Но что-то делать надо… надо…

«Какие красивые, длинные, роскошные, шелковистые» — прокручивая в голове разные идеи, девушке вспомнились именно эти слова. И тогда её осенило, когда решение пришло само собой. Она ведь не хочет нравиться ему, а значит…

Не отрывая глаз от него, Лиля пригладила свои волосы, собрала их в пучок и, не мешкая ни секунды, отрезала.

Глава 35

Всё произошло слишком быстро… спонтанно… и стихийно…

Хаджарат Муратович ничего не сделал, не предпринял никаких мер, чтобы хоть как-то остановить девушку от глупости — по-другому и не назвать этот поступок. При всём желании он не успел бы помешать Лиле, ведь до банальности не ожидал нечто подобного, поэтому никак не отреагировал и не пытался отобрать у неё ножницы, а стоило бы.

Да, сперва мужчину позабавило такое поведение. Думал, она немного попугает, изображая смелость и решимость, потом сдастся мгновенно, как только весь пыл схлынет, и угомонится, а способность адекватно мыслить вернётся. Причём на него это не произвело особого впечатления, кроме приступа смеха.

Но, правда длилось веселье недолго…

Отразившаяся в её глазах уверенность, с которой девушка безжалостно распрощалась со своими волосами — и удивила его, и застала врасплох, и вызвала в нём замешательство. Как итог, ошибся в изначальных выводах, и осталось с грустью наблюдать, как густая шикарная копна упала на пол.

В тот момент Хаджарату так и хотелось заорать: «зачем?!!» — тут же примерно сантиметров шестьдесят-семьдесят отрезано. Он настолько был шокирован увиденным зрелищем, что у него не получилось вымолвить ни слова, словно язык онемел.

Недооценил характер Лили, а конкретно то упорство и яростное стремление защищаться до последнего, лишь бы не достаться ему, даже если придётся причинить себе вред и увечья.

Даже если…

«Нет, нет, нет… Этого нельзя допустить!» — мужчину посетила запоздалая мысль: «а ведь в порыве отчаяния и паники она могла случайно пораниться». И на какие поступки ещё способна? — неизвестно. На фоне чего возникло двоякое ощущение: наравне с едким страхом и переживаниями за любимую девушку, его снова обуяла неконтролируемая дикая злость.

Хаджарат наконец вышел из ступора, скинув накатившее оцепенение. Резко приблизился к ней, вырвал из рук ножницы и, отбросив те в сторону, схватил девушку за плечи, сжимая до боли и тем самым стараясь привести её в чувства:

— Ты что творишь?! Совсем сдурела?! — нет, менее красивой для него Лиля не стала, хотя шевелюру действительно жалко. Длинные роскошные волосы добавляли всему образу чарующего магнетизма и неповторимого шарма, а сейчас она как будто бы потеряла свою индивидуальность.

— Они мне больше не нужны! Это на память, раз так нравятся — забирайте! — закричала она. Девушку до сих пор потряхивает, вот-вот, глядишь, разрыдается в полный голос или вовсе истерика накроет.

— Отрастут, невелика проблема, — он шумно выдохнул, пытаясь справиться с гневом. — Всё равно я не собираюсь менять свои планы. Скоро мы поженимся. Тебе ясно?

— Я ничего вам не должна и замуж за вас не выйду! Никогда!

— Никогда… не должна… — мужчина усмехнулся. — А вот в этом я не уверен, — выпустил её из «объятий». Отошёл от неё подальше, давая возможность Лиле успокоиться. Затем обернулся и спросил: — Хочешь узнать всю правду?

— Какую правду? — она нахмурилась, догадываясь, что Хаджарат Муратович затеял очередную игру, задумал что-то…

— Про твоего бывшего жениха, — он решил рассказать, как дело было. Опасаться теперь ему нечего — она станет его женой, хочет того или нет, а в ближайшее время сие важное, знаковое событие произойдёт. И Теймур не помешает. Конечно сбрасывать сына со счетов пока рано, но есть способ достичь желаемого результата.

— При чём тут Эдик? — девушка напряглась, услышав про него.

— Мы с ним заключили сделку или, проще говоря, я купил тебя, а точнее оплатил долг за разбитую машину. Взамен он должен был исчезнуть из твоей жизни навсегда и, поверь, с лёгкостью отказался от «любимой невесты», не испытывая ни грамма сожалений, — с издёвкой произнёс.

— Что?.. — от удивления Лиля раскрыла рот. — Это такая злая шутка?

— Всего лишь реальность, — со всей серьёзностью заявил.

— И после этого вы по-прежнему надеетесь, будто я выйду за вас замуж?

— Не надеюсь, а знаю, — констатировал как свершившийся факт. — Кто компенсирует мне расходы? Может, ты? Где-то завалялось десять миллионов? — кстати, часть денег Эдик вернул, и пусть он изначально потребовал больше, даже здесь просчитался — обмануть Хаджарата ему не удалось. — Я готов простить эту несущественную сумму и забыть обо всём случившемся, — под этим подразумевал, что она переспала с другим мужчиной, да ещё в стенах его дома. — Но… Дальше выводы делай сама. Либо согласишься добровольно, либо заставлю принуждением. Выбора у тебя нет.

— Шантажом добьётесь? — «кто бы сомневался».

— В общем так, — Хаджарату Муратовичу надоело с ней церемониться и возиться. — Слушай внимательно и запоминай: если твоим ответом будет «нет», то Теймур не получит родительские права на дочь, уж я позабочусь об этом. Ты же хочешь помочь моему сыну и Белле обрести друг друга на законных основаниях?

— Ясно… Что бы я не сказала, у вас на всё найдётся комментарий и весомый аргумент, да? — девушка обречённо вздохнула. — Вы… вы чудовище…

«Мой отец никогда и ничего просто так не делает» — вспомнились ей слова Теймура, хотя сейчас они звучат как приговор — несправедливый и жестокий.

— Прекращай плакать. Я не самое плохое, что могло случиться с тобой, поверь мне. И докажу это, — Хаджарат с трудом терпит Лилины слёзы, а они текут ручьями, при этом она не издаёт рыдающих звуков, только шмыгает носом. Смотреть, как ей больно — ему невыносимо. Он бы и рад подойти к ней, обнять, утешить и облегчить страдания. Но опасается сделать ещё хуже (хоть что-то осознаёт). В данный момент лучше не трогать девушку. Пусть поймёт главное — у него исключительно благие намерения, конечно, по его мнению, ну а Теймур не тот мужчина, который способен посвятить жизнь одной-единственной женщине, быть верным и преданным — скорее наоборот, наигрался бы и, рано или поздно, бросил бы её, вопрос времени и не более того. — Сопротивление ничем не поможет тебе, иначе продолжишь мучиться. Поэтому, дам маленький совет, просто смирись.

«Просто… как же всё просто…» — Лиля нервно усмехнулась от подобного заявления. Если бы Хаджарат Муратович не преследовал личные цели и интересы, то так не говорил бы. Чушь полнейшая! Он слышит лишь себя!

— А если соглашусь, то, видимо, буду сиять от счастья и прям расцвету, — всхлипывая и глотая солёную влагу, произнесла она, — о