По обе стороны от гигантской черной двери, единственной, через которую можно было войти сюда, попадая в ловушку стен и собственного воображения, сходились в смертельном бою несметные рати, не давая друг другу ни передышки, ни шанса выжить. С одного края поля сражения наступали низкорослые длиннобородые воины, вооруженные топорами и секирами, с другой – демонические исчадия, крылатые и бескрылые, увенчанные рогами, несущие смерть и отчаяние. В смертельном поединке сходились воины обеих армий, рубя топорами и мечами, кровь лилась из ран – все это показали обладающие волшебным мастерством дайраны[13]на простом, мрачно отблескивающем в лунном свете камне, и единственное, чего недоставало этой трагической сцене – звука. Криков боя, лязга стали, стонов умирающих. Но если устремлять взор на этот прекрасный барельеф снова и снова, то постепенно начинает казаться, что в ушах раздается далекий шум отгремевшей в веках битвы, словно сам начинаешь присутствовать на бушующем яростью бранном поле.

На противоположной стене армия низкорослых бородачей единым порывом тянет на гигантских цепях ужаснейшее существо, какое можно представить только в бреду, – огромного трехглавого дракона, закрывающего крыльями небеса. Лапы его режут землю, оставляя в ней глубокие борозды. Эох-Кроун, Титан Пламени, и его пленение – вот что показывал этот барельеф.

На третьей стене был изображен изумительный подземный город. Огромные залы, высокие своды, подпираемые красивейшими колоннами. Но что это? Проходят мгновения, и город рушится. Будто бы от времени, но слишком быстро, и вскоре на том месте остаются только руины.

Последняя же стена была украшена и вовсе странным барельефом: посреди огромного зала стоит прекрасный резной трон, украшенный крупными драгоценными камнями. На такие подлокотники просто мечтаешь положить руки, а на спинку – опереться. Проходит миг, и к трону подходит какая-то фигура в плаще с капюшоном. Гном. Он медленно садится на монаршее кресло, снимает капюшон, но в ту секунду, как должно появиться лицо, все начинается заново – пустой зал и пустой трон.

Стены хоть и приковывали к себе внимание, но три высоких кресла, что стояли напротив широкого полукружья сидящих темных фигур, конечно же, тоже не могли остаться незамеченными, являясь сердцем и средоточием всего зала. На креслах сидели три гнома. Они были очень стары и мудры, эти правители своего народа, и от малейшего поворота их мысли зависели судьбы трех Подгорных Королевств гномов.

Каждый из трех стариков обладал могучим телосложением, был длиннобород и имел суровый взор. Все трое были облачены в дорогие доспехи, изукрашенные рунами и тонкой насечкой. Кое-где на латах бросалась в глаза невероятной красоты гравировка – сцены былых сражений, но вглядываться в эти картины казалось дерзким. На плечах у трех Высоких Старейшин возлежали тяжелые плащи: багровый, черный и белоснежный. В центре сидел гном в белом плаще, его седую бороду перевивали ленты с алмазами, и спускалась она до самого пояса. Старик и был главой собрания, самой суровой тучей в этом грозовом небе для посла королевства людей.

Морин Белое Крыло был главой Тинга, и он молчал. Хорошо это или же нет, стоящий перед ним человек не знал. Посол только что закончил речь, встреченную мертвой тишиной, и думал, следует ли добавить что-то еще… Почти все из присутствующих здесь гномов были настроены против союза с Ронстрадом в общем и против этого человека, облаченного в белые латы, в частности, но что-то заставляло их молчать. Что-то не позволяло им говорить против, что-то, совсем недавно произошедшее в подземном мире. И это давало некую надежду Белому Рыцарю. Лица старейшин Ахана были угрюмыми.

