chitay-knigi.com » Историческая проза » Мишель - Елена Хаецкая

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 40 41 42 43 44 45 46 47 48 ... 79
Перейти на страницу:

— Юрка, ты здесь?

— Где мне быть? — отозвался недовольный голос.

— Я поесть принес… Совершил кражу, она же похищение со взломом. Лукерья завтра ругаться будет.

— Так тебе и надо.

Юрий зажег свечу. В развалинах старой мыльни он уже обустроил себе небольшое гнездо: постелил одеяло, прилепил две свечки к камню. Когда огонек затеплился, сделалось уютно, точно в спаленке.

— Как есть ты будущий офицер, то готовься к походной жизни заранее, — сказал Мишель, пробираясь среди камней и валяющихся бревен ближе к брату.

Юрий лениво махнул ему рукой. Бороду и круги под глазами, нарисованные углем, он уже вытер, но теперь и рубашка, и руки, да и лицо его были перепачканы.

— Куда ты такими руками есть тянешься? — возмутился Мишель.

— Да ладно тебе, — сказал Юрий. — Как есть я будущий офицер, то и такое лишение, как грязные руки, как-нибудь переживу…

Мишель уселся наконец рядом.

Юрий вытащил из корзины яблоки, целый пирог и целую связку баранок.

— Все, что удалось схватить, — сообщил Мишель, устраиваясь рядом. И тоже взял баранку.

В прожорстве братья друг другу совершенно не уступали, и скоро от похищенного осталось несколько крошек, да и то — лишь тех, что затерялись в складках скатерти.

— Ну, каков я был? — поинтересовался Юрий.

— Ужасен! Прекрасен! — ответил Мишель. — У меня мороз пошел по коже, как в первом отделении «Датского принца».

— Бабушка будет ругаться, как узнает, — задумчиво проговорил Юрий.

— Может, и не узнает…

— Она «Датского принца» ненавидит…

— У ней на то есть основания. Верно ведь, что дед наш отравился, когда был в костюме Могильщика?

Юрий пожал плечами:

— Говорят, так и было…

— «Датский принц» довлеет над нашим семейством, — произнес Мишель. — Но я не стану ради этого страшиться Шекспира или не любить его! В моей будущей пьесе непременно будут Могильщики, целых двое. И тоже погибшая девица, и речь над ее хладным трупом…

— Сперва запиши все это, — сказал Юрий.

— И запишу! — Мишель вскинулся, но тотчас погас. — Непременно запишу, — повторил он, уже спокойнее, тише. И хмыкнул: — Девиц ты напугал изрядно.

— Которую больше?

— Больше, наверное, Сашеньку… Но Катя после того сама ко мне прижималась и вся дрожала.

— Это и была твоя цель? — спросил Юрий. — Чтоб Катя прижималась и дрожала?

Мишель покосился на него:

— Хоть бы и так…

— Подождал бы пару лет, они без всяких призраков начнут и прижиматься, и более того…

— Мне сейчас надо, — сказал Мишель. — И через пару лет, конечно, тоже. Я думаю — никогда не жениться. Интересно покорить женщину, а не жить с ней и не угождать ей.

— Это ты откуда вывел?

— Будто ты сам так не думаешь…

— Я об этом и не думаю, — сказал Юрий. — Я стану офицером, нацеплю вот такие эполеты, каждый размером с блинную сковороду, выучусь танцевать мазурку, хоть и с хромой ногой, — и готово дело! Стихи, залитые шампанским, в пылу мазурки шпоры рвут прелестный подпрыгивающий подол, в дружеском кругу — скабрезные истории… Словом, настоящая жизнь!

— Я это вставлю в какую-нибудь пьесу, — сказал Мишель.

Юрий беспечно махнул рукой:

— Да вставляй на здоровье! Только читать после не давай.

— Ну вот еще! Я на театр отдам. Хочу, чтоб вся Москва видела и слышала, и весь Петербург — тоже… Хочу погрузить весь мир в свои фантазии!

Юрий зевнул и смутился:

— Устал… Прости.

— Ты один приехал? — спросил Мишель.

Юрий сонно засмеялся:

— С верным человеком. Как бы я один Середниково нашел?

— А где этот верный человек? Он, должно быть, голоден…

— Он? Голоден? — Юрий выглядел возмущенным. — По-твоему, я оставил бы Митрофана голодным, когда он мне так помог? Отдал ему все припасы — он сейчас спит…

Юрий кивнул куда-то в глубину развалин. Митрофан был его личным крепостным, согласно распоряжению бабушки, и в первую очередь отвечал за то, чтобы «тайный внук» не сломал себе где-нибудь шею.

— Хорош верный человек, все слопал, — фыркнул Мишель.

— Я ему сказал, что у меня еще есть, — объяснил Юрий.

Мишель блаженно потянулся, сидя на камнях.

— Повезло, что ты уже в Москве. Я без твоей помощи оказался бы как без рук.

— Почта — полезное татарское установление, — объявил Юрий. — Так утверждают певцы славянской вольности, противники заимствований у немцев.

— Откуда ты-то это знаешь?

— Пока тебя не было, книжку читал. — Юрий показал растрепанный том, из тех, которыми Мишель интересовался, покуда находился в Благородном пансионе.

— Вечно выберешь самый скучный, а после говоришь, что от чтения скулы сводит. Почитал бы что-нибудь интересное.

— Что? — изумился Юрий. — Твоего Байрона? Он меня чуть не убил.

— Это потому, Юра, что книги нужно использовать по назначению. Если бить ими по голове, то можно и убить, особенно Байроном, коль скоро он такой толстый…

— Давай уж лучше про твоих девиц, — предложил Юрий и обрадовался, увидев, как лицо Мишеля подобрело. — Я видел двух… Та, с черными глазами, — очень красивая.

— Эта? Мисс Иссушенное Сердце, она же — Мисс Пуд Конфет. Я хочу ее мучить.

— Зачем? — поразился Юрий.

— Затем, что она сама этого хочет. Она мне вчера сказала: «Я люблю только то, что в трауре».

— А Варвара Лопухина? Ее ты больше не любишь?

— Варя — истинный ангел, без притворства! — убежденно проговорил Мишель. — Ее я буду любить идеальной любовью — до конца моей жизни…

— Она, кажется, хорошая.

— Очень хорошая.

Они замолчали. Ветер бродил по рощам, трогал листву, морщил поверхность воды в речке, далеко внизу, под Чертовым мостом. Свечка погасла как раз в тот миг, когда первые лучи солнца начали прощупывать воздух над горизонтом — нет ли препятствия к их торжественному появлению над землей…

* * *

Лето тянулось бесконечно — и вдруг явило признаки своего близкого окончания; но и после того, как эти признаки сделались очевидными, оставалась еще целая вечность времени. Молодые люди как будто вообще не верили в то, что осень может настать. Одна только мудрая бабушка знала это наверняка и в один прекрасный день распорядилась:

— Пока стоит погода — сходим-ка на богомолье в Лавру; а то после зарядят дожди — ни помолиться, ни отдохнуть, одна только мысль останется, как бы не простудиться до смерти.

1 ... 40 41 42 43 44 45 46 47 48 ... 79
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности