Вопрос Маши застал Станислава врасплох. Он не знал, что ответить.

– Понимаешь, я не могу тебе всего сказать. Эти негодяи... Они... в общем, негодяи. Я не знаю, что мне делать.

– Я не желаю, чтобы ты терял лицо и совершал подлые вещи. – Голос девушки звучал твердо. – Но, вместе с тем, я не хочу терять тебя.

– И я боюсь тебя потерять, – признался Станислав. – Я сделаю, что смогу.

Неожиданно в трубке послышался посторонний женский голос.

– Ты стал сентиментальным, Генри? Со мной, помню, был куда как жестче и смелее, – насмешливо произнесла дама.

Именем Генри его могла назвать лишь одна женщина. Он знал ее как Бриджит, Эмили... Скромная сербская девушка по имени Десанка, попав в мясорубку балканских войн, превратилась в злобную фурию, убийцу и помощницу международного преступника Здравко Славича. Судьба свела Станислава с ней во время его работы под прикрытием в Синдикате. Ну что же, лучшей охраны для Маши не придумаешь. У Десанки свои счеты со Стасом.

– Уж не знаю, как тебя называть: Эмили или Десанка? Ну, да не все ли равно. Запомни, сучка, если девушка пожалуется на плохое обращение с ней, тебе не жить. Ты меня знаешь...

– Я уже испугалась и дрожу, – засмеялась в трубку Десанка. – Кстати, мой характер тебе также хорошо знаком. Твоя подружка цела и здорова. Пока. Но если ты откажешься от предложения Здравко, я с удовольствием располосую этой девице ее кукольное личико, а потом примусь ломать косточки. Ручки, ножки... Кстати, не забывай, за тобой должок остался еще с Тулузы.

– Я все помню. Но и ты хорошо запомни мои слова.

Телефон Станислава замолчал и безмолвствовал почти три часа.

Потом позвонил Славич и рассказал, что он должен делать в ближайшие сутки. Этот инструктаж был короток, сух и не внес никакой ясности. Стас не понимал, к чему его готовят. Нет, конечно, формула «жизнь на жизнь» являлась более чем конкретной, но только в теории. В реальности же бытия пока с ним играли втемную.

Станиславу предписывалось купить билет на сегодняшний вечер на поезд Москва – Киев. По прибытии в украинскую столицу он должен был заселиться в гостиницу «Лыбедь» и ждать дальнейших указаний. И билет, и номер ему уже были забронированы.

Злость от собственного бессилия едва не душила Стаса, однако поделать он ничего не мог. Славич крепко держал его на коротком поводке. Станислав понимал, что любое, даже малое сопротивление – смерти подобно. Он не боялся за себя, на кону стояла жизнь Маши, и ради ее спасения Стас был готов пойти на любое преступление.

Что же касается того, что его не посвящали в подробности предстоящей акции, так это Станислава не сильно волновало. В Синдикате в отдельных случаях практиковалось нечто подобное. Исполнитель мог получить задание уже на огневой точке или находясь в непосредственном контакте с объектом. Это могло произойти как по соображениям секретности, так и в результате неподготовленности акции. Последнее, как правило, не указывало на чью-то халатность. Просто имелся некий дефицит информации, восполнявшийся уже непосредственно перед началом акции.

В Киеве Станислава никто не встретил, хотя он, в общем-то, не сомневался, что наблюдение за ним ведется еще от Москвы. Столица «незалежной» его совершенно не впечатлила. Возможно, это произошло потому, что с погодой ему не повезло. День был пасмурный, накрапывал дождик. Да и маршрут его был короток, и ярких достопримечательностей Стас во время движения по городу не наблюдал. Вокзал, он, хоть в Киеве, хоть в Урюпинске – все тот же вокзал: толчея, суматоха да неопрятность. На такси он добрался до гостиницы. Вид из гостиницы был чуть лучше, однако все равно не радовал: величественная стела посреди площади не отвлекала от густого потока машин и улочек, беспорядочно расходящихся в стороны...

В день приезда Станислава никто не потревожил. Ему позвонили рано утром, сразу после пяти. Спросонья услышав незнакомый мужской голос в трубке, Стас несколько встревожился. Однако настороженность прошла, уступив место вниманию, едва он услышал имя Алан. Незнакомец приказал Станиславу срочно выдвигаться на железнодорожный вокзал и садиться на первую утреннюю электричку в южном направлении на Фастов – Мироновку.

Дополнительные инструкции он получит, уже находясь в пути.

Сборы были скорыми. Ополоснув лицо под краном, Стас хлебнул из бутылки минералки, подхватил сумку с нехитрым скарбом и отправился на вокзал.

Электричка двинулась в путь точно по расписанию. Стас внимательно оглядел вагон, пытаясь определить, кто его сопровождает. Никого не высмотрев, он отвернулся к окну.

На Станислава неожиданно накатила апатия. Не все ли равно, кто его ведет и какое задание ему придется выполнить. Он был готов на все, лишь бы Славич с компанией освободил из плена Машу. Но именно в этом Стас не был уверен. Негодяй Славич мог и не сдержать своего слова, если это было ему невыгодно. Но что мог поделать Станислав, кроме того, как согласиться на все условия Здравко?

Ему придется убить одного человека, чтобы спасти другого. Подобная мысль опустошала Стас. Он понимал, что, даже если эта история закончится благополучно для Марии, он уже никогда не сможет вернуться к ней, наладить прежние отношения. Между ними будет стоять непреодолимая преграда в образе пролитой крови. И совершенно безразлично, кто будет жертва – безвинный человек или зверь в его образе. Просто Стас перешагнет некий рубеж, из-за которого уже не будет возврата.

Он внутренне застонал, захлебнувшись в собственном бессилии.

Похоже, эта горечь отразилось и на его лице. Пожилая женщина, сидевшая на скамейке напротив него, жалостливо по-украински обратилась к Станиславу.

– Що, сынку, тоби немочно? Може, водички дать?

Перевода не потребовалось. Правда, чтобы ответить, пришлось применить фантазию.

– Не тревожьтесь, тетенька. Это у меня зуб еще с ночи побаливает.

– Ой, колы зуб болыть, це так погано. Так у мэне таблетки е, аспирин.

– Нет, спасибо, обойдусь. Как только до дома доберусь, так сразу к врачу пойду. Сейчас пойду, покурю в тамбуре, может, легче станет.

Выкуренная сигарета не принесла ему облегчения, но помогла несколько прояснить обстановку. Стас стоял в тамбуре в одиночестве и курил, отвернувшись к окну. Отъехавшая по полозьям вагонная дверь известила, что полку курильщиков прибыло. Однако предположение это было ошибочным. Появившегося в тамбуре человека курение не интересовало.

– Не оборачивайся, Алан, – послышался за спиной негромкий мужской голос. – Слушай меня внимательно. Едешь до станции Белая Церковь. Это примерно еще около часа ходу. Усвоил?

– Станция Белая Церковь, – автоматически повторил Стас.

– Выходишь из здания вокзала через центральный вход. Перед тобой – привокзальная площадь. Пересекаешь ее по прямой и далее идешь вниз по улице. Заблудиться там трудно. На первом же перекрестке поворачиваешь налево и наблюдаешь справа у тротуара припаркованную красную вазовскую «шестерку». На номере цифры 7005. Машина не заперта. Садишься на водительское место за руль и ждешь.