Ох, неспроста нам не дали подготовиться и потренироваться, кому-то наша группа как кость в горле. А значит, я должна поднапрячься. Чтобы ни у кого не осталось сомнений: в рейд нам можно и нужно, и желательно поскорее.

О совете мэтра воспользоваться преимуществом я вспомнила уже у самой отметки, только преимущество выбрала другое: не свой древний род и его тайные знания, а нашу с Бергом двойную силу. Если перекинуть на него основное плетение, то я смогу удержать и напитать второе, схему в схеме, и тогда у нас получится не просто красивая иллюзия, а иллюзия материальная и… атакующая.

Дракона я сплела по старым маминым заметкам. Она любила сочинять и проигрывать всякие истории и даже там, в бункере на Пустоши, продолжала придумывать сказки для брошенной дочери. И этого крылатого ящера я уже выстраивала — признаться, довольно часто, — но обычно он был размером с ладошку.

Теперь же огромные золотые крылья накрывали тенью весь полигон.

Народ на трибунах запрокидывал головы, что-то говорил, тыкал в небо пальцами, но все это я отмечала лишь краем глаза, продолжая любовно вырисовывать детали и вливать в них магию Берга. Три острых шипа добавила на чешуйчатый лоб в последний момент, а то очень уж солнечный получился монстр, после чего перебросила схему Бергу, молясь, чтобы он почувствовал, сориентировался…

Тьмаг удивился, когда вектор силы развернулся на сто восемьдесят градусов и снова ткнулся ему в руки; вздрогнул, но не подвел. А я тем временем поселила в широкой груди золотого дракона огонь, и зверь, заложив над нами пару кругов, плюнул им прямиком в разделявшие нас с Бергом пятьсот метров.

Трава занялась моментально. Неиллюзорно так занялась. И пламя быстро поползло в стороны, вызвав немало волнений в рядах зрителей.

— Огонь настоящий? — заорал кто-то.

— Ты идиот? Конечно! Смотри, как воздух искажен!

— И зверь настоящий?

Я улыбнулась, наполняя грудь дракона водой, и вскоре он сам затушил устроенный пожар. И плевать, что меня при этом тоже окатил с ног до головы, зато теперь точно ни у кого не останется сомнений в реальности огня и воды.

Когда древний ящер, издав победный вопль, взмыл ввысь и рассыпался миллионом золотых искр, над полигоном повисла тишина. От выгоревшей до черноты земли поднимался пар, с меня ручьем стекала вода, но я все еще улыбалась. И Берг тоже, а может, мне издалека померещилось, и все дело в его шраме.

— Кая Кристина Валборг, — наконец нарушил тишину чуть хрипловатый голос мэтра Кобэ. — Показатели тринадцать-тринадцать. Иллюзия и… атака. Уровень… неизвестен.

И пусть я держалась всю тренировку, но теперь смолчать не могла, так что быстро сплела нехитрый усилитель и добавила:

— Никлас Берг, показатели неизмеримы. Тьмаг.

На трибунах зааплодировали.

Следующие несколько дней я спала по четыре-пять часов и нагло прогуливала дневные лекции.

Первое — потому что безопасно обсуждать с тьмагами план действий у границы получалось только поздно вечером, считай, ночью. А второе — потому что мне глупо и наивно хотелось побыть с Леннартом, а все остальное время было забито тренировками. Тем более возвращаться к учебе я не собиралась, даже если выживу (по крайней мере, не сразу и не в формате ускоренного экспериментального курса), так что недовольство преподавателей меня волновало мало. Да и их мое отсутствие, вероятно, тоже — жалоб не поступало.

В итоге к концу недели две из трех сторон моей новой жизни радовали если не регулярными успехами, то хотя бы уверенной стабильностью.

Мэтр Кобэ, очевидно, получивший похвалу за наше театральное выступление, с удвоенным рвением взялся за физически подготовку группы и оттачивание всевозможных щитов. Думаю, он уже решил, кто из нас будет подпитывать купол, а кто стоять на страже и в случае беды отбиваться от черни, но пока гонял всех одинаково.

С Леннартом все тоже было… хорошо. Точнее, все так же тепло и безопасно. За время этих совместных обедов, прогулок и тихих бесед в самых разных уголках полюбившегося мне парка, я улыбалась и смеялась больше, чем за все предыдущие годы вместе взятые. Сплетни о нас если и ходили, то где-то очень далеко и полушепотом, и если не прислушиваться и не приглядываться, можно было подумать, что до нас вообще никому нет дела. Или всем и правда поднадоела заезженная тема, потому нас и оставили в покое.

О Тьме мы почти не разговаривали, хотя я знала, что Леннарт ждет этой неприглядной истории; ждет, но не торопит. И щемящая благодарность за его терпение и понимание, клубком пульсировавшая в груди, грозила вот-вот перерасти в нечто большее.

Вот только я пока не позволяла. И скрывала прошлое не из чувства стыда или надуманной таинственности, просто рассказав про деда, Тьму, бункер и прочее, мне пришлось бы раскрыть и остальные карты. Раскрыть причину своего появления в ИОВ и наши планы с тьмагами. Я не тешила себя иллюзиями, будто Леннарт тут же бросится нам помогать или мешать, желая меня спасти, просто не хотела, чтобы он был хоть как-то замешан. Мало ли, чем все это обернется…

Ладно, увидеть воочию, бросится или нет, тоже не хотела. И пока этот песчаный замок не смыло приливом, просто наслаждалась каждой секундой.

Ну а третья сторона — полуночные совещания с тьмагами — не задалась как-то с самого начала.

— Нет, — сходу отмахнулся Берг от самого спорного, но неизбежного пункта моего плана. — Мы не станет вырубать двенадцать человек.

— Предлагаешь взять их с собой?

Обсуждали мы все втроем, с ним и Монсоном, чтобы не привлекать лишнего внимания шумным сборищем и ради продуктивности. А потом уже Берг, как командир, инструктировал остальных.

— Мы можем отделиться, — неуверенно предложил Монсон.

— Ага, незаметно так располовинить группу. — Я покачала головой.

— А если пойти раньше? Самим? До рейда?

— Невозможно. Нас перебросят порталом на заранее обговоренную точку. Там военных как саранчи — сами знаете, патрулировали же. Я бы не заморачивалась с этим курсом, если бы могла сама провести вас к границе.

— Отлично, — скривился Берг, — то есть уже не двенадцать человек, а неизвестно сколько. Мэтр, все маги, кроме тебя, и отряд военной поддержки.

— Они нас просто встретят и проведут через заставу. — Я не знала этого наверняка, но мэтр упоминал, что у купола мы будем одни, значит сопровождение временное. — Да даже если там целая армия соберется — выбора нет!

— Ты смертница, — холодно заметил Берг. — По глазам видно. Может, умирать и не хочешь, но не думаешь о том, что будет дальше. Идешь в один конец. А мы все рассчитываем вернуться и продолжить учебу. По-твоему, нас не сошлют прочь за нападение на мэтра? Про военных вообще молчу! Это приговор. Мы присягу давали.

Я поджала губы:

— Мы их просто усыпим. Потом можно списать на влияние Тьмы, на что угодно! Все равно что-то придется придумывать, если… когда Тьма вдруг исчезнет.