В один из последних вечеров, когда боль скрутила меня особенно сильно, я надела спортивный костюм и пошла бегать. Далеко я не убежала, спортсменка из меня никакая. Тогда я надела купальник и пошла нарезать круги по озеру. Вот это мне помогло. И я стала плавать каждый вечер. Это помогало мне заснуть. Но не могла же я весь вечер плавать, поэтому я оставляла это занятие на самый поздний час.

Я копала землю, косила траву и жгла старые ветки. Я переделала всю физическую садовую работу за три дня, и она просто кончилась. Я не знала, что еще можно делать в саду, кроме как начать красить дом. Но это, я понимала, перебор.

Я даже ездила в центр города, встречалась со своей институтской подругой. Это помогло скоротать вечер, но не принесло долгожданного облегчения. Мы сходили в театр, но, сидя в темном зале, я мечтала только об одном – скорее уйти отсюда. Да и подруга сейчас была мне в тягость. Прежняя близость была давно утеряна. Она развелась на прошлой неделе после пятнадцати лет брака и видела во мне коллегу по несчастью. Ее очень интересовало, как же я смогла это пережить. Я ответила на миллион ее вопросов, но так и не приблизилась сама к ответу на свой. Как вернуть Валеру? Но ее я об этом не спрашивала.

Вчера я не выдержала и позвонила Машке, мне срочно нужны были ее советы. Она прослушала мою сбивчивую историю и сказала:

– Тебя нельзя оставить ни на минуту. Когда я уезжала, ты пребывала на седьмом небе от счастья. Вот там бы и оставалась! На фига ты полезла с этими разговорами к мужику?

– Я не специально, оно само так получилось. Просто он такой нежный и открытый стал после того, как я заболела. Приехал спасать меня. Я поняла, что люблю его, и мне захотелось услышать это и от него.

– Ну ты даешь! Взрослая тетя вроде. Про любовь она слов захотела! Что в твоей голове вообще происходит? Нельзя так в лоб мужиков про нас спрашивать. Ни один из них не хочет жениться по доброй воле. Тем более в таком возрасте.

– Хватит на меня ругаться, я понимаю, что тупанула. Лучше скажи, как все исправить.

– Надо подумать, – отвечает Машка, а я слышу плеск волн на заднем фоне. – Ты сама чего от него хочешь?

– Я хочу, чтоб он вернулся и все было как раньше, – отвечаю я.

– Ты уверена? А как же светлое совместное будущее? – не унимается Машка в своем стремлении меня подколоть.

– Пусть будет настоящее, про будущее подумаю потом.

– Тогда давай рассуждать логически.

– Давай, – быстро соглашаюсь я. Машка мастер манипуляции!

– У вас был летний роман в дачном сарае, основанный на физической близости и похожих душевных ранах, которые вы оба в этих отношениях лечили посредством безудержного секса. Приправленный тайной неизвестной снайперши и общим ремонтом. Так? Я ничего не упустила?

– Как-то ты все упростила.

– Так все и было просто, пока ты не усложнила. Надо называть вещи своими именами, так проще жить.

– То есть ты считаешь, что это у меня не любовь, а страсть? – с нескрываемым удивлением спрашиваю я.

– Ты свои разводные раны как-то быстро вылечила и мгновенно переформатировалась, что это он теперь любовь всей твоей жизни. Я не хочу тебя обижать, но ты же его даже не знаешь. У тебя то, что у обычных людей в восемнадцать лет бывает. Страсть. Много секса. Романтика. Лето. А ты очень ранимая, чувствительная и эмоциональная. Ты слишком близко к сердцу принимаешь все события в твоей жизни. И очень все усложняешь.

– Блин. Что же делать? Это плохо – хотеть вернуть не вечную любовь, а отличный секс?

