Еще меня неустанно мучают вопросы. Как у них оказался мой брат? Какое отношение они имеют к убийству моей семьи? Знают ли кто рогатый? Есть в этих всех событиях какая-то связь. Но у меня слишком мало информации, чтобы распутать этот клубок.

А на все мои вопросы, Меган лишь злорадно хихикает. А ублюдский волк загадочно пожимает плечами. Порой от мыслей, сомнений, чувств, кажется, что я стою у черты – еще немного и мозг взорвется. Сойду с ума. Не вынесу. Ведь есть же предел испытаний, боли. Мой предел очень близок.

Как и новое испытание. И не поймут твари, что чувства, они диктуют свои условия. И невозможно играть в любовь, когда сердце тянется к другому.

Но у меня нет выбора. Послушно натягиваю выбранное закрытое голубое платье в пол. Ноги пришлось тоже спрятать, потому, как и там обнаружились синяки. Я их уже перестала считать. Побои, в моей ситуации – это меньшее из зол.

Меган сама занимается моим макияжем. На удивление реально старается. Тщательно замазывает синяк. Укладывает мои волосы, так чтобы они локонами обрамляли лицо.

Едем в тот ненавистный дом мы по отдельности. Моя мучительница немного раньше. А мы позже на огромном внедорожнике с водителем. Руки как лед, дрожат, непрерывно кусаю губы.

- Мордаху проще, - проводит пальцем по моему плечу. Через ткань содрогаюсь от ненавистных прикосновений.- А то на тебя без ужаса не взглянешь. Счастье, Мелисса. Смотри на меня, как на своего инкуба. У тебя отлично получалось, - ухмыляется.

- Пошел ты, - шиплю сквозь стиснутые зубы.

- В тебя? Ты только скажи, прям счас, - и хохочет паскуда.

Мы въезжаем на территорию дома. Что обо мне подумают? Также как и называет меня Меган «шлюха». Если посмотреть со стороны, именно так все и выглядит. Именно это слово я читаю во взгляде Сергала, когда он здоровается со мной. Осуждающий вздох его жены. Но вслух мне ничего не говорят, только эти осуждающие взгляды, что заставляют меня краснеть до кончиков волос.

А я все ищу глазами Лиама. Не нахожу его. Как наркоман, понимаю, что доза мне недоступна. Но хотя бы одним глазком взглянуть. Целый месяц без него кажется вечностью.

К нам подходила и Нинель в серебристом открытом платье. Была максимально вежлива, смотрела на меня с победной улыбочкой. Принимала поздравления от волка о помолвке. Как это все выдержать?

И я со своим мучителем под руку, беспрерывно борюсь с рвотными позывами и желанием оттолкнуть его.

- А как вы сошлись? – к нам подходит Виктория. Сканирует меня глазами, так жутко похожими на ее брата.

- А знаешь, сестренка. Иногда бывает, встречаешься с кем-то, живешь без забот. А потом один взгляд на прелестное создание, и все пропал. Утонул, - разворачивает меня к себе, и слюнявит мои губы. Сжимает в тисках своих лап так сильно, что не могу пошевелиться. Внутренности выворачиваются наизнанку от гадливости. Его губы словно слизкие червяки, высасывают из меня жизнь.

И в момент отчаяния, краем глаза замечаю до боли знакомую фигуру в дверях… Лиам…

Так и замерла в объятиях ненавистного волка. Он от губ моих отцепился, и тоже на инкуба смотрит.

- Привет, братик! Нехорошо опаздывать, - и в голосе столько триумфальных нот.

Лиам ничего не отвечает. Только смотрит на меня, блеклыми, мутными глазами. Они у него потемнели, и света больше в них нет. Стоит на ногах пошатывается. Черные круги под глазами, лицо серое. Волосы помятые, в разные стороны торчат. Одежда далеко не первой свежести. Не выглядит он счастливым, как мне пытались рассказать. И этот взгляд, он в душу пробирается, возрождает и тут же убивает меня.

Что с ним произошло за это время? Почему он так изменился? Сотня вопросов, и вопреки всем наставлениям шантажистов не могу отвести взгляд. Лиам совсем близко… и отделен от меня стеной. Все естество тянется к нему, сложно дышать. Нет… я и не дышала без него.

Его братец меня не отпускает, смотрит нахально и улыбается. И не только он, к нам прикованы взгляды всех собравшихся.

- Дорогой, я тебя заждалась! - к инкубу подплывает Нинель. – Все твои родные собрались поздравить нас!

Мне нужно отвернуться. Это выше моих сил, видеть ее рядом с ним. Если и дальше буду смотреть истерики не избежать. Не могу. Продолжаю пожирать его взглядом, эти растрепанные волосы, приоткрытые губы. У него до середины груди распахнута сорочка, пожираю оголенную кожу. Я больше себе не принадлежу, мысли, угрозы, здравый рассудок, перестало существовать абсолютно все.

Он не смотрит на Нинель, которая перед его носом выпячивает свою огромную грудь. Шатаясь, идет в мою сторону. Каждый шаг, болезненный удар сердца о ребра, еще шаг, еще один удар, так что ребра сейчас треснут, я все распадусь на молекулы и атомы.

Меган выпрыгивает из толпы, преграждает ему дорогу.

- Лиам, у меня тут возникла проблема, поможешь? Мне необходимо как можно скорее переговорить с тобой, - тянет его за руку.

Инкуб продолжает меня сверлить взглядом. Деликатно, но твердо отцепляет ее руку. Отодвигает сестру в сторону и продолжает медленно приближаться. Он явно не в себе. Что-то происходит. Но в данный момент мне плевать. До меня доносится его запах, смешанный с алкоголем и чем-то горьким.

- Сын, подойди ко мне, - подает голос Сергал.

Ноль реакции. Останавливается напротив меня.

Присутствующие затаили дыхание. Наступает такая звенящая тишина, что слышно, как где-то около окна жужжит муха.

С невероятной силой и прытью, несвойственной его нынешнему состоянию, забирает руку мучителя с моей талии. Так что тот покачнулся, и на шаг отступил. Подхватывает меня на руки и несет прочь.

- Лиам, ты что творишь?

- Отдыхай, Чарли, - бросает глухо.

И ускоряет шаг, не обращает внимания на начавшую галдеть толпу, выносит меня из залы, из дома. А я глупо улыбаюсь, мыслей нет, есть только счастье. Я в его руках, и больше в этот момент для меня ничего не имеет значения.

Проносит мне вдоль сада. Опускает у стены, около небольшой пристройки. Упирается руками с двух сторон от моей головы. Глаза безумные, бешеные, больные, родные.

-Ты… пьян… - бросаю первое, что приходит в голову. Только бы не молчать.

В безмолвии наши сердца расправляют крылья, и сквозь любые преграды норовят соединиться. Это ощущается так сильно, что опровергать шквал эмоций, нет никакого смысла. Чтобы они не говорили, его взгляд не может лгать, не может обманывать его сердце, что бьется в такт с моим.

- Чарли поднимает на тебя руку? – Лиам осторожно убирает мои волосы, рассматривает тщательно замазанный синяк на скуле.

- Неважно, - одергиваю его руку, - Это тебя больше не касается.

Срабатывает инстинкт. Страх впился в меня железными клешнями намного сильнее, чем я могла предположить. Сказала это, и сама себя обругала последними словами.