– Здравствуйте, подполковник Михеев, – чуть сощурив глаза, словно пытаясь получше рассмотреть своего собеседника на экране, проговорил он. – Я начальник ДВКР91 ФСБ. Вы готовы ответить на несколько вопросов? Боюсь, в разворачивающейся горячке у нас не будет другого момента поговорить.

– Так точно. Готов, – кивнув, ответил летчик.

– У нас есть детальные записи атаки F-35 со спутника и с видеорегистраторов, установленных на истребителях вашего звена. Еще у нас есть данные контроля с радаров А-100 и с фрегатов. Мы их изучаем, чтобы выяснить все детали нападения. Сейчас меня интересует ваше личное мнение о том, что произошло. Полагаясь на вашу внимательность и интуицию опытного летчика, я хотел бы услышать малейшие, пусть даже на первый взгляд незначимые детали. Расскажите о том, что невозможно было увидеть камерами и регистраторами. Давайте начнем с момента, когда вы отошли от эскорта, чтобы встретить пару «стэлсов», идущих с севера.

Сделав глубокий вдох, Михеев начал буквально по минутам раскладывать все, что произошло после того, как от самолета ДРЛОУ пришел приказ принять почетный саудовский эскорт. Он рассказал, как подлетел и «предъявил» свой боевой обвес. Как те в ответ показали пустые внешние подвески. Затем он попросил саудовцев открыть внутренние отсеки и убедился, что они тоже пусты. Потом один из пилотов F-35 назвался «Летающей коброй» и сообщил, что он принц то ли бин Азиз, то ли бин Ахмед и что для него – честь лететь рядом с русским ассом. Рассказал о том, каким безусым юнцом оказался принц, когда поднял щиток шлема. О том, что парнишка достал смарт, чтобы сфотографировать его «сушку» на фоне президентского ИЛа. И о том, что произошло дальше. В памяти всплыл нырок «стелса» под его фюзеляж, затем инстинктивная реакция бросить свой самолет влево вниз, чтобы сверху протаранить нападавшего. Полыхающий жар двигателя, когда его нос прошел буквально в метре от хвоста F-35. Застилающая глаза и перехватывающая дыхание предельная перегрузка от такого резкого маневра. И ужасная тряска от выхлопа «стелса». А еще память прорезали пушечные трассеры, разрывающие хвост Борта № 1…

Михеев закрыл глаза и в бессильной злобе на себя скрипнул зубами.

– Успокойтесь, Сергей Иванович, – медленно проговорил контрразведчик. – В сложившейся ситуации вы сделали все возможное.

– Я не смог спасти президента, – сквозь зубы выдавил из себя летчик.

– Я хочу уточнить, – чуть качнув головой в знак того, что тема закрыта, продолжил генерал. – Вы говорите, в момент, когда F-35 поднырнул под вас, его пилот пытался сделать снимок.

– Да, это так. Истребитель, скорее всего, шел на автопилоте.

– Он держал смартфон двумя руками?

– Да. И, когда «стелс» ушел под меня, он от испуга или от неожиданности выпустил смарт и двумя руками уперся в колпак.

– Значит, саудовский пилот во время атаки не мог управлять самолетом?

На секунду Михеев закрыл глаза и еще раз четко представил себе тот момент, затем от поразившей его мысли выругался и резко отстранился от экрана, как будто собеседник раскрыл ему ужасную тайну.

– Черт возьми. Этого не может быть, – прошептал он.

– Повторю вопрос, – спокойным голосом продолжил контрразведчик. – F-35 «Летающая кобра» шел в сотне метров справа от вас. В то время, когда «стелс» начал атаку, вы четко видели его пилота – младшего саудовского принца Наиф бин Азиза, сына Азиза бин Ахмеда?

– Так точно.

– Что в это время делал пилот F-35? – генерал спрашивал ровным, спокойным голосом, каким обычно на экзаменах задает наводящие вопросы преподаватель, пытаясь подвести сбившегося ученика к правильному ответу.

– Этот Азиз… Он снимал меня на свой смартфон.

– Следующий вопрос. Мог ли пилот снимать вас на смартфон и одновременно совершить атакующий маневр?

– Нет, – затряс головой Михеев. – Однозначно нет. Он сам испугался, когда «стелс» провалился вниз.

– Значит? – поднял брови генерал.

– Значит, истребителем управлял не он. И еще! – спохватился майор, пораженный очевидным выводом. – После того как я дал по «стелсу» в упор очередь из пушки в хвост, я хотел его добить. Навелся семьдесят третьей92, когда он падал в широком штопоре, но что-то меня остановило. Я подошел ближе и смог разглядеть пилота. Мальчишка бился в истерике внутри кабины. Он не мог катапультироваться. Я тогда еще подумал, что это не шахид.

– Нет. Молодой принц Наиф бин Азиз не был шахидом, – задумчиво покачал головой генерал. – Спасибо, подполковник. То, что вы рассказали, поможет нам принять правильное решение относительно развития ситуации в Заливе. Пока вы были в воздухе, произошла масса событий. Думаю, вам после нашего разговора все расскажут в деталях и поставят дальнейшую задачу. Благодарю за службу.

Когда генерал исчез с экрана, и на его месте появилось окошко с надписью «Сигнал отсутствует», Михеев несколько секунд сидел без движения, обдумывая их разговор. Он слышал, что на F-35 установлена какая-то мудреная система с искусственным интеллектом. Информация о том, что экспортные образцы этого истребителя постоянно обмениваются данными со спутником, приходила раньше и от европейцев, и от израильтян. Но он даже не мог предположить, что пилота «стелса» дистанционно можно было лишить управления и превратить машину в полноценный беспилотник, который может подчинятся командам находящегося за тысячи километров оператора. Впрочем, это абсолютно не снимало с него вины за сбитый президентский борт.

Тяжело вздохнув, подполковник встал из-за стола и вышел из кабинета.

– Ну как прошло? – спросил его начальник штаба, ожидавший в соседней секции.

– Вроде нормально, – без особой уверенности в голосе ответил летчик.

– Ну и слава богу. Не каждый раз тебе звонит руководитель военной контрразведки России, – полковник положил ему руку на плечо и заглянул в глаза. – Сергей Иванович, скажи мне честно, ты готов к работе? Или дать тебе время отдохнуть? Сейчас наши медблок развернут. К доктору сходишь. Он тебя проколет успокоительными, таблеток даст всяких. Поспишь. В себя придешь.

– Обойдусь без доктора, – качнул головой Михеев. – Мне в небо надо. Тут раскручивается нехилая заваруха. Хочу быть в самом центре замеса. Реабилитироваться хочу. Позор смыть.

– Ты это брось. Нет на тебе позора. В том, что произошло, виноват враг и никто другой, – полковник повернул его за локоть к двери и легонько подтолкнул вперед. – Если у тебя обостренное чувство вины, значит, ты потерял психологическое равновесие. А в таком состоянии я тебя в небо пустить не могу. Мне там нужен холодный ум и точный расчет. И чтоб команды на раз-два выполнялись без эмоций и соплей. Четко. Как учили. Не забывай – ты командир эскадрильи. Скоро все твои орлы будут здесь, и ты должен проецировать на них уверенность и силу.

– Нормально у меня с равновесием. И