– Это отлично. Это честно. И это реально. Если ты выкинешь всю чепуху из своей головы, то вернется, куда ж он денется от такой красоты? Ну и до твоей выступки его все устраивало. Значит, нужно убедить его, что это временное помутнение в твоей голове и ты мечтаешь о возвращении вашего безудержного веселья.

– Все выкинула, говори, что делать!

Я решила не спорить с Машкой и не убеждать ее в искренности и глубине своих чувств к Валере. Это у нее, видимо, профессиональная деформация, везде ей видятся только инстинкты, зависимости и всякие психозаболевания.

– Только ты пойми, дуреха, он точно так же сбежит второй раз, как только увидит твой собачий влюбленный взгляд. Ты сама сейчас пытаешься пойти на второй круг в тухляковых отношениях. Я хочу, чтоб ты это понимала.

– Почему мои отношения с Валерой тухляк? – с обидой в голосе спрашиваю я.

– Потому, что ты хочешь замуж, а он хочет решить свои проблемы. С твоей помощью или без. У вас разные запросы, так сказать, к вашему роману.

– Да я не хочу замуж. Я же говорила тебе. Ну что ты заладила! Я хочу вернуть обратно то, что было, – со злостью в голосе говорю я и бросаю трубку.

Я ни разу за всю свою жизнь не ругалась с Машкой. Мне было больно и обидно слышать ее пренебрежительное отношение к моим чувствам. Как она могла так?

Так и не услышав ее советов по возвращению Валеры, я решила придумать свой план. Тем более, что главную идею ее речи я поняла. Я смогу его вернуть, если он поверит, что мне искренне хорошо с ним здесь и сейчас, а что потом – меня не интересует. Это почти именно так. Ладно, это совсем не так, но я все равно его верну, хоть и не знаю как.

Я осталась без подруги и совета, что делать! Сегодня суббота, надо придумать, чем себя поднять с кровати. Я сама с собой и со своим разбитым сердцем. У меня нет помощи и поддержки. Рядом под подушкой лежит коричневая тетрадь. Я достаю ее и прижимаю к груди. Пусть она придаст мне сил.

Нас свел вместе первый раз этот дом. Пусть он сделает это и во второй раз. Старая тетрадь придает мне уверенности в себе и своих силах. Я держу в руках чью-то совершенно безнадежную ситуацию. У меня не такая. Я встаю и иду варить кофе. Беру лист бумаги и пишу на нем новый план.

Так быстро, как первый, план номер два не рождается. Тогда я начинаю сочинять письмо к Валере. Долго и мучительно я писала длинные фразы со скрытым смыслом. Взывала к воспоминаниям и былым чувствам. Но потом зачеркивала и понимала, что это все не то. Он умный и фальшь почувствует мгновенно. Я половину дня ходила из стороны в сторону и думала над текстом письма. Как же мне нужна сейчас Машка. Она бы быстро придумала. Но я была на нее обижена. И придется думать самой.

Привет! Только сейчас я поняла, как много ты мне давал. Как ценно это было для меня. Я облажалась и испортила то прекрасное, что у нас было… Мне бесконечно жаль, что так вышло. Я предлагаю сделать вид, что не было разговора о НАС, а МЫ есть.

Как ты?

Ничего лучше я придумать не смогла и отправила это. Потом сделала фото нашего крыльца и отправила следом. И сразу услышала голос Машки: «Сиськи бы лучше ему отправила!» И с опозданием поняла, что вместо тысячи слов этого одного фото могло хватить.

Он не отвечал, но я видела, что сообщение и фото он посмотрел. Может, он занят? Конечно, занят – тем, что стирает меня из своей жизни. После того как он не отвечал два часа, я решила идти в местный магазин за шоколадками, мороженым и всем тем, что сможет хоть как-то меня утешить. Я собиралась лечить сахаром свое разбитое сердце и, видимо, поливать вином сверху. Сегодня день траура по моему тухлому роману, как сказала бы Машка. Я больше не могу бороться и вытаскивать себя из депрессии, в которую я так стремилась упасть.