Когда спустились в город, Дюку стало не по себе. Он не боялся темноты, строений с оплывшими стенами вокруг. Дорогу хорошо освещали фары машин, едущих за спиной, в кузове «тевтонца» стоит пушка, у канониров приказ стрелять во все, что посчитают опасным; в фургоне Владыки хорошо вооруженные жрецы, в обозе полсотни людей, готовых в любой момент вступить в бой… Давящее чувство, заставившее переговорщика сгорбиться в седле, ничем нельзя было объяснить. Вспотевшей рукой Дюк вытащил из кобуры «контендер», взвел курок – и понял, что его гнетет: застывший дух города был напитан опасностью.

Они выехали на площадь. Копыто отправил нескольких всадников к «тевтонцу». Дюк заторможенно поднял руку, нехотя обернувшись, убедился, что караван остановился. Фургон Владыки застыл на дороге между длинными двухэтажными коробками. Может, стоило послушать Копыто, встать ночью лагерем на равнине?

Одновременно с этой запоздалой мыслью долетело далекое эхо выстрела. На «тевтонце» Рута разом погасли все фары, и громыхнул пулемет.

* * *

На щеку Вику брызнула кровь. Стод, сидящий за Петром, вскрикнул, завалился вбок. Гест с Виком не успели подхватить раненого: мотоцикл вильнул за валун на обочине, Стод взмахнул руками и слетел с сиденья.

В долине загремел пулемет. Спустя миг ему начали вторить ружья, жахнула пушка «тевтонца» в караване…

Петр не удержал руль, коляска врезалась в камень. Вика с Гестом бросило на передний поручень. С дороги хлопнули подряд несколько выстрелов, пули чиркнули о валун, одна пробила переднее колесо.

Опершись на плечо Вика, Гест выбрался из коляски, в тусклом свете звезд блеснул клинок.

– Помоги Петру! – крикнул Владыка и скрылся за камнем.

Вик встал на сиденье. Жрец лежал грудью на бензобаке, безвольно свесив кисти через руль.

Когда Вик нагнулся и перекинул его руку себе на плечо, Петр прохрипел:

– Брось меня. Владыку не отпускай. – Он резко выпрямился на сиденье, качнулся и оттолкнул послушника. – За ним!

Вик выхватил меч, спрыгнул на землю и обежал валун.

Луна сползла за холмы, внизу в городе гремели выстрелы, мелькали десятки ярких вспышек в окнах домов, стоявших по краям круглой площади. Куда побежал Гест? Вик крутил головой, напрягая зрение и слух. Какофония боя в долине мешала сосредоточиться. В сознании занозой засела мысль о том, что за камнем остался раненый Петр, на дороге истекает кровью Стод.

На склоне заржала лошадь. Впереди мелькнула размытая тень – Вик побежал туда. На ходу перехватил ножны за нижний конец, пальцами свернул кольцо – из паза выскочила узкая пластина. Воткнув меч в землю, он остановился, взвел пружину, поднял «штерн», положив на плечо. Силуэт всадника растворился в темноте. Раздались шаги, и на дорогу, тяжело дыша, выбежал Гест. В тусклом свете звезд его лицо выглядело зловещей маской.

– Ушел! – Владыка разрубил мечом воздух. – Ушел, мутант!

Вик опустил «штерн», спрятал пластину и повернул кольцо в прежнее положение.

– Ты почему здесь? – Гест подошел вплотную. Приладив посох за спиной, завязал тесьму от него на груди.

– Петр приказал за вами…

– Что с ним?

– Похоже, ранен.

Владыка побежал к камню, за которым стоял мотоцикл.

– Кто это был? Кто стреляет в долине? – догнав его, спросил Вик.

Гест не ответил, повернул за камень и остановился.

Петр сидел на земле, привалившись плечом к раме мотоцикла, и держался за поясницу. Рядом, раскинув руки, навзничь лежал Стод.

– Прости, Владыка, – не оборачиваясь, произнес жрец. – Пуля попала… – Он громко сглотнул. – Попала Стоду в печень… и меня зацепила на вылете.

Слова давались ему с трудом. Вик достал из коляски котомку с флягой. Гест вырвал ее у него из рук, опустился за спиной у Петра, поднес флягу к его губам.

Жрец поперхнулся, громко выдохнул.

В долине прогремел взрыв, еще один… «Тевтонец» перед статуей на площади превратился в огненный факел, другой, у дома слева, непрерывно долбил по нему из пулемета. Фургон с псевдовладыкой медленно сдавал назад. На въезде в город между домами пытался развернуться бензовоз, несколько телег уже поднимались обратно по склону.

У напавших на караван было явное преимущество, они засели на верхних этажах зданий. Монахи с башмачниками огрызались редкими выстрелами. Вик увидел в отблесках пожара бегущие через площадь фигурки людей. Их догоняли всадники. Значит…

Вика сильно дернули за рукав, и он чуть не упал.

– Фонарь, бинты и мазь, – прошипел разъяренный Гест.

Опустившись рядом с ним на колени, Вик достал из котомки бинт, склянки и маленький керосиновый фонарик.

– Брось меня… Владыка… – прохрипел Петр. – Я… я обуза для…

– Молчи, – оборвал Гест. – Не трать силы на речи.

Он уложил жреца ничком на землю, разрезал ножом халат на спине.

Вик зажег фонарик, вставил его между рамой и задним сиденьем мотоцикла так, чтобы сверху светил Петру на поясницу. Смочил отрез бинта самогоном, протянул склянку Гесту, тот плеснул на рану. Петр тихо взвыл, дернулся. Владыка надавил коленом ему на хребет, вылил остатки жидкости на лезвие ножа, коротким ударом рукояти разбил стеклышко на фонаре и сунул в тлеющий фитилек клинок. Нож занялся бледно-синим пламенем.

Небо над долиной озарилось, громыхнул взрыв. Гест продолжал следить за тем, как язычки огня поедают лезвие ножа.

– Ноги держи, – шепнул он.

Вик сел Петру на пятки. Владыка вонзил конец горящего клинка жрецу в поясницу, ковырнул в ране. Петр захрипел, вытянулся в струну и обмяк. Вынув пулю, Гест бросил нож, протянул руку. Вик сунул в нее сложенный вдвое отрез, смазанный лечебным воском. Гест придавил его пальцами к дырке на пояснице жреца, из которой толчками выплескивалась кровь. В слабом свете звезд она казалась черной, а может, так и было на самом деле. Додумать Вик не успел, подступила тошнота. Он отвернулся. Сглотнул и, пересилив себя, склонился над раненым.

– Сейчас я его усажу и буду держать, а ты повязку накладывай, – сказал Гест. – Сможешь?

– Да, – выдохнул Вик.

– Давай.

Владыка подхватил коренастого жреца за плечи, с натугой поднял. Петр застонал.

Бой в городе постепенно стихал. Когда Вик покончил с повязкой, лишь редкие выстрелы щелкали в долине.

Гест подобрал нож, погасил фонарь.

– Посадим его в коляску, – сказал он. – Мотоциклом управлять умеешь?

– Да.

Гест взял посох Петра, закрепил за спиной рядом со своим, связав тесьму узлом на груди, проверил, крепко ли держится.

– Владыка, – нерешительно начал Вик. – Колесо…

– Что? – Гест опустился рядом с мертвым Стодом.