Другое странное ольмекское изображение — беседа властителя Ла-Венты на одной из ольмекских стел с человеком, которого американские археологи прозвали «Дядюшкой Сэмом» (по аналогии, видимо, с Авраамом Линкольном). У «Дядюшки Сэма» — ярко выраженные семитические черты: длинная козлиная бородка и крючковатый нос. Подобные «семитические» персонажи можно встретить и в других местах: примерами могут послужить бородатый «танцор» из Монте-Альбана, «сидящий человек» из Теотиуакана или статуэтка привязанного к шесту раба, найденная на острове Хайна.

На одном из древнейших ольмекских изображений в пещерах Хуштлаука мы видим вождя в головном уборе из зеленых перьев. Он одет в шкуру ягуара, сжимает рукой веревку, которой связан пленник и… имеет бороду!

Наконец, самая удивительная из ольмекских статуй — так называемый «борец». Это скульптура сидящего человека, чьи ноги подогнуты влево. На нем лишь набедренная повязка, руки подняты и находятся на уровне груди. Голова лысая (или бритая — чтобы соперник не мог схватить за волосы). На лице отчетливо видны борода и усы. Черты лица — явно не индейские. Мышцы на груди и животе выполнены рельефно — чего никогда не делали ни ольмеки, ни майя. Вообще, подобная скульптура естественно смотрелась бы в археологическом музее Греции или Рима, но никак не Мексики!

Так кого же изображали ольмеки? Не признавать негроидный или семитический тип персонажей на некоторых из их стел или статуй — то же самое что отказываться видеть в египетских рисунках времен Среднего Царства пленных эфиопов, ливийцев или ханаанеян, утверждая, что это — те же самые египтяне.

Европейцы и семиты I тысячелетия до н. э. — едва ли жители древней Атлантиды. Может быть, перед нами свидетельства о финикийских и карфагенских плаваниях в Мезоамерику, в которых могли принимать участие и египтяне, и кто-то из древних греков? Достаточно частые изображения «семитских» персонажей вообще наталкивают на мысль о том, что финикийцы имели здесь свое торговое представительство и «приложили руку» к истории этого региона.

Однако направление, по которому совершались эти плавания, было проложено Атлантидой!

После исчезновения ольмекской культуры в конце 1 тысячелетия до н. э. на территории Мексики наступает длительная эра господства города-государства Теотиуакана, располагавшегося близ современного города Мехико. Считается, что в период расцвета его население достигало 200 000 человек. Влияние теотиуаканского стиля распространялось вплоть до Южной Гватемалы; этот торговый город, напоминающий, по словами Р. Кинжалова, древний Карфаген, поддерживал свою власть на огромной территории и военными походами, и при помощи активного торгового обмена.

Одновременно начался рост цивилизации майя, долгое время находившихся под влиянием ольмеков и Теотиуакана (павшего от рук северных варваров примерно в 650 г.), однако затем создавших культуру, которая является для большинства неспециалистов синонимом цивилизации Мезоамерики в целом.

Историю майянской культуры, странствия ее носителей, эпохи упадка и возрождения я пересказывать не стану. Эта страница в истории Америки освещена достаточно полно. Отмечу лишь, что и майя возникли не из «головы Зевса». Современные исследования позволяют утверждать, что протогорода и даже города на месте будущей майянской культуры возникли еще в I тысячелетии до н. э.; таким образом, из рук тех, кто не хочет видеть параллелей между культурами Старого и Нового Света, выбит один из главных козырей. Ведь последние утверждали, что время возникновения майянской цивилизации (первые века нашей эры) исключает возможность какой-либо культурной «диффузии»: к этому моменту Египет был уже эллинизирован, а Месопотамия с ее зиккуратами лежала в руинах. Более раннее рождение культуры майя позволяет взглянуть на этот вопрос с другой, более здравой, стороны.

Оставив вопрос о майянских пирамидах до следующей главки, здесь я вновь коснусь странных персонажей, чьи изображения дошли до нас.

Иногда в майянской живописи появляется борода: создается впечатление, что она, как и при изображении египетских фараонов или ассирийских царей, исполняла символическую роль. В Египте и Ассирии она делала государя воплощением бородатых Осириса или Гильгамеша, мифических царей-богов, к которым возводили свой род цари исторические. В отличие от египтян и ассирийцев, борода индейцам совершенно несвойственна, так что они однозначно изображали ее только как напоминание о древних бородатых правителях, установивших традицию единоличной власти.

Но откуда эти правители пришли на земли Мезоамерики? Остается лишь один адресат — восток: то есть либо Атлантида и те ее цари, которые, согласно Платону, владели как раз этой частью «противолежащего материка», либо же пришельцы с островов, оставшихся на ее месте, и из Средиземноморья, где еще не установилась гегемония римско-греческой цивилизации.

В музее Пибоди при Гарвардском университете хранятся майянские сосуды, изображения на которых пока по-настоящему не привлекли внимание атлантологов. Между тем некоторые фигуры, изображенные в различного рода дворцовых и храмовых сценах, имеют черный или белый цвет кожи! Они стоят рядом с краснокожими майя, поэтому подобная раскраска не может быть причудой художника. Кое-кто из них кажется бородатым — хотя, вероятно, здесь дело только в ритуальном уборе, надетом на голову многих из изображенных.

В данном случае не важно, являются ли черные и белые персонажи майянской керамики на самом деле неграми или европейцами. Важно то, что художник запечатлел в сценах поклонения правителю людей, по крайней мере изображавших из себя представителей других рас! Следовательно, память о восточной прародине и о контактах со Старым Светом у майя была очень сильна.

Еще одно важное наблюдение позволяют сделать изображения, появляющиеся уже в начале II тысячелетия нашей эры на Юкатане — после проникновения сюда воинственных тольтекских племен. Я имею в виду золотые и медные диски, которые американский археолог Томпсон извлек со дна так называемого Колодца Жертв в майянско-тольтекском городе Чичен-Ица. Изображения на них действительно изящны и по своему характеру, по своей пластике напоминают древнегреческие. Поза, поворот головы, экспрессия выгнутого тела человека, у которого владыка-победитель вырывает сердце, — все это имеет аналогии в греческом искусстве. Но еще более поражает, как тольтекские воины и вожди похожи на египетские изображения «народов моря», за два тысячелетия до того обрушившихся на долину Нила!

Временная дистанция позволяет проводить только аналогии. Однако тольтекские воины продолжают традицию вооружаться и украшать себя перьями именно так, как это было свойственно большей части американских культур. Параллели той же традиции мы видим и у европейских наследников «народов моря» — карийцев, филистимлян, греков, этрусков. Думаю, и в том и у другом случае имелся единый источник.

Первые пирамиды в Мезоамерике появились в Ла-Венте, жители которой явно следуют иным образцам организации храмового центра, чем их сородичи из Сан-Лоренсо. Традицию строить пирамиды унаследовали и Теотиуакан, на месте которого до сих пор возвышается грандиозная «пирамида Солнца», и майя, и ацтеки. По поводу аналогий между мексиканскими пирамидальными храмами, а также египетскими пирамидами и месопотамскими зиккуратами написано столь много, что прибавить к этому, казалось бы, нечего.