Однако журналист оказался совсем не овечкой (как ожидала противоборствующая сторона – да, признаться, и сама Варвара). Юноша запустил руку во внутренний карман куртки – и вытащил на свет божий пистолет! Навел его на обидчика – тот так и не решился ударить, опустил руку. Андрюша довольно спокойно пояснил:

– Оружие – травматика. Но в ближнем бою может убить. Хочешь попробовать?

Нападавший в буквальном смысле оскалился, словно волк на ускользающую из-под носа добычу, и сделал пару шагов в направлении корреспондента. Тверской отступил еще на шаг и выстрелил в землю прямо перед собой, в двадцати сантиметрах от ноги Ксениного дружка. Тот остановился. Андрюша перевел дуло ему прямо в лоб.

– Все-таки хочешь заполучить в глаз резиновую дулю?

Главарь снова ощерился, даже, кажется, зарычал. В каких-то своих проявлениях вечерний поселок Благодатный не отличался от африканских джунглей. Здесь так же ценились сила, храбрость, сплоченность и вооружение. Двое спутников ревнивца как по команде достали из карманов ножи-выкидушки.

Положение становилось угрожающим.

– Только попробуйте, – журналист перевел оружие в сторону парней с ножами.

Варя засунула руку в сумочку и нащупала мобильник. Он был запрограммирован так, что нажатием одной кнопки передавал тревожный сигнал в полицию. Интересно, сработает ли это в Благодатном?

Однако проверить не довелось.

– Ладно, пацаны, – сказал лидер, – пошли. – Он сплюнул. – Я до этого мозгляка потом доберусь.

И тут, похоже, даже безо всякого тревожного сигнала на краю площади появилась полицейская «раковая шейка». Видать, поселковые полисмены настолько хорошо изучили местные обычаи, что заранее знали, когда вмешаться. А может, им скрытые камеры видеонаблюдения советовали.

– Шухер, – коротко бросил лидер, и приспешники дружно, как вынимали, попрятали выкидушки по карманам. А еще через минуту их с площади будто ветром сдуло. Остались стоять лишь Варвара с журналистом. А куда прикажете им бежать и прятаться в незнакомом городке?

Разумеется, Варю и Андрея забрали в околоток. Там попросили предъявить имеющиеся при себе вещи для досмотра. К счастью, у журналиста оказалось в порядке разрешение на травматику – да и красная книжица корреспондента «Молодежных вестей» возымела свое действие. Варя попросила личной аудиенции у командира отдела – тот, к счастью, оказался на месте. Ему девушка представилась старшим следователем СКР – все равно она перед двоими здешними обывателями своим удостоверением козыряла. Городок маленький, слухи распространяются быстро. Пускай и местные полицейские относятся к ней с надлежащим уважением. Подполковник, начальник отдела, положенным пиететом проникся.

Когда Варвара и Андрей закончили формальности в полиции, стало совсем темно.

– Приказать подать машину?! – гаркнул, взяв под козырек, дежурный.

– Пожалуй, – согласилась Варя.

«Уазик» доставил спутников в гостиницу. Полицейские вышли из автомобиля и проводили гостей до стойки администратора. Дежурная тетка глядела во все глаза, как стражи порядка на прощание вежливо козыряют приезжим.

Девушка и молодой человек получили ключи – они были традиционными, с огромными бобышками, чтобы их в карманах не утаскивали. Пока ехали в лифте до своего этажа, журналист сказал в пространство:

– Кто-то хвастался, что коньяк есть.

– Думаешь, пришло время употребить?

– Момент более чем подходящий.

Варвара согласилась. Корреспондент пригласил ее в свой номер. Их встретила затхлая гостиничная бедность, телевизор «Рекорд» и байковым одеялом застеленная кровать.

– Зато вай-фай здесь работает, как из пушки, – похвастался компьютеризированный хозяин.

Варя похозяйничала: сполоснула стаканы, изъяла у запасливого Андрея шоколадку, поломала ее на дольки, положила в вазочку. Получился хоть и бивуачный, но стол. Выпили «за успех нашего предприятия». Потом разрумянившийся стажер предложил «за присутствующих дам – в твоем, Варя, лице». Сам выпил стоя, локоть поднял на высоту воображаемых погон. Варя немного напряглась – ожидала новой атаки. На сотрапезника коньяк подействовал, однако в другую сторону, и он стал рассказывать горячо и увлеченно. Тема оказалась наезженная: футбол. Андрей ни о чем другом за все время их знакомства и не заикался. (Не считая эпизода в купе, когда шептал о любви лживым голосом.)

– Знаешь, – распространялся журналист, – почему договорные матчи настолько трудно ловятся? Да потому что все люди, кто в них замешан, никогда не раскалываются. Даже десять, двадцать лет пройдет с тех пор, как сгоняли «договорняк», и все знают: тот матч был заказным – и игроки, и судьи, и тренеры, и федерация футбола, и пресса, и даже зрители. А заведешь с кем-то из действующих лиц о той игре разговор: нет, говорят, играли мы честно. Настоящая омерта, заговор молчания, как у сицилийской мафии.

– Но как тогда «договорняки» ловят? Ты рассказывал: в Италии, в Турции.

– Там мощная слежка и прослушка. В Турции, например, президента клуба полицейские пасли больше года, все разговоры его писали, прежде чем систему разоблачили и начали аресты.

– Ты думаешь, наш Сырцов, как Дон Кихот, омерту решил нарушить?

– Не исключено.

– Но как теперь об этом узнаешь? Парень в коме.

Андрюша не ответил и вдруг словно выпал из разговора: лицо стало отстраненным, глаза затуманились. А потом он, оставаясь по-прежнему недосягаемым, забарабанил пальцами по столу и начал приговаривать: «А все-таки есть метод… Есть, есть, есть метод… Плохенький, но есть… Да, да, есть способ…»

– Ну, ладно, – молвила Варя, – пожалуй, я пойду, спать пора.

Честно говоря, она думала: начнет опять, как вчера в купе, ее останавливать, за руки хватать. Но нет: наоборот, журналист вскочил и забормотал:

– Да-да, ты иди, а то ведь бог знает во сколько сегодня встали, полшестого, наверное, ты иди-иди, а я еще поработаю.

Варя предусмотрительно забрала фляжку с недопитым коньяком с собой: а то еще выглушит за работой ненароком. Пришла в свой номер, постояла критически у зеркала. Пристально оглядела себя, решила, что голову можно не мыть, на завтра сойдет. Только макияж сняла и душ быстренько приняла. И бу-бух в постельку – на продавленную чуть не до пола панцирную сетку. И сразу заснула.

Спала она глубоко и без сновидений, однако довольно скоро (как ей показалось) ее разбудили. Раздался тихий, но настойчивый стук в дверь. Варя с трудом разлепила очи: за шторами только-только светает, часики показывают начало шестого утра. Девушка набросила халат, сунула ноги в тапки, дошлепала по скрипучим половицам до двери.

– Кто здесь? – спросила насколько могла грозно. Отчего-то ей со сна примнилось, что вчерашние защитники чести Ксении Сырцовой явились, охальника журналиста теперь у нее в постели разыскивают. Однако из-за двери раздался горячий шепот: