Высокий циклон доминировал в помещении, от пола до потолка. Сверху в помещение входила стальная труба, которая доставляла с морского дна гравий. В помещении никого не было.

Джонни сразу отрезвел.

— Иди сюда, — сказал он и обнял ее за плечи. — У нас проблемы.

* * *

Закрыв обе двери, ведущие в конвейерное помещение, Сержио быстро вернулся на мостик. Рулевой с любопытством взглянул на него.

— Как леди?

— Хорошо, — рявкнул Сержио. — В безопасности. — И затем с неожиданной яростью добавил: — Ты чего лезешь не в свое дело? Думаешь, ты капитан?

Удивленный рулевой снова обратил все внимание на шторм, который продолжал реветь вокруг. Сержио принялся расхаживать взад и вперед по мостику, легко и привычно удерживая равновесие на качающейся палубе. Его гладкое детское лицо сморщилось, он яростно пыхтел сигарой. От всей души Сержио проклинал свое участие в этом деле. Он хотел бы никогда не слышать о «Кингфишере». Он отдал бы все свои надежды на будущую жизнь за то, чтобы сидеть теперь спокойно на берегу в Остии, прихлебывать граппу и смотреть на проходящих девушек.

Он импульсивно распахнул штормовую дверь мостика и вышел на открытую палубу. Ветер ударил его, растрепал волосы.

Из внутреннего кармана он достал мешочек.

— Вот в чем беда, — пробормотал он, глядя на мешочек в руке. — Проклятые камни!

Он отвел руку, как игрок в мяч, собираясь бросить мешочек в свистящее зеленое море внизу, но опять не смог завершить движения. Негромко бранясь, он положил мешочек обратно в карман и вернулся в рубку.

— Вызови радиста, — приказал он, и рулевой быстро потянулся к переговорной трубе.

Радист поднялся на мостик, все еще заспанный, застегивая костюм.

— Свяжись с «Диким гусем», — сказал ему Сержио.

— Не смогу сейчас, — возразил радист, глядя на бурю.

— Вызывай, — Сержио угрожающе шагнул к нему. — Вызывай, пока не свяжешься.

* * *

«Дикий гусь» раскачивался на волнах, борясь с течением у входа в Картридж Бей, потом прошел в безопасность залива.

Хьюго заметно расслабился. Переход от Молнии и Самоубийства был длинным и трудным. Но беспокойство сохранялось. Он надеялся, что девушка справится с Ленсом. Крепкий парень, этот Ленс, хорошо бы отправиться с ней и помочь в деле. Пятнадцать лет — очень большой срок, ему будет почти пятьдесят.

Хьюго следил за знаками на обоих берегах канала, пока не увидел впереди причал и здание склада. На причале рядом с грудой пустых бочек от горючего виднелась фигура. С тревогой Хьюго напрягал глаза в плохой видимости.

— Кто это? — вслух спросил он. Человек выпрямился и подошел к краю причала. С обнаженной головой, в мятом деловом костюме, человек этот держал в руке дробовик — и прошло еще несколько секунд, прежде чем Хьюго узнал его.

— Боже! Это босс! — Хьюго почувствовал, как сжались грудь и живот, труднее стало дышать.

Бенедикт Ван дер Бил прыгнул на палубу в том момент, как «Дикий гусь» коснулся причала.

— Что происходит? — спросил Бенедикт, как только они оказались в рубке.

— Я думал, вы в больнице, — ответил Хьюго.

— Кто вам об этом сказал?

— Ваша сестра.

— Вы ее видели? Где она?

— Я отвез ее на «Кингфишер». Как вы и велели. Она отправилась кончать с Ленсом.

— Кончать с Ленсом! Она с ним заодно, вы, тупица, она не с нами! Она все знает! Все!

— Но она сказала мне… — Хьюго был в ужасе. Бенедикт оборвал его.

— Все раскрылось. Надо убираться. Прикажите экипажу принять в трюм это горючее. Как водяные танки?

— Полны.

— Продовольствие?

— Полный запас.

— На сколько?

— Недели на три. Если экономить, на четыре.

— Слава Богу. — Бенедикт вздохнул с облегчением. — Шторм продлится еще три дня. У нас есть время. Нас никогда в нем не найдут. К тому времени, как прояснится, мы будем далеко.

— Куда мы? В Анголу?

— Боже, нет! Надо убраться подальше. В Южную Америку.

— В Южную Америку!

— Да, мы сможем, если запастись топливом.

Хьюго помолчал, привыкая к этой мысли.

— Сможем, — повторил Бенедикт.

— Да, — согласился Хьюго, — сможем.

Он впервые внимательно взглянул на Бенедикта и увидел, что тот напряжен, глаза налились кровью и глубоко ввалились, подбородок покрывает щетина, и вообще у него загнанный вид — как у преследуемого зверя.

Он был грязен, и на костюме виднелась какая-то полоска. Похоже на высохшую рвоту.

— Ну, а куда потом? — Впервые с того времени, как он познакомился с Бенедиктом, он почувствовал себя хозяином ситуации. Пора поговорить, договориться об условиях.

— Высадимся где-нибудь в пустынном месте, разойдемся и исчезнем.

— А деньги? — Хьюго говорил негромко. Посмотрел на ружье. Руки Бенедикта суетливо скользили по поверхности оружия.

— Деньги у меня есть.

— Сколько?

— Достаточно, — осторожно ответил Бенедикт.

— Для меня тоже? — попробовал почву Хьюго, и Бенедикт кивнул.

— Сколько для меня? — продолжал Хьюго.

— Десять тысяч.

— Фунтов?

— Фунтов, — подтвердил Бенедикт.

— Этого недостаточно, — покачал головой Хьюго. — Мне нужно больше.

— Двадцать. — Бенедикт понимал, что теперь сила на стороне Хьюго. Руби, изуродованная, лежит в его кабинете, а на него, вероятно, уже ставится сеть.

— Пятьдесят, — решительно сказал Хьюго.

— У меня нет столько.

— Не шутите, Кутила! — фыркнул Хьюго. — Вы их копили годами.

Бенедикт направил ствол ружья в живот Хьюго.

— Давайте, — улыбнулся Хьюго, подняв свои глаза альбиноса. — Тогда вам придется добираться на каноэ. Хотите попробовать? Утонете у берега, вот как далеко доберетесь.

Бенедикт отвел ствол.

— Пятьдесят, — согласился он.

— Хорошо! — резко сказал Хьюго. — Пора убираться отсюда.

* * *

«Дикий гусь» отошел от берега и выбрался из ослепляющихпылевых облаков. Волны подгоняли его, ветер кричал «торопись».

— Почему бы вам не спуститься вниз и не поспать немного? — сказал Хьюго. Присутствие Бенедикта мешало ему.

Бенедикт не обратил внимания на его предложение.

— Включите радио, — сказал он.

— Зачем? Сейчас ни с кем не свяжешься.