— Рожи мне не понравились, — честно признался Плетнев. — Вот поэтому я и убедился в том, что ее надо проводить, а если понадобится — защитить.

— И тебя нисколько не удивило, что живет она в таком странном месте — на отшибе, на барже, и, чтобы попасть к ней, пришлось даже припомнить уроки лазания по канату? — не отставал Турецкий.

— Конечно, удивило. Я сразу усек, что она на эту баржу решила пробраться тайком, чтобы ее никто не видел. Значит, у нее на то были свои причины. Не мог же я ее бросить вот так, просто…

— Да, нужно было дождаться этих бандитов, подвергать свою жизнь опасности и уходить красиво, — с шумом и пальбой. В твоем духе, Антон…

— Хватит мне выговаривать! — взорвался Плетнев. Наконец возникла возможность выпустить пары. — Я ее пытался спасти! Я задержал тех двоих бандитов.

— Сутенеров… — хладнокровно поправил его Турецкий.

— Пускай сутенеров… Дал ей возможность уйти. Кто же знал, что на нее организовали целую облаву? И главное, совсем непонятно, зачем нужно было ее убивать? Что-то она такое знала… Она мне сказала там, на набережной, когда уже кровью истекала: «Надо было тебе…» И все. Что надо было мне?

— Все ясно. Нужно искать разносчика пиццы. Возможно, он видел убийцу твоей Гали.

— Да я этим и занимаюсь уже полдня, — проворчал Плетнев. — Но все безуспешно.

И он рассказал, как прочесывал пиццерии в надежде найти если не самого Кирилла, то хотя бы того, кто его знает.

— Давай заедем на эту баржу, — предложил Турецкий. — Только ты останешься в машине, а я сам постараюсь поговорить с кем-нибудь из девчонок, чтобы выудить телефон или адрес этого Кирилла. Пока он — единственная надежда выйти на убийцу.

— Надо тачку крутую зафрахтовать. Чтобы девчонки ее заметили. Отношение другое будет, — со знанием дела предложил Плетнев.

Турецкий бросил на него косой взгляд и покачал головой:

— Да, поднаторел ты, парень, в разгульной жизни…

Остановилась «мицубиси», и водитель даже виду не показал, что удивлен пунктом назначения пассажиров. Один уже свое, видать, получил, а у второго был солидный вид успешного человека. И держался он заносчиво, будто все ему вокруг обязаны. Но цена, которую предложил солидный, устроила водителя. А обещание крутого, что деньги получит сейчас же, а потом вдвойне, если подождет пассажиров в порту, подняло его настроение.

Немного удивило, что машину покинул только один, второй остался сидеть с видом каменной статуи. Только глаза туда-сюда шныряли. Да немного подергивалось веко подбитого глаза. «Ну и черт с ними», — подумал водитель и стал настраивать магнитолу. Но по всем волнам шел дурацкий треп и пришлось слушать советы о правильном питании беременных женщин.

Солидный появился минут через пятнадцать, довольный и еще более важный. «И охота платить за удовольствие, которое продолжается только пятнадцать минут?» — удивился водитель.

— А теперь на Гвардейскую, — приказал важный. — Только побыстрее.

Второй молчал и открыл рот только минут через пять.

— Узнал?

— Йес, — ответил довольный.

Какие немногословные пассажиры… Водитель любил потрепаться за рулем, но эти были настроены серьезно. Деловые…

У Гвардейской, на перекрестке, машина остановилась, пассажиры вышли, щедро расплатившись, и водитель в зеркало заднего вида успел заметить, как они рванули наверх по улице.

— Ну, что? — наконец не выдержал Плетнев, когда они уже зашли в дом и Турецкий замурлыкал какую-то мелодию.

— Телефон Кирилла узнал. Но адрес его никто не знает. Парнишка, оказывается, одинокий. Мама с папой умерли, зарабатывает себе на жизнь как может. Люсьена сказала, что он дружил с Галей.

— Что еще за Люсьена?

— Деваха одна, кровь с молоком, такая сексапильная! — мечтательно произнес Турецкий.

— Не отвлекайся, — строго вставил ему Плетнев.

— Сам спросил… Короче, Галя вчера пропала. А позавчера исчезла ее сестра Нина. А сегодня и к Кириллу не прозвониться. Телефон временно отключен. Похоже, все три исчезновения — звенья одной цепочки.

— Как тебе удалось все разузнать? — ревниво спросил Плетнев.

— У меня к девочкам особый подход, — похвастался Турецкий.

Нельзя сказать, что Антона порадовало признание друга. Но факт есть факт. Турецкий знает, как вызвать симпатию у женского пола и разговорить любую. Даже завидно…

— Ну что теперь будем делать? — сердито спросил он у Турецкого, будто тот был виноват, что самому Плетневу не удалось узнать телефон Кирилла. Правда, это им и так ничего не дает, раз тот недоступен.

Турецкий рывком поставил на стул свою багажную сумку и стал ее распаковывать.

— Не догадываешься? Остаемся у моей тетушки, если не выгонит. Во-первых, я еще не закончил свое дело. Во-вторых, ты же дал подписку о невыезде. Да и дело себе нашел попутно. Так что, друг мой сердешный, буду на два фронта работать, тебе тоже придется помогать. И так дров ты уже наломал…

— Кто это у нас дров наломал? — весело спросила тетушка Валентина Денисовна, появляясь на пороге комнаты в обнимку с двумя банками варенья. Поставила их на стол и, взглянув на Плетнева, не преминула уколоть: — Ну что, допился?

— Тетя Валя… — попытался остановить ее Турецкий.

— А ты, Сашка, вообще молчи. Человек полгода не пил, а ты его за три дня испортил. Я только и слышала: «Ну, что, еще по одной?» «Ну, что, пошли в магазин?» Между прочим, твой голос слышала.

Плетнев смущенно пробурчал:

— Наверное, я уже и говорить не мог…

— Лучше бы ты пить не мог. Чего натворил? Подрался с кем-то? Под глазом фонарь, стыдоба! В твои-то годы! Эх ты, папаша называется! Какой пример сыну подаешь? — начала проводить воспитательную работу Валентина Денисовна.

— Не очень я и подрался, — стал оправдываться Плетнев.

— Ну да… Лучше бы совсем без головы пришел. А так голова на месте, хотя и попорченная малость… — Валентина Денисовна разошлась не на шутку. А увидев на лице у племянника улыбку, которую он пытался скрыть от нее, взялась заодно и за него.

— Они думают, им по двадцать лет! Стыд и срам! Хорошо Ира с Васей уехали… Позор какой! Так. Эту банку передай Ирине. А эту Васе. Бедный мальчик…

И только сейчас она заметила, что собранная было к отъезду сумка Турецкого уже наполовину пуста, а его вещи аккуратными стопками лежат на стуле.

— А чего это ты свои штаны, майки раскидываешь?

Турецкий вздохнул и виновато попросил:

— Мы не едем, тетя Валя. Потерпишь нас еще немножко? Неожиданно дела появились, не можем мы ехать.

— А как же Васенька? — растерянно спросила тетя Валя. — Хоть он и не один, с Ириной, но ведь сколько без отца можно?