самобытными надписями. Сортир с вырезанным в дверце полумесяцем соседствовал с покосившимся грибом бывшей песочницы, к которому прикреплена веревка с бельишком на просушку. В одном уютном дворике встретилась одиозная компания их трех цивилов -сидели за синим пластиковым столиком и азартно шлепали костяшками домино. Пастораль, что срать хотела на проблемы. Мятеж и кровь где-то там и пусть сломанный мир подождет.

К вольеру вышли из неприметного проулка, обжатого серыми бетонными стенами казематов — почти у ворот, где охранка маялась службой. В карауле опять пузан, сделавший вид, что мимо движется пустота. Ну ведь напрашивается, чертяка. Я кивнул:

— Как сам?

Школяр вопросительно покосился и хмыкнул, углядев багрянец, заливший пухлые щеки служивого. Но то уже пройденный этап — впереди деловая суета прикормленных Фредерико цивилов и строй бараков, подле которых тлела жизнь. Тянуло дымком, потом и чем-то химическим — подозреваю, из антисептиков.

У обители смены, возле Марты, возился тощий. Рядом в позе крайне задумчивости примостилась мелкая. На лавке при кострище ехидно гримасничал Замес. На приближение командования он среагировал первым:

— Шест, завязывай!

— Да ща найду…

— Лучше найди, — заметила Крыса. Оглянулась и подобралась: — Командир!

— Зараза. — Шест выпустил из рук запас дров и круто развернулся. — Смена ждет.

Чет они набедокурили — не иначе. Но непознанный командиром косяк остается фикцией, а сейчас мне не до строевой. Внезапно понял, что вот они — моя команда, которую поведу в бой с вероятностью смерти в 60 процентов. И прям жжется в душе, что почитал мертвой. Какого хера? Я Джимми… Ну и как? Готов ли ты Джимми к потерям?

— Командир? — насторожился Замес, вставая.

— Типичные цивилы, ага, — буркнул Школяр в сторонку.

Из сарая прихромали Фрау с Ивой — видок адекватный, но бледный. Кулинар откровенно бодрится, держа спину прямой, а выражение лица — независимым. Таких нельзя оставлять в тылу -чревато.

— Когда выходим? -задала простой вопрос медик. Опередила умника, надо отметить. Два гения в команде уже перебор, не находите?

— Смена идет в полном составе, — внезапно проявился Замес.

— А че? Были варианты? — удивилась мелкая. — Командир, были варианты что ли?

Вот и вся история. Бойцы решили, мне осталось принять. Могу, конечно, пойти на принцип, но команда должна быть едина — типа сжатого кулака, что насаждает добро и справедливость. Прими, Джимми.

— Выходим через цикл, — кивнул я. — Миссия стремная, почти невыполнимая. Но кто кроме нас, да?

— Херня вопрос, — отмахнулась Крыса. — И Малюта согласен.

— Пиздец, — шепнул офигевший Школяр. — Вот нет другого слова.

— Не выражайся, — насупился Шест. От него напахнуло чем-то ледяным и опасным. — Смене №7 не нравится.

Я тупо смотрел, а в душе радовался. Такой вот эмоциональный диссонанс. Мы, сука, сделаем работу, и я всех верну. Хотя так же я обещал призракам, а потом закидывал мертвые тела камнями, чтобы звери не полакомились призрачным мясом. Рефлексии? Да в жопу.

— Собираем чистое исподнее. Сегодня моемся и вкусно жрем. А потом славно растрясем закрома Форта. Легион платит.

Улыбку Шеста надо видеть — так-то страшненько, но концептуально.

— Значит, баня, — сделал очевидный вывод агент. — Купальни Софии.

— Звучит приятно, — улыбнулась Ива.

— Это если не знать Софочку, — фыркнул Школяр. — Но легион платит, вам понравится.

Собрались в экстренном порядке — такого рвения не ожидал, но приму к сведению. Бойцам понравилась цивилизация и ее возможности. Тут главное не упустить контроль, чтобы не расхолаживать. А то, знаете ли, синие платьица вносят сумятицу в боевой настрой.

Вышли бодро, прошли резво, хоть и немного криво из-за ран. Но у нас есть цикл -часы жизни, принадлежавшие только нам.

24 сектор Хаоса — визуально набор типовых домиков, вагончиков. Из примечательного — шикарный дом на колесах, обретший последнее пристанище меж деревянных сараев. Лавки, мастерские — порой на одного человека, эдакий уютный сельский междусобойчик. Для понимающих. И купальня — одноэтажное строение, вроде безликого пенала. Над крыльцом подвешена вывеска — русалка в неглиже.

— Это не Софочка, если что, — пояснил проводник.

Фраза Школяра нашла объяснение, едва ступили в комнатку, выполняющую роль холла — за небольшой конторской стойкой восседала монументальная дама пугающих габаритов. И если что, габариты создавали мышцы.

Тощий как-то неловко залупал глазами.

— Платит легион, — объявил с порога Школяр. И достал из кармана что-то вроде визитницы, откуда извлек картонку с несколькими тавро. Хозяйка приняла знак, не глядя убрала в ящик и поморщилась.

— Так и знала, — пробасила она. — Хотя бы раз пришел с добрыми вестями.

Дальнейшее уложилось минут в сорок — нам молча выдали банные принадлежности и показали кабинки душевых. Вы знаете — я расчувствовался. Краник вправо, краник влево и аква сука течет. Течет свободно, как в добрых домах ушедшего мира.

На выходе, по завершению процедур, выстроил смену и присмотрелся. Почти другие люди -только синяки и ссадины видны отчётливей. Но правильному пилигриму такое в масть — дает понять, кто есть кто, и к кому не стоит вязаться. Школяр, ожидавший нашего возвращения в кресле, встал и с намеком спросил:

— Пожрать?

— Как вам наше заведение? — дежурно осведомилась София. А отрицательные отзывы здесь не принимаются — понятно отчетливо и с полуслова.

— Мило, — озвучила Крыса. На нее дружно посмотрели. — Че?

И мы ушли. Очередной забег по улочкам, дворикам вывел смену к двухэтажному заведению, украшенному граффити на тему легионерских будней — бравые сипаи попирают сухостой и обезличенных вражин.

Школяр с гордостью отрекомендовал:

— «Чрево».

Аккуратное крылечко на три ступеньки, крепкая резная дверь, окрашенная в кислотно-желтый цвет, затемненные окна и черепичная крыша — заведение претендовало на фешенебельность. И народ, что фланировал рядом, далеко не прост, а в отчетливом образе достатка. Прям чувствовалось -рядом сектора Порядка, где красота соперничала со