Наконец, в ночной тьме Такахаси и несколько оставшихся с ним экипажей заметили долгожданные авианосцы. Сбросив скорость, капитан-лейтенант выпустил шасси и начал снижение.

«Лексингтон» в это время принимал последние истребители воздушного патруля, когда офицеру-сигнальщику показалось, что самолетов садится больше, чем положено, причем некоторые из них идут на посадку с зажженными габаритными огнями, что американскими правилами категорически запрещалось! А Такахаси лишь только в нескольких десятках метров от палубы разглядел на авианосце огромную дымовую трубу и понял, что корабль, на который он хочет садиться, американский! Немедленно дав газ и убрав шасси, он ушел в темноту. Тут же опомнились и американские зенитчики, открывшие бешеную стрельбу по всему, что находилось в воздухе. И свои, и чужие самолеты, спасаясь от зенитного огня, скрылись во мраке, какой-то самолет все-таки был сбит, но лишь потом выяснилось, что один из «Уайлдкэтов» пропал без вести.

Японские пилоты буквально рыдали от злости – вот он, вражеский авианосец, вот тот случай, когда в темноте их самолеты не видно, а освещенная цель лежит как на ладони, но бомбы и торпеды уже сброшены в воду! Определенно фортуна в ту ночь была явно не на их стороне!

В конце концов на свои авианосцы вернулись только четыре японских самолета. Девять были сбиты, еще 12, израсходовав горючее, сели где-то на воду, а два дотянули до ближайшего берега. Уцелевшие пилоты доложили, что американское соединение находится всего в 50–60 милях. Вице-адмирал Такаги тут же подумал о ночной атаке. Он уже начал планировать нанесение артиллерийско-торпедного удара силами двух крейсеров и шести эсминцев, когда пришла радиограмма командующего Транспортным соединением контр-адмирала Абе с требованием на завтра защитить его корабли от воздушных атак американцев. Поэтому Такаги пришлось повернуть на север, чтобы наутро быть между транспортами и угрожающими им вражескими кораблями.

Тем временем оператор радара на «Лексингтоне», наблюдая за отходящими самолетами противника, увидел, как в 30 милях к востоку их отметки пропадают с экрана, что позволяло предположить, что именно там они совершают посадку на авианосец. Он немедленно доложил командиру корабля, что неприятель находится совсем рядом. Адмирал Фитч и капитан «Лексингтона» Шерман тут же начали уговаривать Флетчера организовать ночную атаку японских кораблей крейсерами и эсминцами либо торпедоносцами эскадрильи VT-2, имевшими опыт ночных посадок на авианосцы. Однако Флетчер не поддался на уговоры ни того, ни другого и даже более того – отдал приказ об отходе на юг, видимо, так и не решившись оставить свои корабли без эскорта судов охранения.

И надо заметить, что интуиция адмирала не подвела. На самом деле расстояние между эскадрами было не 30 миль, а все 95. Ночное нападение в этих условиях могло и не дать нужного результата, зато его авианосцы на следующее утро наверняка бы остались без прикрытия. С другой стороны, новый курс вывел его корабли из зоны плохой погоды, и теперь обнаружить их с воздуха не составляло большого труда!

* * *

В ночь с 7 на 8 мая командующие японскими и американскими авианосными соединениями фактически не сомкнули глаз. Было ясно, что недооценка сил противника и отсутствие должной разведки и связи стало причиной произошедших трагических событий. И если американцы вполне заслуженно могли говорить об успехе, то японские адмиралы желали только одного, а именно – скорейшего реванша!

Вот почему уже в 6 утра, еще за час до рассвета, адмирал Хара отправил в дальнюю разведку целую девятку самолетов «Кейт», а непосредственно ударную авиагруппу начали поднимать в воздух прямо с восходом солнца, еще до обнаружения кораблей противника. В воздух взлетели 69 самолетов: 18 торпедоносцев, 33 пикировщика и 18 истребителей сопровождения под командованием все того же неутомимого капитан-лейтенанта Такахаси. Поистине этот человек казался сделанным из железа: совершив накануне два тяжелейших дальних полета и проведя в воздухе более 10 часов, он на рассвете 8 мая вновь повел на врага свою сильно поредевшую авиагруппу. Именно этот полет, однако, и оказался для него последним.

