Нехир кивнула.

– Вроде «Книги хитроумных устройств».

– Вот именно. Становится понятно, почему Хунайн сосредоточился на творениях Гефеста. На полях отрывка, который я только что прочитала, Хунайн сделал пометки в виде выдержек из той же «Илиады» о том, как в кузне Гефеста небольшие треножники на колесиках выполняли работу за бога, тогда как «прислужницы, под руки взявши владыку, шли золотые, живым подобные девам прекрасным». Гомер и тут описывает автоматические механизмы, включая роботов-женщин, исполняющих приказы создателя.

– Должен признать, – произнес Джо, – я бы от парочки таких не отказался.

Не обращая внимания, Елена продолжила:

– Хунайн был одержим этой темой. На полях он сделал еще несколько пометок с упоминаниями прочих чудес: бронзовые кони, запряженные в колесницы, железнокрылый орел, которого Зевс посылал пытать Прометея за кражу огня. Если Хунайн, подобно Страбону, верил в правдивость историй Гомера, то вполне мог поверить и в реальность Гефестовых созданий.

– Вот он и отправился на их поиски, – подвел итог Джо.

Елена кивнула.

– Я не знаю, куда именно он поплыл, зато знаю, кого он искал.

Нехир недоверчиво нахмурилась.

– Правда?

Елена открыла еще одну помеченную страницу арабской копии «Одиссеи».

– Покинув подземный мир, Одиссей вскоре оказался в странном затерянном царстве, области «от народов других в стороне, на последних пределах шумного моря». Его жители, загадочные феаки, владели продвинутыми технологиями. Их корабли описываются как «скоротечные, как легкие крылья иль мысли» и самоходные. Задаешь курс, и судно несет тебя куда надо. Собственно, так Одиссей наконец и попадает домой, на корабле феаков.

Нехир отмахнулась от последнего комментария.

– Теперь понятно. Думаешь, предатель Хунайн искал этих самых феаков? Зачем?

– Помните созданных Гефестом собак из серебра и золота? Одиссей говорит, что бог отдал их в дар царю Алкиною. Он и правил феаками.

Нехир нахмурилась.

– Был некий бог, – продолжала Елена, – одаривавший неизвестный народ. А вдруг дары собаками не ограничились? Хунайн просто не мог пройти мимо, ведь он с братьями всегда по крупицам собирал знания, утерянные прочими царствами. Само странствие Хунайна начинается с поручения разузнать больше о тех, кого он называет «Смертью времен Гомера». Народ, который одним махом уничтожил три царства. Кто располагал такими силами и технологиями?

Нехир посмотрела ей в глаза.

– Феаки.

– Учитывая одержимость и умонастроения Хунайна, можно сказать, что он пришел к тому же выводу. – Елена смотрела в лицо сопернице. – Отсюда Хунайн отправился на поиски феаков. Если я права, это дает определенный намек на то, куда двигаться дальше.

Нехир молчала, а Елена опустилась в кресло и закусила губу. Она надеялась, что ее выводов хватит. Наконец Нехир резко выкрикнула что-то в сторону двери, призывая Кадира.

«О нет…»

Великан, пригнувшись, вошел в салон. Елена бросила виноватый взгляд на Джо.

«Прости», – мысленно обратилась она к нему.

Неся под мышкой большой сверток, Кадир приблизился к столу. Елена уж было решила, что это некий новый инструмент пыток и ее накажут за проваленную проверку. Однако гигант с удивительной нежностью поставил ношу на стол поверх бумаг и отступил.

– Твое новое задание, – объявила Нехир и жестом велела ей снять покров.

Елена ахнула, когда увидела под ним покрытый патиной бронзовый ларец с замерзшего корабля. Руки у нее задрожали – вовсе не из страха перед радиацией, а потому, что внутри скрывалось настоящее сокровище.

Елена пристально посмотрела на Нехир.

– Чего вы от меня жде…

Женщина развернулась и, жестом велев Кадиру следовать за ней, сказала:

– Завтра к полудню жду новых открытий. – Она посмотрела на Елену, потом на Джо. – Или Кадир преподаст вам обоим более суровый урок.

Елена шагнула следом за ней.

– Я не справлюсь. Вы же знаете, что не хватает деталей. – Она вспомнила, как из паза в карте выпала астролябия.

Нехир будто не слышала ее и покинула салон вместе с помощниками.

Елена вернулась за стол и взглянула на артефакт многовековой давности.

Подошел Джо.

– Теперь возьмите в руки карандаши, детки. Пришла пора второй части теста.

Елена приподняла крышку карты: золото и драгоценные камни блеснули на свету великолепной огненной россыпью… а Елена снова ахнула и чуть не разжала пальцы.

«Это просто невозможно!»

Внутри, в пазу, овеянная сиянием золота, снабженная рисунками созвездий и подписями, окруженная чеканными стрелками, сверкала серебряная сфера.

Пропавшая астролябия – Ключ Дедала вернулся в свою обитель.

– Это не к добру, – простонал Джо.

«Надеюсь, все не зря», – думал Грей, шагая вверх по крутой улочке в старой части Кальяри, прибрежной столицы Сардинии. Узкая дорожка проходила под каменной аркой, обрамленной дорическими колоннами и увенчанной ансамблем из короны и таблички с надписью «Королевский арсенал». Некогда этот уголок старого города вмещал военные казармы и тюрьму.

Сегодня над аркой висел длинный черный баннер с надписью «Национальный археологический музей Кальяри». Бывший плац за воротами превратился в музейный район.

Монсеньор Ро провел Грея под аркой, без умолку делясь историей Сардинии. Создавалось впечатление, будто военная история этого второго по величине острова Средиземноморья весьма богата. Однако Грей почти не слушал, зная, что священник просто возбужден и еще не отошел после случившегося.

И не он один.

Сейхан шла чуть в стороне, оглядывая каждый дюйм палимой солнцем площади.

Пьяцца Арсенале кишела местными, спешившими по утренним делам, вперемешку с галдящими туристами – они толпились вокруг гидов с флажками и зонтиками. В небе чайки с криками ныряли за добычей, а под ногами путались голуби.

Одна польза от толпы и шума: они создавали укрытие.

После нападения на Кастель-Гандольфо Грей решил где-нибудь спрятаться – восстановить силы и скрыть то, что они пережили атаку. Монсеньор Ро предложил отправиться сюда, уплыв на две сотни миль на Сардинию. Шестнадцать часов они провели на борту рыболовного траулера, капитаном на котором был старый друг семьи священника, и в порт зашли в два пополуночи.

Остальные выжившие ютились пока в прибрежном отельчике. Мария с Маком еще не отошли от потрясения и осоловело пялились в кружки с кофе. Отец Бейли вернулся к изучению драгоценной карты да Винчи. Охранять их остался майор Боссар.