— Это связано с Вашингтоном.

— Уже лучше. Только не смотри пристально в глаза.

— Я не расслышала имен, но в разговоре дважды упоминался Конгресс.

К вечеру многократные повторы успевают набить мне оскомину, а от комментариев Дейдры нервно дергается щека.

— Слишком часто моргаешь, — список претензий бесконечен. — И дыхание не задерживай, сразу себя выдаешь.

— Может, мне ботокс вколоть? — фыркаю я в ответ на очередное замечание. — Чтобы даже чихала с покерфейсом.

— Наоборот, мимика должна быть живой, — недовольно шипит Дейдра. — А ты переигрываешь.

Окатив негодованием, она снова и снова испытывает мое терпение, критикуя все подряд, и явные промахи, и моменты, когда жесты выходят естественно. Непонятно, что ее раздражает, но уточнять желания нет. Обиженное самолюбие настойчиво подсовывает мысль о зависти, которую я отметаю. Чему завидовать? Умению притягивать проблемы? Или пристальному вниманию опасных и непредсказуемых мужчин?

На второй версии скепсис сменяют раздумья. Что, если Дейдру действительно интересует один из Фоссбергов? Это могло бы объяснить, почему она постоянно линчует меня взглядом. Вот только кто ей нужен, Рид или Чейз? И как бы намекнуть, что я не претендую? Пусть хоть сразу под двоих ложится.

Пока я ищу способ вызывать ее на откровенность, сумерки за окном вытесняет яркий свет Стрипа.

— Продолжим завтра утром, — бегло пролистав несколько сообщений в смартфоне, Дейдра исчезает за дверью.

На гудящих ногах я плетусь в ванную и с четверть часа подпираю плечом запотевшую створку душевой кабины. Тонкие струи воды обволакивают тело и заполняют пространство вокруг теплым паром, но внутри меня ледяная пустота. Не ошиблась ли я, выбрав союзника?

От усталости мозг еле соображает, но я упрямо сопоставляю возможные последствия. С одной стороны, с Чейзом не придется убивать или причинять физический вред. Всего-то и нужно, чтобы я убедительно солгала. Но что, если эта ложь окажется опаснее, чем расследование детектива Лейка? Хоть оно и затевалось ради выгоды конкурента, огласка могла бы сохранить жизни девушек из клуба. С другой стороны, он умолчал о своей истинной цели, надавив на сострадание и страх. Как после этого ему верить?

— А были ли убийства? — шепчу я, прислонившись лбом к покрывшемуся капельками стеклу.

Вдруг Майя просто сбежала из города? Умудрилась же Линн уйти с невыполненным заданием — всего-то и понадобилось найти себе замену. Кто мешает остальным разрывать контракты на тех же условиях?

Закутавшись в махровый отельный халат, я выхожу из ванной. Хватит гадать и торговаться с совестью. Я все проанализирую завтра, а сегодня высплюсь.

Широкий матрас вырисовывается из полумрака в дальней части номера. В приятной расслабленности я тянусь к выключателю, чтобы подсветить арку над кроватью, когда от окна отделяется темный силуэт.

Охнув, я делаю шаг назад под язвительный смешок Рида.

— Думала, я тебя не найду?

Со смесью гнева и ликования в голосе он надвигается на меня, вынуждая отступать.

— Я велел тебе отправляться в номер.

— Переезд был инициативой вашего брата, — продолжая пятиться, я чувствую себя наедине с диким зверем.

Во время учебы в колледже нам показывали репортаж о бенгальских тиграх с советами, как вести себя при встрече — не убегать, не делать резких движений и не показывать страх, потому что он провоцирует нападение.

Возможно, тактика бы сработала и с двуногим хищником, но выдержки не хватает, и я нарушаю все три запрета. Плевать, что кроме халата на мне ничего нет. В панике я кидаюсь к выходу полуголой и босой.

Сомкнувшиеся под грудью руки рывком оттаскивают меня от спасительной двери.

— Мы не договорили, Кэтрин.

От вкрадчивого шепота за ухом обреченно щемит сердце.

— Вашему брату это не понравится! — бросаю я в запале. — Теперь я работаю на него.

Я не собиралась сталкивать их лбами, но Рид не оставил выбора.

— Незаменимых не бывает, — он с рычанием сдавливает мои ребра. — Чейз подтвердит это первым.

Жар ладоней проникает даже через плотную ткань, разогревая кожу до лихорадочного жжения. Задыхаясь, я упрямо бьюсь в жестких тисках, хоть и знаю, чем все закончится. Рид снова докажет превосходство. Не только надо мной, но и над Чейзом. Ведь тот меня спрятал. Намеренно лишил привычной игрушки, а Рид отыскал, невзирая на ухищрения. И теперь насладится победой в полной мере.

— Так давайте позвоним ему и спросим, — шиплю я.

— Напрасно храбришься, — навалившись сзади, Рид подталкивает меня к стене.

Впечатавшись в шероховатую поверхность, я больно ударяюсь коленом, но извиваться не прекращаю. Чтобы удержать рядом, Риду хватает одной руки. Второй он неторопливо скользит по бедру, задирая халат, и перемещается выше. Я наивно полагаю, что для шлепка, но пальцы раздвигают ягодицы.

— Нет! — взвиваюсь я, мгновенно распознав намерения.

Я не готова к анальному сексу. Я в принципе ни к какому не готова, вот только Рид не считается с чужими желаниями.

— Ты же понимаешь, я не оставлю побег безнаказанным? — он трогает без нажима, но даже от малейшего прикосновения тело колотит в ознобе.

— Ридан, пожалуйста…

Без смазки он меня разорвет.

В отчаянии я дергаюсь вперед, насколько позволяет расстояние до стены.

— Теперь ты умоляешь меня, — Рид коленом отводит мое бедро в сторону, не давая свести ноги. — А совсем недавно прикрывалась именем Чейза. Ну и где он сейчас?

Едкая ирония надламывает мой внутренний стержень, и я выгибаюсь до рези в мышцах. Агония умирающего в муках. Сколько бы я ни билась, как бы ни сопротивлялась, это не изменит исхода.

— Здесь нет ни его, ни охраны, — палец надавливает снова — без проникновения, но весьма ощутимо. — Потому что Чейзу плевать на тебя.

Силы оставляют меня вместе с гордостью.

Рид прав. Чейз оградил меня лишь формально. Знал, что этого недостаточно, но защищать не намеревался. Меня и на задании с легкостью пустят в расход, если что-то пойдет не так.

Запрокинув голову, я всхлипываю Риду в шею:

— Он хотя бы не причиняет боль.

Поэтому даже при таком раскладе Чейз — наименьшее из зол. И неважно, с угрозой для жизни или без.

— А ты меня ломаешь… Наказываешь за чужую ошибку. Даже сейчас.

— Ты заслужила, — вздувшаяся вена над белоснежным воротничком рубашки напряженно дергается, когда Рид сглатывает. — За побег и за сговор.

Еще недавно бурлившая кровь стынет от сбивчивого шепота. Я поджимаю заледеневшие пальцы