Александр помолчал, поправив рубашку, а потом сказал, серьезно и собранно:

– Отец, не буду скрывать, что сегодня будет серьезная встреча. От ее результатов зависит исход не только этого дела, но и давней грязной истории. Опасность существует, но я все предусмотрел. Пожалуйста, постарайся, чтобы Алекс не волновалась: я не пойду на необдуманный риск.

Как ни тяжело было старику слышать это, он не стал останавливать сына, поскольку сам как военный понимал, что есть некоторые вещи, более важные, чем простое мещанское спокойствие. Иногда приходится чем-то жертвовать ради более важной цели, и старший Франц в глубине души гордился, что его сын это понимает.

– Не беспокойся, – тихо и весомо ответил Константин Францевич: – Я побуду с Александрой до твоего возвращения.

Мужчина кивнул и с благодарностью, почти робко улыбнулся отцу – рядом с ним, полковником в отставке, громким и командным, он до сих пор чувствовал себя провинившимся школьником, несмотря на свои исполнившиеся сорок лет. Подъехавший Карась, тоже бледный и непривычно молчаливый, встретил Александра и, пообещав скоро вернуться, уехал, оставив негодующую Александру.

– Он не станет сидеть дома, зная о преступлении и имея хоть небольшой шанс наказать виновного, – тихо произнес Константин Францевич, ободряюще коснувшись плеча девушки, когда они стояли на веранде, глядя вслед с трудом уезжающей машине: – Иначе это был бы уже не он. Да и не стоит волноваться: поверьте, когда надо, он умеет за себя постоять, – усмехнулся старший Франц, приоткрыв дверь и галантно пропуская даму вперед: – Не просто же так я его гонял по стадиону, водил на уроки стрельбы и учил драться.

Глава 16

Никита оказался очень собранным юношей, быстро сообразившим, что от него требуется. Он выслушал Александра, аккуратно спрятал под куртку микрофон и записывающее устройство, засунул руки в карманы потрепанных джинсов и несколько раз прошелся туда-сюда, изображая наглого и дерзкого пацана. Франц критически смотрел на него, желая найти малейшую недостоверность, а Павел хмыкнул: мальчишка был очень похож на дворовую шпану, на которую он успел насмотреться в своей юности, когда порой и на улицу было выходить опасно. Наконец, Александр кивнул: выглядел парень убедительно – затем посмотрел в его глаза и серьезно сказал:

– Не буду скрывать от тебя – встреча опасная. Мы не знаем, будет ли у него оружие, скорее всего, он приедет не один. Но мы готовы и рядом. Тебе нужно быть убедительным и до конца настаивать на своем. Пусть он занервничает, начнет болтать – остальное сделаем мы. Понял?

– Угу, – кивнул парень и закинул в рот жвачку, изображая полную беспечность. Александр едва заметно прикусил губу и кивнул Степану и другим оперативникам залечь в засаду. Сам же он с Андреем спрятался неподалеку, наблюдая, как Никита спокойно расхаживает по пустырю, и стал ждать. Место назначил сам Крейде, где-то на окраине Москвы, и никто не мог бы сказать, что его поджидает не очень большой, но действенный сюрприз.

Уже становилось довольно темно, хотя был только седьмой час, и Александр вновь начал нервничать. Но вот зашуршали шины и остановилась черная «Ауди», из которой неторопливо вышел Олег, поправляя ворот своего отделанного мехом пальто. Остановив недовольный взгляд на молодом человеке, который явно уже мерз, мужчина сделал легкий жест, подзывая того, и оба скрылись в машине.

– Пятьсот тысяч – не такая уж большая сумма, – нагло заявил Никита, и слышавшие их разговор Франц, Карась и Калинин отметили, что парень оказался не промах: – Если я расскажу, что знаю о Быкове, ваша карьера может весьма пострадать.

– В самом деле? И кто же поверит такому бывшему обвиняемому? – осклабился Крейде, и его тихий смех полоснул Александра, словно ножом, но юноша оказался бойким и не дал себя запугать:

– Мне, конечно же, не поверят. Но поверят фотографиям: Быков часто хвастал, что у него могущественные покровители, и вот в один момент он напился в сауне до такой степени, что отключился, бросив свой телефон, который раздражающе звенел. Я из интереса залез в его сообщения и увидел подробную инструкцию, сколько товара и кому он должен передать… Я сохранил эту переписку как раз на такой непредвиденный случай – и собрал всю телефонную базу, какую смог найти. Не верите? – наивно улыбнулся Никита и нажал на экран смартфона, а в следующее мгновение из кармана дорогого пальто раздалась мелодичная трель:

– Удивительное совпадение, не правда ли?

Крейде побледнел, а в темных самодовольных глазах отразилась ярость. Он совершенно не помнил этого пацана, и история с наркоторговлей была давно пройденным этапом. И все же этот щенок смел его шантажировать, так топорно и глупо.

– Просто совпадение, молодой человек, – голос Крейде сочился ядом, а взгляд был пристальным и почти гипнотизирующим, но нервы парня выдержали: – Номер моего телефона – вещь служебная, и это не военная тайна.

Никита только улыбался, глядя в глаза Крейде, и Александр даже немного удивился смелости юноши, который во взгляде Олега Крейде все же разглядел страх.

– Всего лишь пятьсот тысяч, – сказал он, поигрывая своим телефоном. – И эти фотографии и переписка будут уничтожены. Пятьсот тысяч за спокойствие – не слишком много, верно?

Цепкий взгляд Крейде выхватил пару кадров на телефоне и понял, что мальчишка не блефует. Но какая же беспечность отправляться на встречу с ним в одиночестве… Олег гадко ухмыльнулся и сделал несколько шагов к нему навстречу.

– Что ж, досадная оплошность, – сказал он. – Благодарю, что указал мне на нее, больше я такого не допущу. Вот только ты проиграл, мальчик, – он чуть заметно кивнул кому-то и выхватил у парня телефон. – Никто не посмеет шантажировать меня, особенно такой щенок, как ты.

Никита успел только беспомощно отпрянуть, когда в напряженной глуши ночного пустыря раздался выстрел; юноша осел, ойкнув от изумления, и расстегнул куртку: пуля вошла как раз в бронежилет, на котором все же настоял Александр. На лице Крейде самодовольство сменилось сначала недоумением, а потом и страхом: на звук выстрела раздался подозрительный шум, а в следующую секунду несколько ловких бойцов спецназа скрутили ему руки за спиной.

– Господин Крейде, вы арестованы, – четко и холодно произнес Александр. – За покрывание преступной группировки наркодилеров, отмывание денег и поджог. Это конец, – добавил он, прищурившись, и зелёный взгляд встретился с черным.

Крейде увели, Никита с помощью Павла снял аппаратуру и жилет, и Александр, чувствуя на здоровом плече руку Павла, смотрел вслед машине с яркой мигалкой и прикрыл глаза, прислушиваясь к себе и своим мыслям – такое бывает, когда какой-то очень нервный и крайне ответственный период жизни подходит к концу, а мозг еще не до конца осознал