Воздушное прикрытие авианосцев осуществляли всего 19 «Зеро». На этот момент это были все наличные силы, имевшиеся в распоряжении у адмирала Хары. В свою очередь, разведчики с «Лексингтона» взлетели в 6.25. Кроме палубных самолетов на разведку вылетели также B-17, которые сумели обнаружить японские транспорты с десантом и сбросить на них свой бомбовый груз, впрочем, без каких-либо особых результатов. Наконец в 7.22 лейтенант Смит из эскадрильи VS-2 заметил два японских авианосца и четыре крейсера в 190 милях к северу от своей авианосной эскадры, однако и сам был обнаружен японцами, которым, правда, ни перехватить его, ни сбить так и не удалось. Более того, по наводке Смита к нему вылетел командир эскадрильи лейтенант-коммандер Диксон и, прячась за облаками, более двух часов передавал на свои корабли координаты и курс неприятельских кораблей.

Одновременно в 7.25 теперь и японский палубный торпедоносец «Кейт», пилотируемый боцманом Канно, обнаружил оба американских авианосца и десять других кораблей. Так как ударная группа Такахаси взлетела всего лишь десять минут назад, перенацелить ее самолеты большого труда не составило. Однако американцы перехватили его радиограмму и поняли, что также обнаружены авиаразведкой противника и вот-вот подвергнутся его воздушному удару. Для адмирала Флетчера стало очевидно, что дело идет к встречному бою авианосных сил, и он тотчас же приказал как можно скорее поднять в воздух все самолеты. Правда, расстояние до противника для его торпедоносцев было все-таки слишком велико, поэтому кораблям был также отдан приказ развить ход до полного и идти ему навстречу, когда расстояние до него сократилось до 160 миль, американские самолеты начали свой старт. Часы показывали 8.15…

Канно в это время прятался в легкой облачности и видел, как оба огромных американских корабля вдруг развернулись против ветра и, идя полным ходом, один за другим начали выпускать самолеты. Он тут же сообщил об этом на свои корабли и, по-прежнему прячась в облаках, развернулся и полетел назад. На полпути домой он встретился со своими ударными самолетами и принял решение навести их на американцев, поскольку опасался, что, несмотря на точное целеуказание, они все-таки будут их искать, а это могло снизить шансы на успех. Как истинный самурай, он жертвовал собой ради победы, поскольку топлива в баках его самолета на обратный полет в этом случае уже не хватило бы, он пошел на это, горя желанием уничтожить врага.

Подняв самолеты в воздух, американцы начали подготовку к тому, чтобы отразить японский налет, которого, по их мнению, следовало ожидать примерно в 10 часов. Для этого все вернувшиеся из разведки самолеты «Донтлесс» были вновь заправлены топливом и также подняты в воздух, чтобы в этой экстремальной ситуации выполнить функцию истребителей прикрытия. Вооружение – два 12,7-мм синхронных пулемета – им это вполне позволяло, а по маневренности эти самолеты лишь немногим уступали истребителям «Уайлдкэт».

Благодаря радару американцы обнаружили приближение вражеских самолетов на расстоянии в 70 миль в 8.55. Всем самолетам, прикрывавшим авианосцы, в том числе и тем, у которых заканчивалось горючее, было приказано немедленно идти на перехват. Точных данных о высоте полета обнаруженных целей радары американских кораблей еще не давали, поэтому истребителям было приказано держаться на высоте 3000 метров и пытаться атаковать бомбардировщики до их перехода в пикирование. «Донтлессы» должны были кружить на высоте 500–600 метров и перехватывать низколетящие самолеты-торпедоносцы.