– Господи! Только бы все обошлось! – взмолилась Полянская и спросила у Маши: – На какой машине они едут? Ты номер знаешь?

– Откуда? – удивилась та. – Я и фамилию-то Сашкиного друга не знаю. Зовут Костей, и все.

– Но у Александра, как я поняла, доверенности на машину нет. Если их гибэдэдэшники задержат, то ведь и в полицию забрать могут, – всполошилась Лада.

– Чего раньше времени с ума сходить? Если задержат, то дадут позвонить, тогда ты и подключишься, – успокоила ее Мария. – Скажи лучше, что за план у тебя был? Хоть отвлечешься немного, а то на тебе лица нет.

Я присмотрелась к Полянской и поняла, что сегодняшний день отнял у нее лет десять жизни, не меньше, – выглядела она неважно.

– План, говоришь? – устало переспросила она. – Да был такой. Дело в том, что я Саныча знаю столько, сколько бизнесом занимаюсь. А бизнес в девяностые с криминалом не то чтобы рука об руку шел, но граница между ними была тонкая и зыбкая. И человека страшнее Саныча я в жизни не встречала. Его враги и конкуренты долго не жили, так что в конце концов все смирились с тем, что его слово – закон. Но сам он никогда ничего не делал, только чужими руками. Был у него штатный киллер, Валерка Шубин, кличка Шуба. Глаза холодные и пустые, как у дохлой рыбы, да и сам не косая сажень в плечах, и ростом не вышел, и силушкой бог обидел, но вот стрелок был классный. С одного выстрела человека убирал и работал только с «ТТ», говорил, что это самый надежный пистолет. Но он был у Саныча для, так сказать, «показательных выступлений», а были еще люди, которые его врагов тихо убирали. Кто такие, до сих пор не знаю. Трупов на Шубе – не счесть, но взяли его наконец, причем с поличным. Потом другие эпизоды доказали, но на смертную казнь уже мораторий был, так что светило ему пожизненное. Адвокат у него был самый лучший на тот момент в Тарасове, но отмазать его было невозможно. И тут Шуба вдруг взял на себя еще одно убийство, но совсем не в своем стиле. Был в Тарасове такой уважаемый уголовник-рецидивист Кравчук. И команда, в смысле группировка, у него была серьезная. И были у него с Санычем, как теперь принято говорить, серьезные «терки». Вот его-то в девяносто четвертом и убили, причем выпустили в него всю обойму «ПМ». Подняли дело, стали проверять, а не самооговор ли? А Шуба отвечает так, что придраться не к чему. А по поводу пистолета сказал, что в Волгу его выкинул. Менты обрадовались, что старый «глухарь» раскрыли, и этот эпизод ему до кучи присоединили. Осудили Шубу и отправили в «Вологодский пятак».

– Но как это все к Люсе относится? – не выдержала Маша.

– Имей терпение, – слабо улыбнулась Лада. – Когда Саныч пришел к Ольге с разговором о свадьбе детей, она ему, конечно, не отказала – это было бы самоубийством, потому что он значения слова «нет» не понимает. Она со мной встретилась, и стали мы думать, что делать. У Саныча, конечно, до сих пор сила большая, но и врагов значительно прибавилось, и есть среди них люди при власти и при деньгах. А мы с Ольгой знаем человека, который ненавидит Саныча лютой ненавистью, но открыто сделать ничего не может, хотя возможности у него очень большие. Мы втроем посидели, подумали, а некоторое время у нас в запасе было – Люся еще в Америке училась. И придумали, но знали об этом в городе только три человека: я, Ольга и наш друг. Именно с подачи этого человека стали дела в архивах города проверять – якобы жалобы в Москву поступают на то, что они теряются, крысы их едят, канализация заливает и все такое. А на самом деле доверенный человек нашего друга, причем не из Тарасова, а присланный из Москвы, отбирал дела, хоть как-то связанные с Санычем, и изучал их досконально, потому что в девяностые бардак со всем сопутствующим был и в милиции тоже. Вот так он на дело Шубина и наткнулся. И все нестыковки вылезли. А главная, что Шуба только с «ТТ» работал и стрелял один раз, а тут «ПМ» и вся обойма. Навели справки, и оказалось, что мать и сестра Шубина – он женат не был – все годы после его посадки жили и горя не мыкали. Когда мать умерла, то и похороны были достойные, и памятник недешевый. И сейчас сестра не бедствует. Стали выяснять, откуда деньги…

– Саныч! – уверенно произнесла я.

– Да! – кивнула Полянская. – А надо сказать, что Саныч мужик прижимистый. Первое время мог бы еще платить в благодарность за то, что Шуба на себя чужое убийство взял, но чтобы столько лет?

– Значит, у Шубина что-то на Саныча есть.

– Правильно. И отправили мы в Вологду человека со всеми возможными официальными полномочиями для допроса заключенного Шубина по давнему делу, по которому вскрылись новые обстоятельства, только вот номер дела указали липовый. А у Шубина туберкулез, последняя стадия, каверна на каверне, кровью харкает, жить осталось всего ничего. Объяснили ему, что от него надо, и он свои условия поставил: этапировать его в Тарасов в связи с расследованием этого дела, содержать не в СИЗО, а в тубдиспансере до его смерти и потом похоронить рядом с матерью. Взамен он сдает нам Саныча с неубиенной уликой. Оказывается, тогда на встречу с Кравчуком Саныч должен был идти один, как они и договорились, а он Шубу с собой взял, и тот его со стороны страховал. Кравчук был вором авторитетным, заслуженным уголовником еще со времен Союза, считал, что на него никто руку поднять не рискнет, вот и стал он над Санычем издеваться, насмехался над ним, а у того нервы не выдержали, и он его расстрелял, Шубе даже вмешиваться не пришлось. Саныч пистолет скинул, а Шуба запомнил куда и потом его подобрал да и припрятал на всякий случай. И когда его взяли, это через адвоката Санычу передал.

– И тот обязался содержать его мать с сестрой до конца его жизни, – поняла я.

– Да, – кивнула Полянская. – И еще адвоката оплатил. Сейчас Шубин уже в Тарасове, показания под протокол дал, пистолет из его тайника забрали, экспертизы на отпечатки пальцев и совпадение этого пистолета с орудием убийства Кравчука провели. Совпадение стопроцентное. Сегодня Саныча должны были задержать, потому что убийство…

– Срока давности не имеет, – закончила я. – Теперь я понимаю, почему вы, после того как о смерти Саныча сказали, горестно вздохнули: «Ну и что мне теперь делать?» А действительно, что с Шубиным делать-то? Саныч сам по себе помер, его уже не задержишь, обвинение не предъявишь.

– Шубин свои условия договора выполнил полностью, будем и мы свои выполнять, мы же все ему слово дали, – просто объяснила Полянская.

– Мне страшно представить, какую работу вы проделали, и все оказалось напрасно, – с восхищением сказала я.

– Если бы ты представила себе, сколько Ольга и я на это денег потратили, тебе бы стало еще страшнее, – хмыкнула Лада.

– А не проще было Саныча заказать? – недоуменно спросила Маша. – Ей-богу, дешевле бы обошлось.

Услышав это, Полянская тихо рассмеялась:

– Девочка! Я сама в такие игры никогда не играла и не собираюсь начинать. Это во-первых. А во-вторых, я точно знаю, что были люди, которые так и поступали. Именно были! – подчеркнула она. – Потому что их потом возле Астрахани вылавливали. Тех, которые всплыли, конечно.

– Но если бы Люся знала, что свадьбы не будет… – начала девушка.