Дрох, отведя воинов за холм, велел им разбить лагерь, а сам, крадучись, отправился обратно. На вершине холма он лег и уставился на зев пещеры. Тот был хорошо различим даже в сгустившихся сумерках. Отблески пламени, пылавшего внутри, подсвечивали вход, делая его заметным издалека. «Надеюсь, Хамму увидит, и прилетит, — думал Дрох. — А вот если нет…»

Дела в братстве шли неважно, и Дрох, как никто другой понимал это. Поражение в Ремсе подорвало дух шидов. Проклятый маг! Какие демоны его принесли? Так просто уничтожить сотни братьев, метательные машины, запасы зелья… А что, если он такой не один? Братья хмурились и роптали. Показательная казнь трусов не помогла. Бездействие и отсутствие добычи разлагали войско. Каждый день в лагере не досчитывался по нескольку братьев. Дезертиров ловили и наказывали, однако поймать удавалось не всех. Будущее выглядело безрадостным. Рано или поздно к лагерю подойдет войско короля, и тогда всем конец. Щадить шидов не станут: слишком много крови на их руках. И не важно, чье войско явится по их души — Мерсии или Рении, результат один. Дрох все чаще задумывался об этом. Внутренний голос убеждал его бежать, захватив награбленное и преданных воинов. Найти селение на окраине степи, взять его во владение и тихо жить, наслаждаясь покоем. Он даже станет платить подать кому-нибудь из королей. Те только обрадуются и закроют глаза на прошлое чужаков. Тем более что Дрох не собирался о нем кому бы то ни было рассказывать. Пришел вооруженный отряд и обосновался на окраине. Власть короля признает, подать платит — чего ж еще?

Одновременно Дрох понимал: не выйдет. Или Шид вышлет преданных ему братьев и в погоню, и те, настигнув, уничтожат малодушных; или же король не потерпит чужаков на своей земле и отправит войско. Куда бежать? За море? Корабельщик не захочет принять на борт отряд вооруженных мужчин. Потребует отдать мечи и запрет в трюме. А затем отвезет на рынок рабов… Уходить одному? До порта не доберешься. Королевские ищейки перекрыли дороги, пройти можно только с боем. Куда ни кинь, везде плохо. И зачем он поверил Шиду? Хамму оставил их…

Прокатившийся над горной цепью странный звук, отрешил Дроха от грустных мыслей. Угловая, вытянутая тень, испускающая огонь, пронеслась над горами и, зависнув, опустилась на площадку перед пещерой. «Прилетел!» — возликовал Дрох и побежал к лагерю, чтобы сообщить подчиненным радостную весть.

А тень, выпустив опоры, утвердилась нас скальном выступе и исторгла из себя человеческую фигуру. Уверенным шагом та направилась внутрь. Заслышав шаги, Шид вскочил с камня и насторожился. Разглядев гостя, он облегченно вздохнул и поклонился.

— Приветствую тебя, Хамму!

— Сегодня я за него! — ответил гость и снял шлем. Пепельного цвета волосы обрушились на его плечи и растеклись по ним, и стало видно, что это женщина — молодая и красивая. Она взяла шлем под мышку и встала перед Шидом.

— Госпожа? А где Хамму?

— Занят. В том числе благодаря тебе.

— В чем я провинился перед повелителем?

— Потом! — досадливо махнула рукой гостья. — Это твой человек лежал на вершине холма?

— Дрох… — вздохнул Шид. — Хотел убедиться, что Хамму не оставил меня.

— Тебя же предупреждали! Никто…

— Достопочтенная! — поспешил Шид. — Вы не представляете, что творится у нас. После неудачи под Ремсом братья пали духом. Многие уже в открытую говорят, что Хамму оставил нас своей милостью. Число дезертиров растет, и даже мой верный Дрох смотрит в сторону…

— И кто в этом виноват? — раздула ноздри гостья.

— Маг. Мы не знали о нем.

— А зачем твое войско пошло к Ремсу? Хамму велел через Ниш.

Шид опустил голову.

— Почему ты нарушил план?

— У меня была договоренность с Кратом. Он обещал помощь. Его люди открыли братьям ворота.

— После чего Крат сгорел вместе с твоими военачальниками.

Шид промолчал.

— Можешь не отвечать, — сказала гостья. — И без того ясно. Ниш — старая крепость, где нет никого, кроме солдат. А в Ремсе — тысячи жителей, трактиры, лавки, склады… Добыча. Вам зудело грабить.

— Ты не права, достопочтенная! — обиделся Шид. — Если не давать братьям денег и женщин, они не станут сражаться. Хамму сам говорил это.

— А еще он велел строго выполнять его повеления. Приказ был четким — через Ниш. Если б ты подчинился, то получил бы Блантон. Там денег и женщин в десятки раз больше. Вас ждали. Мы год готовили этот поход. Подкупали знать, добывали зелье, находили и отправляли к вам королевских офицеров и создателей машин. И все провалилось. Королю стала известна измена Крата, и он учинил розыск. Заговор раскрыт, наших людей казнили. И все потому, что один проповедник решил, что он умнее бога. Он позабыл, чем обязан. Тому, кто нашел его — нищего, грязного и гонимого. Кто научил его и помог. Кто, наконец, дал ему золото и книгу Хамму. Ты, вроде, выдаешь ее за собственноручно написанную? Может, рассказать об этом твоим людям? Дроху, к примеру?

Шид прижал руку к груди.

— Достопочтенная!..

— Это не все! — женщина ощерилась. — Мы научили тебя делать живые бомбы. Ожидали, что это поможет тебе победить. И что? Твои ублюдки взорвали наших людей! Четверых! Один взрыв — и их нет. Зачем ты послал их?

— Убить мага.

— Наши люди не походили на него. Ничуть! Я думаю, Шид, мы зря тратили на тебя время и деньги. Ты не оправдал наших надежд. Поищем замену. А тебя…

Женщина выхватила из ножен клинок с черным лезвием. Шид рухнул на колени.

— Достопочтенная! Пощади!

— Гребанный ублюдок! Слизняк!

Носок ботинка ударил Шида в живот. Он вскрикнул и упал на бок.

— Убью!

Удары следовали один за другим. Шид скорчился, прижал руки к груди и только вскрикивал, когда ботинок находил особо болезненное место. Гостья обработала его со спины, затем, обойдя, добавила спереди. Сорвав злость, она спрятала клинок и села на камень. Шид осторожно развел пальцы и глянул одним глазом. Убедившись, что гроза миновала, он убрал руки от лица.

— Слизняк!

Женщина плюнула на пол. Шид, охая, встал четвереньки и слизал плевок.

— Вставай!

Шид подчинился.

— Славь Хамму! Он повелел дать тебе шанс. В последний раз! — гостья ткнула в него пальцем.

— Слушаю и повинуюсь! — поклонился Шид.

— Идем!

Гостья отвела его к флаеру и велела перетащить из него в пещеру несколько ящиков. Шид подчинился беспрекословно. Тело его болело, но он, сжав зубы, сдерживал стоны.

— Это огненное зелье, — сказала женщина, достав из ящика продолговатый брусок. — Оно сильнее известного тебе в разы. Им вы обрушите стены Ниша. Подтащите ночью и взорвете.

— Я не знаю как, — сказал Шид.