Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дышать нормально могу лишь когда Марьяна забирается в свой автомобиль и отьезжает от ресторана. А вот Стас возвращается в здание, о чем-то переговаривается с администратором и исчезает на лестнице, ведущей на второй этаж.
Первый мой порыв — пойти следом. Понятия не имею, что скажу, но вряд ли наша беседа получится дружеской. Не успеваю сделать глупость только потому, что в кармане вибрирует телефон.
Это неизвестный номер. Спокойно можно скинуть. Пусть человек учится правилам хорошего тона: нормальные люди давно сначала пишут потом уже набирают.
Но лучше я посрусь с кем-то по телефону, чем понесусь бить морду хахалю Марьяны, с которым мы даже лично не знакомы.
— Алло, — взяв трубку, отвечаю резко. Будь на том конце провода кто-то с тонкой душевной организацией, мог бы пожалеть о звонке. Но на том конце... Ещё один Марьянин хахаль. Даже смешно.
— Приветствую, Вадим.
Голос Субботина звучит вроде как уверенно, но меня этим не обманешь. Я-то знаю, что дела у него плохи.
— Угрозы через третьих людей не сработали, и ты решил попробовать лично? — я отвечаю на ходу. направляясь из заведения обратно к своей машине. Наслаждаюсь недолгим молчанием в ответ на мой вопрос.
— Ты называешь угрозами то, что можно рассматривать, как разумные предупреждения.
Лучше б он молчал. Сам же нарывается.
— Разумные предложения будешь задвигать в лучшем случае на бирже труда. В худшем — сокамерникам. Ты не успел решить вопрос полюбовно, а ведь у тебя был такой шанс, теперь — пеняй на себя.
В трубке снова молчат. Я готовлюсь просто скинуть, но торможу, услышав:
— Предлагаю нам встретиться, Вадим. Думаю, неплохо было бы поговорить.
— Не советую тебе соваться с такими предложениями к Марьяне. Просто повторю свой шанс ты упустил. Мировой уже не будет.
— Я предлагаю не Марьяне. Я предлагаю встретиться тебе. Сегодня в восемь. Устроит?
Конечно, я должен ответить нет. Во встрече с Субботиным я не нуждаюсь. Но дрянное настроение и жажда крови дают о себе знать. Если я поеду домой — точно сорвусь. Зайду в соседнюю квартиру и ничем хорошим наш новый разговор не кончится. Поэтому вечер лучше занять чем-то другим.
Например:
— В Аляске в восемь.
Заведение выбираю сам, а потом скидываю.
Отлично. Сегодняшней моей грушей будет Кирилл Субботин.
Кирилл ждет меня в Аляске в назначенное время.
Поднимается навстречу и даже руку протягивает для пожатия. Только я предпочитаю ограничиться кивком головы.
Сажусь, откидываюсь на кресле и приподняв бровь жду, когда заговорит.
Если честно, даже интереса особого во мне нет. Набери Субботин чуть позже —получил бы отказ от встречи. Я довольно быстро остыл, пожалел, но всё же приехал.
— Неплохое место.
Субботин начинает разговор слишком издалека, я кривлюсь и игнорирую. Сегодня в моей жизни как-то слишком много “неплохих мест”. Не вставляет по ним кататься.
— О чем ты хочешь со мной поговорить? — спрашиваю прохладным голосом Кирилл усмехается, а мне вообще пофиг что там себе думает о моей грубости.
— О деле, естественно. — Слава яйцам, больше Субботин не тянет. Крутит стоящий перед ним стакан с водой. Смотрит сначала на него, потом на меня. —Должен признать, я тебя недооцени.
— Я не нуждаюсь в твоих комплиментах, прости.
От его “признания” у меня тошнота к горлу подкатывает. И без слов этого мудачка знаю, что способен его раздавить.
— В моих не нуждаешься, а от моей жены вряд ли получишь. Даже если выиграешь... — Кирилл делает замечание типа невзначай, но попадает отлично. Я чувствую, как в грудной клетке неприятно царапает. Вспоминаю её ночное «ты был очень хорош». Видимо, хорош, но недостаточно, раз сегодня «хорош» уже какой-то Стас.
— Мои взаимоотношения с клиентом тебя тоже не касаются. Давай так. —Поднимаю руку и смотрю на часы, потом снова на Кирилла: — У тебя есть десять минут. Потом я ухожу. Потрать их с умом.
Взгляд Субботина на секунду вспыхивает Мне кажется, он прямо взбесился.
Конечно, не привык к такому отношению. Только это зря. Я ведь не шутил ни про биржу труда, ни про сокамерников. Если у меня будет возможность — я его засажу.
Субботин делает глоток из стакана, после чего остается в той же позе — ближе к столу. Смотрит внимательно на меня, вернув самообладание.
— я действительно тебя недооценил. Но мое отличие от Марьяны в том, что я умею признавать свои ошибки. И я готов их исправлять. Поэтому у меня к тебе предложение.
Кирилл замолкает и вскидывает бровь. Теперь я должен каким-то образом выразить интерес. Но я этого не делаю. Его время расходуется на наше молчание.
В итоге Субботин вздыхает, хмыкает и трет лоб.
— Ну ты борзый, конечно... — Это звучит, как комплимент, но я опять не реагирую.
— Ладно, пусть будет по твоему. Я лучше изучил твою историю. знаю, что взяться за дело тебя уговорил Багиров.
— И в качестве «благодарности» ты пытаешься создать проблемы ещё и ему. Это точно готовность к переговорам?
В ответ на мой вопрос Кирилл улыбается, передергивает плечами.
— Это создание благоприятных условий для них.
— Твое давление ни к чему не приведет. Оно только усиливает сопротивление. Ты сам мог заметить. Более чем эффективное.
— Сегодня я не собираюсь давить. Речь о другом. Впрячься за Марьяну тебя попросил Багиров. Теперь, я так понимаю, он же предлагает тебе от дела отказаться.
Если честно, осведомленность Субботина откровенно напрягает. Но я сглатываю, делая вид, что мне его слова безразличны.
— Так вот... Давай обсудим подходящий для всех вариант. Ты не оказываешься от дела, ведешь его спокойно. Я прекращаю любые действия, которые ты почему-то называешь «угрозами». Ты продолжаешь производить на Марьяну нужное впечатление, но по факту... Всем выгоднее, чтобы бизнес остался в моих руках. Ты же её видишь.. Её максимум — составление букетов для любовниц и жен. Она пустит людей по миру с торбами.
Мне есть, что ответить, но я молчу. Какой смысл сотрясать воздух? Просто слушаю дальше.
— Да и ты.- Разве предел твоих мечтаний — лезть через забор, чтобы стырить тявкающую бестолочь,
