Сложившиеся взгляды и убеждения подобны твердой скале, которую никто не может сдвинуть с места. Не может и не смеет, так как скала обрушится на голову. Поэтому и я тоже, точно кошка, вертящаяся вокруг горячей каши, пытаюсь втолковать скале, что ей нужно самой начать сдвигаться с места. Ей нужно оторвать взгляд от земли, от материальности и увидеть, что жизнь изменяется во времени и пространстве и что ей самой нужно идти в ногу со временем. Не должно, но нужно. Нужно ради самой себя. В противном случае жизнь сотворит с нашими взглядами и убеждениями то же, что делают со скалой земные силы, вырвавшись из плена на волю.

Ребенок является суммарным выражением отца и матери, признаем мы это или нет. Мысль матери определяет мир ребенка, иными словами, формирует отношение к жизни в целом. Мысль отца созидает материальный мир ребенка, пока ребенок не в состоянии созидать свой мир сам. С отношением, сформированным матерью, ребенок может прожить до конца своих дней, если только жизненные перипетии не заставят его изменить свои взгляды. Говоря проще, как женщина хочет, так мужчина и делает.

Если желание женщины становится желанием мужчины, то дело плохо. Возможно, Вы хотите доказать мне обратное, так как, когда Вы были ребенком, у Ваших родителей все было по-другому, да и в собственной семье тоже. Советую никогда не спешить вступать в спор, если требуется что-то доказать, ибо спор – это поединок мнений. Мнения бывают у человека до тех пор, пока он не понял сути дела. Споры подобны такой игре в волейбол, когда на площадке столько же мячей, сколько игроков. А каждый мяч суть глупость. Если Вы высвободите свое желание, то перестанете быть самоуверенным, а станете верящим в себя. Противная сторона почувствует это, и вы оба поймете суть дела.

РАССУДИТЕЛЬНОСТЬ ИЩЕТ ИСТИНУ. УМ ИЩЕТ ПРАВДУ.

Зачиная детей, родители мечтают о том, чтобы они выросли порядочными людьми, однако забывают, что недостаточно лишь даровать жизнь.

Отдавание любви есть основа жизни.

Отдавание должно происходить постоянно, тогда постоянно есть что получать.

Но современные порядочные родители этого не знают, полагая, что отдавание заключается только в материальном, и недоумевают, отчего дети начинают разрушать то, что ими с таким старанием создано. Родители копят деньги – дети швыряют их на ветер. Родители покупают машину – дети разбивают ее в аварии.

Хорошие родители забыли, как они сами тянулись к родительской любви и ласке, а если их любовью обделяли, то начинали протестовать против всего и вся. Протест перерастает в дух противоречия. Ребенок не дорожит автомобилем, а, наоборот, хочет его уничтожить, поскольку видит, что для родителей он является самым ценным сокровищем. Мысль же превращается в деяние и, ставши действительностью, превращает машину в обломки. Хорошо, если ребенок при этом не разбивается насмерть. Если хотя бы у постели пострадавшего ребенка родители осознали свою ошибку, то урок жажды наживы был бы на этом завершен. Но если они видят в ребенке лишь виновника аварии и оплакивают свою машину, то урок не завершается.

Материальная потеря заставляет восполнить урон. Жажда наживы вынуждает все больше и больше спешить. Спешащий человек никогда ничего не делает основательно и не испытывает удовлетворения. Он видит не дела других людей, а то, что ими приобретается. Зависть может свести с ума. Мучаясь от собственных болей, такой человек обливает грязью других, критикует любой их шаг и во всем видит чужую корысть. Я сделал гораздо больше, а всего и получил, что болезнь — с горестью подытоживает свою жизнь иной человек в старости. Он не замечает, что другой работал с радостью, он же – со злобой. Другой старался изо всех сил, он же – лишь для отвода глаз.

Отдавать любовь и отдавать с любовью является счастьем, получать любовь и получать без любви – несчастье.

Каждому человеку требуются предварительные знания и разгон. Особенно если он впервые слышит подобное. Ведь это – полный переворот во взглядах. Представьте себе, что Вы сперва высеваете семена и лишь затем начинаете вспашку – так Вам было велено. Земля не протестует, она мудрая. С землей ничего не станет, а семя погибнет.

Ваше испуганное судорожное цепляние за старое подобно полю, что стоит под паром, вспашка которого должна производиться постепенно, шаг за шагом, чтобы оно начало плодоносить. Земледельцам это известно. Если же Вы считаете, что Вы не земледелец и не обязаны это знать, то глубоко ошибаетесь. Без знания философии земледелия человек не может быть образованным.

Этот ребенок – то же поле под паром, которое засеяли хорошим семенем, а затем стали насильственно перепахивать. Из панического страха за судьбу семени поле восстает против своего возделывания. Пусть лучше остается невозделанным. Может, какое семя и пустит корни и даст скудный колос на чахлом стебле. Иначе вообще никакого урожая не будет.

«Вот видите, уважаемая мама, я рассказала долгую историю, а Вы не поняли, что речь шла о Вас. Перескажу словами попроще. Книги Вы прочитали, верно? Но прочитали их для меня. Если бы прочитали для себя, то читали бы долго, основательно и извлекли бы для себя урок. Как водится, себе на пользу. А затем пересказали бы сыну на доступном ему языке с учетом возраста, и ребенку не пришлось бы переживать очередной страх».

Ко мне приходят дети, которые уже в 8-летнем возрасте по собственному почину прочитали первую книгу, приходят добровольно расспросить о том, чего не поняли. И мне радостно от того, что они задают вопросы, относящиеся к содержанию второй книги. В своем умственном развитии они превзошли уровень первой книги. Родители таких детей придерживаются иных взглядов, нежели Вы.

Из своего ребенка Вы сделали подопытного кролика для экспериментов со своими страхами, своим характером, и результат прискорбен. Сделайте вывод и исправьте свою ошибку. Мать способна выправить психику своего ребенка лучше, чем любой психиатр.

Душа по-гречески называется psyche.

На языке чувств душа есть мать.

Психиатр – врач, исцеляющий душу.

На самом деле психиатр имеет дело с матерью больного, а не с самим больным, поскольку он лечит то, что унаследовано от матери. Немудрено, что у матери болит сердце, когда психиатр врачует ее ребенка – ведь в действительности он врачует ее самоё. Это и должно причинять боль, чтобы мать приступила к исправлению своих недостатков. Они ведь ей известны лучше, чем психиатру.

На мои слова женщина поглядела на меня своими прекрасными большими глазами – ничего не скажешь, красавица – в ее взгляде можно было прочесть ответ: «Зачем я сюда пришла? Я же пришла сказать, что не умею». Ни в ее взгляде, ни в мысли не сквозило даже скрытой агрессивности, ибо она почувствовала, что своей речью я желаю ей добра. Она действительно не умеет. Она не способна подолгу задерживаться ни на одной мысли. Она не способна понять смысла слова. Что делать?