– Сидони, это совсем не то, что вы думаете.

– Тогда что? Девеллин, что случилось?

Он вдруг потянул ее за собой в тень деревьев, прислонился спиной к холодному камню стены и с пугающей настойчивостью заглянул ей в глаза:

– Сидони, я не тот человек, который должен сопровождать в общественном месте женщину вроде вас. По крайней мере если вы желаете сохранить репутацию.

– Я превыше всего ценю дружбу, милорд. Если мы станем друзьями, меня совершенно не будет волновать чужое мнение по этому поводу.

– Друзьями? – Маркиз положил руки ей на плечи. – Надеюсь, мы уже стали друзьями, Сидони.

Она вспомнила, как быстро он пришел сегодня ей на помощь.

– Да. Конечно.

– Я просто не уверен, что этого достаточно, – прошептал он, наклоняясь к ней.

Поцелуй стал неизбежным. Когда Девеллин коснулся ее губ, она забыла все свои благие намерения, корзинка соскользнула с ее безвольной руки на булыжник. Этот поцелуй не был ни требовательным, ни исступленным, а бесконечно нежным. Вопрошающим. Молящим. Сидони ответила ему, откинув голову, закрыв глаза и полностью отдавшись в его власть. Более того, крепко прижалась к нему всем телом, побуждая усилить поцелуй. Но вместо этого Девеллин оторвался от ее губ и с явным самообладанием произнес:

– Сидони давайте прекратим это! Прямо на улице. Ради Бога, извините меня.

Он извиняется. Он хотел ее, да. Но, очевидно, не так, как хотел Руби Блэк. Сейчас не было того пылкого безумия. Сидони почувствовала разочарование.

– Девеллин, все в порядке, – прошептала она. – Никого здесь нет. Никто этого не видит.

– Я хочу вас, Сидони. Неужели вы этого не видите? Я заслуживаю пощечины за дерзость. Но я хочу вас как… любовник. Это не какой-то показной флирт в обществе, а… нечто другое. Не знаю. Что-то личное, только между нами.

– Тайный любовник? – прошептала она.

Мысль отнюдь не показалась ей нелепой. К сожалению, она не может отдаться маркизу Девеллину. Закусив губу, Сидони мысленно прокляла тот день, когда сделала эту дурацкую татуировку. Маркиз неправильно истолковал ее колебания и, опустив руки, оглядел переулок.

– Неиспорченная женщина, – сказал он. – Не делайте этого. Не растрачивайте себя.

Он уже второй раз делал ей такое предупреждение.

– Это не было бы растратой, Девеллин. Я сама выбираю себе друзей и, поверьте, делаю хороший выбор. Но быть вашей любовницей? Простите, не могу.

– Тщетные надежды? – печально спросил он. Сидони тяжело вздохнула.

– Если на что-нибудь большее, чем дружба, то да.

– Понимаю. – Маркиз наклонился и поднял ее корзинку.

– Нет, вы не понимаете. А я не могу объяснить.

– Леди не нужны объяснения для своего отказа, – улыбнулся Девеллин.

Но улыбка была натянутой, и оба это знали.

– Пойдемте со мной на рынок, – вдруг предложила она. – Мне потребуется ваша помощь.

– Вы лгунья, Сидони Сен-Годар, – ответил маркиз. Но корзинку взял и потом следовал за Сидони, как послушный спаниель, пока она выбирала товар. Она же тем временем думала о Руби Блэк, женщине, страсть к которой Девеллин назвал безумием. Хотелось бы ей стать объектом подобной мужской страсти? Но ведь она уже стала. Ведь Руби Блэк – это она! Так почему ее не покидает зависть? Это становится просто смехотворным. Она снова чувствует себя влюбленной школьницей… увлекшейся неисправимым распутником! Отогнав эту мысль, Сидони занялась делом.

В это время года рынок изобиловал зеленью и овощами, которые она любила, поэтому медленно шла мимо прилавков, выбирала, бросала лучшее в корзинку. Внезапно она краем глаза увидела единственный оставшийся пучок брокколи, лежавший в мелкой корзине почти рядом с ней. Сидони уже протянула руку, но чьи-то длинные пальцы схватили вожделенный пучок.

Она не умела сдаваться.

– Боюсь, я уже выбрала это, – непреклонно заявила она и, повернувшись, увидела брата.

– Сражен твоей железной решимостью, дорогая. – Кембл окинул взглядом лорда Девеллина и бросил пучок в их корзинку. – Надеюсь, ты представишь меня своему провожатому.

Маркизу не понравились ни тон, ни взгляд стройного, безупречно одетого человека, стоявшего напротив. Он был удивительно красив, но явно опасен, как змея, скользящая в освещенной солнцем прозрачной воде. Не молод и не стар, его взгляд надменно – и бесстрашно – изучал Девеллина.

– Здравствуй, Джордж, – вымолвила она. – Какой сюрприз!

– Я уже понял, – ответил Кембл. – А теперь, дорогая, как насчет представления?

Сидони пришла наконец в себя.

– Лорд Девеллин, это мой брат Джордж Бу… я имею в виду, Джордж Кембл.

Маркизу хотелось бы знать, что означает это «имею в виду», но его интерес был мимолетным.

– Рад знакомству, – произнес Кембл, однако взгляд опровергал слова. – Моя дорогая, хочу, чтобы ты сегодня пообедала со мной. В семь. Я пришлю экипаж.

– Сегодня не могу. Я обещала Джулии приготовить обед.

Джордж Кембл плохо воспринял ее отказ:

– Вздор! Эта женщина твоя компаньонка. Роль ее кухарки вряд ли тебе подходит.

– Джордж! – с упреком ответила Сидони. – Миссис Таттл больна, Мег ушла. Я не могу оставить ее голодной. – Она подтянула ему и без того безупречно завязанный галстук. – Теперь все в порядке. Увидимся в пятницу, как обычно, Джордж.

Тот сдержанно поклонился:

– Тогда желаю вам обоим приятного дня.

Маркиз с неприязнью глядел ему вслед. Он уже знал, что Сидони увидит брата намного раньше пятницы, хотела она того или нет.

– Лук, – сказала она, будто намереваясь отвести его в сторону, противоположную той, куда пошел брат. – Еще нужен лук. И яйца.

Девеллин снова взял ее под руку.

– Хорошо, дорогая. Стоит ли мне и дальше верить, что вы сами выбираете друзей?

– Что вы хотите этим сказать?

– Возможно, я не так понял, – натянуто улыбнулся маркиз. – Но мне показалось, что их выбирает для вас брат. Наверное, мне лучше уйти.

– Нет. Пожалуйста.

– Мне очень жаль, – тихо сказал он.

Она лишь кивнула в ответ и пошла дальше. Когда маркиз обернулся, Сидони уже исчезла за углом следующего ряда.

Вконец расстроенный, Девеллин уныло побрел назад, мысленно упрекая себя за то, что поставил Сидони в неловкое положение, и, желая Джорджу Кемблу отправиться к дьяволу.

Но вместо того чтобы отправиться к дьяволу, Кембл стоял в дальнем конце ряда, почти закрывая проход, и клал в корзину пучки трав. Когда Девеллин проходил мимо, он бросил на него взгляд, дерзко шагнул назад и преградил ему дорогу.