Мы с Кристофером Армстронгом сидим в «DuPlex», новом ресторане Тони Макмануса в Трибеке. Кристофер тоже работает в P&P. Мы вместе учились в Эксетере, а потом он поступил в университет Пенсильвании и Вартона, а еще через некоторое время переехал в Манхэттен. Как ни странно, но нам не удалось зарезервировать столик в «Subjects», и Армстронг предложил пообедать здесь. На нем — четырехпуговичный двубортный пиджак в мелкую полоску, хлопчатобумажная рубашка от Christian Dior с отложным воротничком и широкий шелковый галстук с узором пейсли от Givenchy Gentleman. Его кожаный ежедневник и кожаная папка (и то, и другое от Bottega Veneta) — лежат на свободном стуле у нашего столика. Столик хороший, прямо у окна. На мне костюм из чесаной шерсти в мелкий узор «штрихи мела» от DeRigueur (дизайн — Schoeneman), хлопчатобумажная рубашка от Bill Blass, шелковый галстук от Savoy и хлопчатобумажный носовой платок от Ashear Bros. Из динамиков тихонько доносится мелодия из «Отверженных». Подружка Армстронга — Джоди Стаффорд, которая раньше встречалась с Тодом Хэмлином, и это самое обстоятельство, а также телеэкраны, подвешенные под потолком, на которых крутится закольцованная видеозапись того, как повара работают на кухне, — будит во мне безымянный страх. Армстронг только вернулся с отдыха на островах, и у него очень темный, ровный загар, но у меня точно такой же.

— Ну и как там, на Багамах? — интересуюсь я, когда мы сделали заказ. — Ты ведь только вернулся, да?

— Ну, Тейлор, — начинает Армстронг, глядя в одну точку где-то у меня за спиной, чуть выше макушки — может быть, он смотрит на колонну, выкрашенную под терракоту, а может быть, на трубу, которая проходит по потолку. — Туристам, которым хочется как следует отдохнуть этим летом, надо ехать на юг, на Багамы или на Карибские острова. Существует, как минимум, пять причин, почему надо ехать именно на Карибские острова: цены, погода, праздники и фестивали, не так много народу в отелях и в туристических местах, и уникальная культура. Многие отпускники стремятся уехать на летние месяцы в места с относительно прохладным климатом, но кое-кто уже понял, что на Карибских островах климат не меняется круглый год, температура держится в пределах 75–85 градусов[23], а пассаты постоянно несут прохладу. На севере часто бывает жарче, скажем, в…

В сегодняшнем Шоу Патти Винтерс речь шла о детоубийцах. В студии сидели родители, чьи дети были похищены, замучены и убиты, а на сцене сидели психологи и педиатры, помогавшие им справиться с болью и яростью — к моему удовольствию, тщетно. Но меня особенно завело, что через спутник, на одном-единственном мониторе, установленном в студии, показывали троих осужденных детоубийц в камере смертников, которые благодаря замысловатым лазейкам в законе теперь пытаются добиться отмены приговора, и, скорее всего, добьются. Но что-то меня раздражало, пока я смотрел телевизор (Sony с огромным экраном) — и завтракал порезанными киви и японской грушей, минеральной водой Evian, овсяными булочками, соевым молоком и пшенной кашей с корицей; что-то мешало мне насладиться видом скорбящих родителей, и только под конец передачи я понял, что это было: трещина в стене над Дэвидом Оника, насчет которой я говорил с консьержем, чтобы он сообщил управляющему, и тот прислал рабочих ее заделать. Когда я выходил утром из дома, я собирался пожаловаться консьержу, что ничего до сих пор не сделано, но консьерж был новый — примерно одних лет со мной, но уже лысеющий, невзрачный и жирный. На столе перед ним, рядом с Post, открытой на странице комиксов, стояла тарелка с тремя глазированными пончиками с джемом и две дымящихся чашки темного горячего шоколада, и меня вдруг пробило, что я выгляжу значительно лучше, что я удачливее и богаче этого несчастного идиота, что ему никогда в жизни не стать таким, как я, и, поддавшись внезапному порыву сочувствия, я улыбнулся ему, и кивнул — коротко, но все-таки вежливо, и не стал возмущаться.

— Да, правда? — безучастно отвечаю я Армстронгу, слыша свой собственный голос словно издалека.

— Как и в Соединенных Штатах, там все лето проходят праздники, фестивали, и разные мероприятия, в том числе, музыкальные концерты, художественные выставки, уличные ярмарки и спортивные соревнования, и, поскольку основная масса отпускников отдыхает в других местах, на островах нет таких толп, а это значит, что там тебе предлагают более качественный сервис, и не надо стоять в очередях, чтобы взять яхту или пообедать в понравившемся ресторане. То есть, мне кажется, что большинство людей приезжают туда, чтобы попробовать местную кухню, что-то узнать об истории и культуре…

По дороге на Уолл-стрит сегодня утром из-за жутких пробок на дороге мне пришлось выйти из служебной машины и спуститься по Пятой авеню к станции метро. По пути мне встретилась толпа ряженых, точно таких же, как на Хэллоуин, что привело меня в замешательство, поскольку я был абсолютно уверен, что сейчас май. Я остановился на углу Шестнадцатой улицы, чтобы рассмотреть получше, и оказалось, что это было нечто под названием «Гей-парад гордости и достоинства», от чего меня чуть не стошнило. Гомосексуалисты гордо шагали по Пятой авеню, розовые треугольники сияли на громадных транспарантах пастельных тонов, некоторые участники даже держались за руки, многие фальшиво пели хором «Somewhere». Я стоял возле входа в магазин Paul Smith и смотрел на это как завороженный, у меня в голове все мутилось при одной мысли о том, что человек (мужчина) может испытывать гордость за то, что он трахает другого мужчину, но когда я заметил, что перекачанные «пляжные мальчики» пожилого возраста, с обвислыми моржовыми усами, игриво поглядывают на меня под аккомпанемент There's a place for us, Somewhere a place for us («Где-то есть место и для нас»), — я тут же сорвался с места и быстренько перешел на другую сторону Шестой авеню. Я решил опоздать в офис, поймал такси и вернулся домой, где переоделся в новый костюм (от Cerruti 1881), сделал себе педикюр и замучил до смерти маленькую собачонку, которую купил в начале недели в зоомагазине на Лексингтон. Армстронг продолжает бубнить.

— Водные виды спорта, безусловно, — главное, что привлекает туристов. Но стоит также отметить великолепные поля для гольфа и теннисные корты. В летние месяцы их открывается еще больше. На многих теннисных кортах есть подсветка, чтобы можно было играть и ночью…

«Ебись ты в рот, Армстронг», — думаю я про себя, глядя в окно на пробку на Черч-стрит и на проходящих мимо бомжей. Приносят закуски: бриошь с вялеными помидорами — для Армстронга, чили-поблано с луковым мармеладом — для меня. Я надеюсь, что Армстронг не захочет платить, потому что мне нужно, чтобы этот придурок увидел, что у меня есть платиновая карточка American Express. Я слушаю Армстронга, и мне вдруг становится грустно — просто так, безо всякой причины, — у меня в горле встает комок, но я сглатываю и отпиваю «Корону», и грусть сразу проходит, и, пользуясь паузой, пока он жует, я спрашиваю:

— А еда? Как там еда? — почти нечаянно, потому что думаю о другом.