- На лице косметика, разве не видно! Мне давно уже не четырнадцать, через два месяца будет восемнадцать! – возмущалась Даша.

- Ты чего кричишь!? Где косметику взяла!? – начиная приходить в себя, более смелее, поддавшись вперёд спросил Георгий.

- Девчонки с города привезли, учат меня ею пользоваться, мне скоро в город учиться ехать, а я даже глаза не могу подвести. Мама не красится, а папе вообще наплевать как его женщины выглядят. – с этими словами Даша развернулась, взяла тарелки со стола, что не поместились на поднос, который держал Костя;

- И вообще, мне мама разрешила! – закончила Даша, на более спокойной нотке.

Георгий хотел, что-то сказать, но слова застряли в его горле. Даша же, повернувшись к Косте, посмотрела на того так ласково и нежно, что у всех присутствующих в зале сердце замерло, произнесла:

- Костик пойдём за мной, я покажу куда посуду поставить. – чувственно и сексуально пролепетала Даша. После чего обдав потерявшего голос отца ненавидящим взглядом, прошла походкой, имитирующей шествие моделей на подиуме в недра кухни, куда словно бычок на поводке вслед за ней, пошёл Костя, неся полный поднос с грязной посудой.

Во время короткой перепалки между дочкой и отцом, Сергей, как и все мужчины в зале смотрел на Дашу. И так уж получилось, что Сергей встретился взглядом с ней. Даша, разговаривая со своим отцом, Георгием, который сидел позади Сергея, находилась очень близко к нему. Поэтому он разглядел, в глазах Даши как до этого рассмотрел у её мамы, синевато голубой ореол вокруг зрачка.

Какое интересное и редкое устройство глаза, подумал Сергей, весь зрачок карего цвета, середина зрачка чёрная, а между ними голубоватый переходящий в синий цвет, светящийся круг. Более подробно с этим удивительным явлением Сергей не смог ознакомится, так как Даша ушла на кухню.

Через минуту мужчины уже забыли о происшествии на кухне, дождавшись Костю из подсобки, вышли на улицу, отправились каждый по намеченным делам. Безопасность работ сейчас стояла на первом месте, поэтому нужно было поднять как можно больше людей и перекрыть доступ животных из леса, к бетонному желобку, подъёмникам, транспортёрам и пирсу.

На возведение неприступной загороди удалось привлечь, почти всех, лишь ночная смена отсыпалась, в своих комнатах. Остальные, бросив свои личные дела, лишь поглядывая за бесперебойностью работы всего конвейера, приступили к возведению заградительного сооружения. Кто-то пилил и рубил деревья, благо леса вокруг было предостаточно, изготавливали из них столбы.

Другие копали ямы под эти столбы, это оказалось очень затруднительно, в виду каменистого грунта. У Георгия осталось несколько мешков, немного отсыревшего цемента, который при тщательном дроблении всё же разводился с песком и мелким камнем, получаемый раствор заливали в ямы со столбами, для надёжности.

Между столбами наматывали колючею проволоку, прибивали раскручивая из рулона сетку-рабицу, а поверх разворачивали спираль Бруно. Получалось очень надёжное и крепкое заграждение, через которое без вреда для организма не перелезешь. Можно конечно подкопаться с низу, но для этого необходимо значительное время, каменистый грунт лапами тяжело копать, а планируемый круглосуточный обход вдоль забора должен был предотвратить такую наглость со стороны животных.

Охрана, в том числе их руководитель Саша не участвовали в физическом строительстве забора, занимаясь непосредственной своей деятельностью. Вооружившись карабинами, они словно конвой на лесоповале постоянно сопровождали рабочие группы, и в принципе исправно выполняли свои функциональные обязанности.

Над лесом с довольно непродолжительными периодами, то тут то там гудели горны для отпугивания медведей. Лес в буквальном смысле кишел стадами кабанов, изюбров, иногда попадались медведи, а Сава из бригады Роман Геннадиевича видел полосатую кошку, мелькнувшую в зарослях кустарника. Амба, как называли местные жители уссурийского тигра, мог действительно представлять из себя реальную угрозу, так как гипотетически эта гибкая и сильная кошка, единственная, кто мог преодолеть поставленное заграждение.

Поэтому было принято решение, чтоб увеличить визуально забор в высоту, установить на него длинные жерди, с оградительной лентой сверху. Лента имеющая яркий окрас бело-красных полос, резко констатирующая с окружающей средой, делала забор намного выше, а колыхание заградительной ленты на ветру, должна была отпугнуть зверя от попытки его перепрыгнуть или перелезть.

От чего забор из рабицы и колючей проволоки не мог помочь, так это от мелкого зверья и птицы которой были чужды все наземные ограждения. Мышей появилось очень много, хорёк, который по всей видимости пришёл за мышью, белка, легко бегающая по забору из колючки, стали привычным атрибутом пейзажа. Вокруг галдели, пели, свистели, чирикали, многочисленные птицы.

Через два дня тяжёлого, совместного труда, заградительное сооружение в виде двухметрового забора из рабицы и колючей проволоки, стояло на месте. Надёжно перекрывая проход любого зверя крупнее ежа, к рабочей площадке возле моря. Пяти-шестиметровые жерди с заградительной лентой по верху, увеличивали визуально забор на два три метра в высоту, такую высоту не мог преодолеть даже Амба.

Солнце уже заходило за сопки, когда вся рабочая группа, уставшая, но довольная, что всё закончилось и завтра ненужно опять рано вставать, рубить, копать, таскать, брела на ужин в столовую. Все шли молча, не было сил разговаривать, вокруг пели многочисленные птицы, перекрывая своим гомоном, звуки ветра и моря.

Сергей нёс лопату, которая натёрла ему за два дня мозоли на руках, смотря, как и все вокруг, себе под ноги. Камни были мокрые и скользкие, поэтому нужно было следить куда наступаешь, не хватало ещё вывиха ноги или перелома, впрочем, пока обходились без инцидентов, все были на своих ногах. Между камнями лежал определённо мёртвый воробей, его крылья находились в сложенном состоянии, прижатые к маленькому тельцу и выглядел он как игрушечный, с каплями влаги на перьях.

Посмотрев равнодушно на мёртвую птицу Сергей прошёл мимо, не задержав на ней свой взгляд, лишь на секунду подумав, в чём причина смерти данной птицы.

Все мысли Сергея на сегодняшний день занимала, его вчерашняя нелепая сора с Ольгой. Даже изнуряющая работа не могла заглушить эти грустные и разрушающие душу мысли. Сергей не понимал, как его нежная и добрая Ольга буквально в мгновение превращается в циничное и жестокое чудовище. Как она это делает?

Вот сейчас смотрит на тебя влюблённым, заигрывающим взглядом, и ты любишь эти глаза, эту улыбку, эту женщину. Миг, и перед тобой совершенно незнакомый человек. Её взгляд становится брезгливым, призирающий тебя, а