Между тем ручейки от «Океана» растеклись по некоторым республикам и областям Союза. Вскоре следователи прокуратуры вышли на преступные кланы взяточников и расхитителей в Грузии и Краснодарском крае. В основном они состояли из работников торговли и общественного питания. Так в городе Сочи в 1978 году арестовали директора магазина «Океан», его заместителя, директора базы Мясорыбторга, директора краевого Мясомолторга, директора Сочинского холодильника, заместителя начальника управления торговли и общественного питания, директора одного из ресторанов и многих других работников торговли и городского общепита. Через них же вышли и на фигуры рангом повыше, а именно – на секретаря крайкома КПСС А. Тараду. Именно он в начале 80-х поведает следователям о той системе взяток и хищений, что царила тогда в крае. Держа в своих руках всю торговлю и местную промышленность, Тарада усердно закрывал глаза на процветание структур теневой экономики, на существование всевозможных подпольных цехов по выпуску левой продукции. За этот «недосмотр» ему весьма щедро платили. Когда в Краснодар должен был приехать сам Леонид Брежнев, первый секретарь крайкома С. Медунов звонил Тараде и требовал, чтобы тот собрал с цеховиков-миллионеров нужную сумму для покупки подарков Генсеку.

Когда А.Тараду арестовали, у него из двух тайников извлекли 200 тысяч рублей и ведерко золота. Кроме того, у него нашли более сотни сберкнижек на предъявителя. Еще столько же книжек были заполнены его рукой. Кому? Следствие пыталось выудить у Тарады показания, и он вроде бы согласился их дать. Однако в ту же ночь Тарада внезапно скончался в тюрьме. И ниточка оборвалась…

Столь решительные действия КГБ СССР и Прокуратуры Союза не могли не напугать кое-кого из партийных и государственных чиновников в самом Кремле. Поэтому решили пыл чекистов несколько остудить. Первый секретарь Краснодарского крайкома партии С. Медунов, к примеру, обвинив Москву в том, что она «избивает партийные кадры на манер 37-го года», волевым решением в 1979 году снял с постов сочинского прокурора П. Костюкова и замначальника УВД горисполкома Сочи Александра Удалова.

В «краснодарском деле» еще раз схлестнулись амбиции двух силовых министров – Андропова и Щелокова. Последний, наблюдая за действиями Андропова, явно предчувствовал, что шеф КГБ, добравшись в свое время до многих брежневских выдвиженцев, теперь добрался до С. Медунова, а в скором времени, возможно, примется и за него, Щелокова. А рыть яму себе самому Щелоков, естественно, не хотел. Поэтому МВД СССР выступило с инициативой побыстрее свернуть следствие по делу «Океан». Для этого в том же Сочи было созвано крупное совещание, которое проводило союзное МВД, посвященное работе правоохранительных органов курортных городов в летний период. Уже тогда сам факт подобного совещания вызывал у многих людей ряд вопросов. Во-первых, ни до, ни после него таких мероприятий не проводилось. Во-вторых, почему выбрали именно город Сочи? В-третьих, почему оно проводилось с таким пропагандистским шумом? Проводить совещание из самой Москвы приехал первый заместитель министра внутренних дел СССР Юрий Чурбанов. Более того, самое активное участие в совещании принял С. Медунов. Со стороны Прокуратуры Союза, которая и вела следствие по «краснодарскому делу», присутствовал заместитель Генпрокурора СССР, начальник следственного управления Виктор Найденов. Именно для того, чтобы попытаться воздействовать на него в нужном русле, по всей видимости, и затевался весь этот сыр-бор. Во всяком случае, Чурбанов и Медунов в один из последних дней совещания уединились на одной из дач крайкома и пригласили туда для беседы Найденова. Но тот пренебрег предложением встретиться и отбыл в Москву.

После того как предпринятые меры не возымели должного действия, в ход была запущена мощная пропагандистская кампания. Специально подобранные люди писали ложные заявления о том, что к ним применялись незаконные методы следствия, что их били, вынуждали давать ложные показания. Эти письма из Краснодарского крайкома были оперативно переправлены в Москву, в ЦК КПСС. Однако прежде чем по ним были приняты какие-либо меры, Прокуратура СССР в лице все того же В. Найденова в августе 1981 года обратилась в Сочинский горисполком за согласием на привлечение к уголовной ответственности одного из ближайших соратников С. Медунова – секретаря крайкома по идеологии Мерзлого. Даже по мнению самих кремлевских руководителей, это было уж слишком. Арестовать идеологического работника краевого масштаба по обвинению во взяточничестве и использовании служебного положения в корыстных целях для того времени было просто неприемлемо, так как бросало тень на всю партию и ее идеологию. В августе 1981 года Верховный суд страны приговорил к смертной казни замминистра рыбного хозяйства СССР Рытова, и на этом тема взяточничества в среде высокопоставленных руководителей должна быть исчерпана. Но так как Прокуратура Союза продолжала давать санкции на аресты (в августе 1981 г. был, например, арестован замминистра торговли РСФСР Лукьянов), на самом «верху» решали зарвавшегося начальника Главного следственного управления Прокуратуры СССР В. Найденова проучить, да так, чтобы и другие не смели идти по его стопам. 11 ноября 1981 года Виктора Найденова сняли с должности, и поведавший ему об этом могущественный тогда секретарь ЦК КПСС Андрей Кириленко сопроводил данное сообщение отборным матом в присутствии многочисленных свидетелей.

Отметим, что Андрей Кириленко находился тогда в зените славы, впрочем, как и все представители «днепропетровской» команды, во главе которой стоял сам Леонид Брежнев. Эта область в достопамятные 70-е годы стала настоящей кузницей руководящих кадров для нашей высшей государственной и партийной власти. Один перечень имен «птенцов гнезда Днепропетрова» вселял в людей священный трепет. Для примера назовем хотя бы таких деятелей, как В. Чебриков, Н. Щелоков, Н. Тихонов, Г. Цуканов, Г. Павлов, Г. Грушевой, в те годы занимавших ключевые посты в Кремле и на Старой площади.

Столь обильное представительство днепропетровцев в златоглавой позволяло этой области жить как у Христа за пазухой. Пользуясь счастливым случаем (с 1970 г. в Днепропетровской области не проводилось ни одной инспекторской проверки со стороны МВД СССР), не упускал своего и преступный мир Днепропетровщины. Самым же известным представителем этого мира тогда был Александр Мильченко по кличке Матрос, так же как и В. Иваньков в Москве, вознамерившийся примерить на себя корону лихого налетчика Мишки Япончика.

В сентябре 1976 года, когда команда Матроса впервые «засветилась» на разбойном нападении на семью Зотовых, Александру Мильченко исполнилось всего 28 лет. Однако слава его уже широко шагала за пределами области.

А. Мильченко родился в Майкопе в обыкновенной советской семье и с малых лет, отличаясь исключительно бойцовским характером, всегда верховодил среди многочисленной дворовой ребятни. Школьные науки ему давались с трудом, и основной свой авторитет Мильченко зарабатывал не глубокими