, я не подумала, что это Алан. Я поняла, что это твой новый ухажер, потому что он не показался мне хлюпиком, которого бросает в дрожь от разговора с лесбиянкой. Это тот, с кем ты собиралась остаться на одну ночь, а потом на уик-энд? Объясни мне, что происходит? – Голос Ким становился все громче и громче. – Ты с ума сошла?

– Нет. – Брэнди подошла к окну и, прищурясь, всматривалась в ночное небо, пытаясь увидеть луну и звезды. Или Бога. У нее было несколько слов, которые она хотела бы сказать Богу. – Я в своем уме, а вот кое-кто извне испытывает ко мне антипатию и враждебность.

– Нытик, – сказала Ким.

– Стерва, – рассеянно ответила Брэнди. – Мою квартиру изуродовали вандалы.

– Что?! – вскричала Ким. – Когда?

Зная свою сестру, на одну вещь Брэнди могла рассчитывать точно – Ким всегда бурно реагировала, если младшей сестре грозила опасность.

– Минувшей ночью в моей квартире случился погром. Утром я пошла на работу, и в первом же порученном мне деле выяснилось, что мой итальянский любовник оказался моим подзащитным.

– Тот парень на телефоне?!

– Он самый. – Брэнди вытащила из волос шпильки. – А позже судья передал его мне на поруки. Сейчас я нахожусь в доме у его дедушки, где мне предстоит провести ночь. И у нас идет спор, где мы будем ночевать остальные дни, пока не закончится судебное разбирательство.

– А он хочет все эти дни провести в твоей постели, да?

– Н-е-е-т, – сказала Брэнди, доставая из сумочки щетку для волос.

– Послушай, нужно быть слепым или идиотом, чтобы этого не хотеть! – с полным недоверием в голосе сказала Ким.

– Алан не был ни слепым, ни идиотом, но тем не менее не хотел, – возразила Брэнд и, довольно жестко расчесывая волосы от корней.

– Просто Алан вел себя как эгоцентричный сукин сын. Ему хотелось, чтобы все парни завидовали, что он встречается с такой красавицей. Но он не мог переносить, что ты выше его ростом, умнее и, несомненно, куда интереснее.

– Ну спасибо!

Ким, прямолинейная по натуре, была не склонна говорить комплименты, и Брэнди в ней это ценила.

– И поэтому он жестоко обращался с тобой, – категорически заключила Ким.

– Он меня никогда не бил! – сказала Брэнди, швыряя в сторону щетку.

– Ему и не нужно было тебя бить. Он делал все, чтобы ты сама о себе думала плохо. А сейчас ты нашла другого, который получит от тебя, что он хочет, и потом отшвырнет.

Брэнди вспомнила, как Роберто тайком смотрел на нее, когда думал, что она этого не видит.

– Это не… совсем так.

– Aгa! – торжествующе воскликнула Ким. – Я так и знала. Я знала, что ты будешь мне морочить голову. У того парня в телефоне был голос опытного любовника.

Это было даже забавно.

– Ну что ты, дорогая моя сестрица-лесбиянка. Неужели ты знаешь, какой голос у опытного любовника?

– Не думай, что у тебя одной в этот уик-энд были приключения, – сказала Ким.

Брэнди уловила в ее чопорном тоне сдерживаемое возбуждение.

– Погоди-погоди. Минуточку. – Брэнди должна была получить точный ответ прямо сейчас. – Ты хочешь сказать, что кого-то нашла?

– В мире нет ничего невозможного!

– Да, но тогда это должен быть кто-то такой же привередливый, как ты, – возразила Брэнди.

– Ну да. – Ким засмеялась довольным грудным смехом: – Она особенная.

– И как ее зовут?

– Так значит, этот парень заинтересован тобой? – спросила Ким, игнорируя вопрос.

– Я отвечу тебе, когда ты назовешь мне ее имя. – Брэнди ухмыльнулась в тишину, наступившую в трубке. Ким бывала упрямой. Но не такой упрямой, как Брэнди.

– Ее зовут Сара.

– А как на это посмотрит проректор? Ты не думаешь, что он возненавидит тебя?

– Я ответила на твой вопрос, – сказала Ким. – Теперь ты отвечай на мой. – И она засмеялась.

Ким, казалось, была так счастлива, что у Брэнди потеплело на сердце.

Черт побери, за прошедшие четырнадцать лет она могла бы сломаться, если бы не Ким. Ее сестра, несмотря на все предубеждения в отношении лесбиянок и язвительные замечания их отца, смело встречала все трудности. Она стала успешным тренером и своим примером показала Брэнди, как нужно добиваться намеченной цели. Брэнди считала, что она многим обязана Ким.

– Так что за вопрос?

– Ты уверена, что у тебя все будет хорошо? – резко спросила Ким.

– Несомненно. А что еще может произойти?

– Ну…

При этом единственном слове у Брэнди, с ее усиленно заработавшей интуицией, зародилось подозрение.

– Что? Ким, что?

– Я просто хочу, чтобы ты знала. Возможно, я сказала твоей матери много лишнего. Слишком много.