В течение рабочего дня адвокат больше не изводил Ксениюсвоими обычными придирками, наоборот, он ревностно следил, чтобы Ксения непереутомлялась, отправлял ее обедать строго в отведенное время и заставлялпроветривать приемную, чтобы, не дай бог, секретарша не дышала спертым воздухоми не подхватила каких-нибудь бактерий от посетителей.

Обращаясь к Ксении с просьбой, босс долго извинялся, а когдаона приносила требуемую папку или соединяла с нужным человеком по телефону,адвокат усиленно благодарил.

От бельгийского шоколада у Ксении с непривычки чуть неначалась аллергия, ведь она была девушка скромная и не зарабатывала на такиедорогие конфеты.

На улице похолодало, и теперь перед уходом с работы шеф проверял,тепло ли Ксения одета, и даже собственноручно завязывал ей шарфик. Одинединственный раз он попросил ее задержаться, чтобы отпечатать какой-то отчет, иза это подарил флакон французских духов Ксения была девушка незлопамятная, онадавно простила адвокату его прежнее отвратительное к ней отношение и теперьпоглядывала на него благосклонно. Теперь он не казался таким противным, и дажесходство с аквариумной рыбкой не раздражало. Ксения посматривала теперь нарыбку с нежностью, кормила чаще, чем обычно, называла про себя Боренькой и дажекупила рыбке в подарок красивый аквариумный гротик.

Орхидея орхис каралис тоже чувствовала себя гораздо лучше,она перестала ронять листья, и цветок радовал глаз свежестью и яркостью.Очевидно, он хирел не столько от недостатка влажности, сколько от плохогопсихологического климата в конторе Гринбаума.

В это утро Ксения вышла из дома пораньше. Ей хотелосьподольше посидеть за кофе в обществе адвоката Гринбаума. Сама того не сознавая,она полюбила их утренние беседы и кофепития. Кроме того, нужно было обязательнопоменять с утра воду в аквариуме у рыбки Бори.

Шел дождь, но Ксению нисколько не огорчала плохая погода.Она шагала от автобусной остановки до адвокатской конторы под зонтиком инапевала про себя. Зонтик у Ксении был ярко-розовый, и жизнь под таким зонтикомтоже представлялась в розовом свете.

Кто-то обогнал ее и заглянул под зонтик.

— Ты? — Глаза Ксении радостно заблестели, онаузнала свою спасительницу, своего доброго гения, ту девушку, что совершеннослучайно явилась в контору Гринбаума и помогла несчастной секретарше совладатьсо своим грозным боссом.

Девушки расцеловались, и Лола, отведя Ксению в сторонку,вполголоса попросила ее об услуге. Ксения с энтузиазмом согласилась, но потом,уже уходя, оглянулась и смущенно спросила:

— А ему не будет от этого плохо?

— А тебе-то что? — удивилась Лола.

— Ну.., понимаешь, сейчас, когда он не гоняет меня и непридирается, он вовсе не такой плохой… Обещал мне зарплату прибавить.., и во-.обще…

Лоле некогда было уточнять, что Ксения подразумевает под«вообще», она заверила Ксению, что ее разлюбезный Гринбаум ничуть непострадает.

Ксения влетела в контору, когда кофеварка уже призывнобулькала на подоконнике.

— Вы опоздали, детка, — почти нежно сказалГринбаум, — а я уже начал волноваться, не заболели ли вы.

— Я в порядке, Борис Михайлович, просто транспорт ходитужасно!

Когда кофе был выпит и домашнее печенье с корицей съедено,Ксения сказала, растягивая слова.

— Борис Михайлович, у меня к вам большая просьба. Немогли бы вы рекомендовать одного моего знакомого на работу? Он хотел быустроиться шофером в один богатый частный дом, но там требуют рекомендаций…

— Что это за знакомый? — тотчас ревнивоосведомился Гринбаум. — Близкий?

— Нет-нет, — заторопилась Ксения, — простознакомый.., мы вместе в школе учились…

— Но деточка, — возразил адвокат, — как же ямогу дать рекомендации человеку, которого и в глаза никогда не видел? Он можетбыть нечестным или непрофессиональным…

— Что вы хотите этим сказать? — надуласьКсения. — Скажи, кто твой друг — и я скажу тебе, кто ты? То есть это выменя упрекаете в нечестности?

— Дорогая! — адвокат вскочил, с грохотом опрокинувстул, — как вы могли такое подумать?

Я вовсе не хотел вас упрекнуть!

Но губки Ксении предательски задрожали, ресницы затрепетали,и на них показались слезы. С некоторого времени Гринбаум очень боялся такогопроявления чувств, ведь еще свежи были воспоминания о разговоре с суровымкапитаном Одеколоновым.

Ксения достала из кармана кружевной платочек идемонстративно помахала им перед носом своего шефа.

— Я думала, вы добрый… — заревела она, — я думала,что вы хорошо ко мне относитесь…

— Ну конечно, конечно, — захлопотал адвокат,вырвав у нее платочек и заботливо промакивая слезы, — ну не волнуйтесь вытак, я все сделаю…

— Ой, какой вы милый! — обрадовалась Ксения и,чмокнув шефа в щеку, убежала, а Гринбаум долго сидел за столом с самымблаженным выражением на лице. Ему очень понравилось прикосновение пухлых губокк своей щеке.

И буквально через десять минут в приемной раздалсятелефонный звонок. Ксения сразу поняла, что звонит та самая блондинка, котораяраньше приходила к ее шефу, и про которую ее предупреждала Лола. Она вежливоприветствовала блондинку и сказала, что сейчас соединит ее с БорисомМихайловичем. Сама же помчалась в кабинет и громким шепотом попросила Гринбаумапросто сказать в трубку несколько слов — дескать, звонит та самая дама, насчетшофера. Гринбаум поморщился, но Ксения была начеку и часто-часто заморгала, какбы стараясь удержать слезы. Потом она убежала в приемную и подкрутила что-то втелефоне, так что адвокат не только не узнал голоса блондинки, но и вообще нерасслышал, о чем она хочет его спросить.

— Да, да! — сердито закричал он в трубку. Я знаюэтого молодого человека, я имел с ним дело! Можете ему доверять!

Ксения поскорее отключила связь, потом снова проскочила вкабинет и сказала Гринбауму, какой он милый и как она ему благодарна.

Самое время было поцеловать его в другую щеку, и БорисМихайлович ждал и даже поворачивался к секретарше другим боком, но Ксенияпочему-то забыла про поцелуи и упорхнула в приемную, где как раз появилсяпервый посетитель.

— Старый дурак! — сказала блондинка,представившаяся Маркизу Ларисой, и бросила трубку, после чего надолго задумалась.

Леня подъехал к условленному месту. Лариса уже поджидалаего, он издалека заметил ее светлый плащ. Маркиз открыл дверцу, и девушка селарядом с ним, на пассажирское место.

— Ну как, — спросила она с показнымравнодушием, — то, о чем вы говорили, при вас?

Леня молча достал из кармана плоский конверт с компьютернымдиском.

— Здесь все данные по разворовыванию средств со счетов«Скоростной магистрали».