– Человече, – сказал Лерин Громовой Кулак, Высокий Старейшина, сидящий слева от Морина; на его плечах возлежал тяжелый багровый плащ со множеством складок, – твоя речь, насколько мы поняли, правдива (Граф де Нот вздохнул было с облегчением), но недостойна нашего внимания («Проклятие, – подумал Ильдиар, – да что же это такое!»). Мы почти поверили в то, что ваше королевство под угрозой. Но ты еще не видел настоящей угрозы! Королевство-под-Горой Тэрион почти пало. Один форт Тэрос остался в недрах, его пока не сокрушенные стены стали гранью, за которую исчадиям Бездны нет ходу. Там Хранители Подземелий погибают один за другим под волнами прорвавшихся демонов. Падет Тэрион – и Ахан будет сметен врагом. А за ним падут и людские владения, и эльфийские. Нет более воителей, которые смогли бы удержать врага. Врага Истинного, а не слабых прислужников праха, этих… – гном поморщился, – этих некромантов. Мы на грани полного уничтожения, и речи твои нас не волнуют…

– Поверь, человече, мы бы даже не стали тебя слушать, если бы ты пришел к нам три десятка кругов назад, – Белобородый Морин сурово сжал кулак. – Мы бы перерезали тебе горло и засунули труп в горн для растопки. Тогда мы побеждали. Мы устанавливали новые рубежи. Наши рати почти подошли к самому Гурон-Ан-К’таалкху, Городу Бездны, но…

– Все оборвалось, – закончил Траин Терн (черный плащ), последний из трех Высоких Старейшин. – Круг рун… – (Двинн, стоящий рядом с паладином, одними губами шепнул ему: «Месяц!») – назад что-то сотрясло сами основы мироздания, Бездна опять открылась. На нас пошли нападение за нападением. Багровые гномы Стуруна никак не отреагировали на наши просьбы. Наши братья и сестры умирают, в то время как мы ведем с тобой пустые переговоры.

Он замолчал, а эхо его слов еще шептало что-то в сумраке под сводами зала. Морин кивнул, давая знать, что человек может говорить.

– Глубокоуважаемые Высокие Старейшины Ахана! – Это была последняя возможность. Ильдиар чувствовал, что гномы ждут только этих слов. Все-таки их гордость и честь важнее его. А для него важнее жизнь и честь Ронстрада, чем его собственные. – Прошу простить мои слова, но вы меня не совсем правильно поняли. Это я прошу могучих и непобедимых воинов Дрикха прийти на помощь моему королевству, а не вы просите мое королевство прийти на помощь к вам. Вы можете требовать нашей помощи, как ответ на вашу поддержку. Мы пойдем на любые условия вашего Тинга. Маги и рыцари Ронстрада будут сражаться против демонов плечом к плечу с Хранителями Подземелий. Прошу вас, помогите нам. Молю Хранном и Дрикхом…

– Человече, я вижу, что ты и впрямь хорош разговоры вести, но этого мало, – нахмурился Морин. – И мы бы не согласились ни на какие увещевания, если бы за тебя и твое королевство не просил один очень уважаемый нашим народом человек из вашей столицы. И, кроме того, в память о благородных деяниях мертвого ныне мага мы слушаем тебя…

Ильдиар де Нот облегченно вздохнул. Нет, эти переговоры все-таки тяжело давались, даже ему…

«Договор о Вечной Дружбе» был подписан всеми тремя Высокими Старейшинами Тинга. Посланец Ронстрада со своей стороны скрепил его печатью Его Величества Инстрельда V. И все же он был в недоумении: кто это в Гортене за него просил?! Он так и не решился спрашивать об этом у гномов.

К сожалению, Дор-Тегли не могли сейчас отпустить с белым рыцарем своих воинов. И он их прекрасно понимал: сначала нужно отстоять свой дом, а потом уж помогать соседям. И все же своей цели он добился – люди могли рассчитывать на поддержку Ахана. Но что еще более важно, гномы согласились оказать Ронстраду помощь золотом. Долг, конечно, придется когда-нибудь отдавать, но это будет потом, когда угроза минует. Теперь требовалось только отбросить Деккера от Гортена. Со своей стороны, Ильдиар обязался помочь гномам в их борьбе. Его орден был полностью к их услугам, конечно, после того, как силы королевства выбьют Про клятых за границы. К тому же, великий магистр обещал уговорить короля предоставить магов Ронстрада для борьбы с демонами…