Приспущенный грот-стаксель начал раздуваться. Погода менялась прямо на глазах. Крэг был скорее раздражен, чем встревожен. Он знал, что лодка, несмотря на ее потрепанный вид, очень прочная и выдержит шторм. Но в ближайшие полчаса им предстоит много работы.

– Блэр! – крикнул он в люк. – Поднимись на палубу!

Она наверняка тоже заметила перемену погоды, потому что поднялась сразу же. В ее настороженном взгляде угадывался затаенный страх.

– Ты мне нужна, – сказал Крэг спокойно, чтобы не напугать ее еще больше. – Встань на румпеле. – На мгновение забыв свое обещание, он положил руку ей на плечо и указал на берег – туда, где в тени спящего вулкана тянулась белая песчаная отмель. – Мы плывем к вулкану, – кратко сообщил он. – Я думаю, мы не сядем на мель, если укроемся между этими косами.

Блэр кивнула и судорожно схватилась за румпель. Крэг уже поднял якорь и теперь занимался парусами, выравнивая нос лодки по ветру. Блэр невольно залюбовалась слаженностью его движений. Он ходил по палубе плавно, быстро и уверенно, но за внешней легкостью крылась недюжинная сила: когда он натягивал паруса, на руках у него вздувались литые бицепсы. Тело этого человека находилось в полном согласии с его волей. Следить за его работой было одно удовольствие.

Он поймал на себе ее взгляд и ободряюще улыбнулся. Блэр быстро отвела глаза и опять посмотрела на берег. Зарядил мелкий дождик, предвестник непогоды. С востока надвигался шторм. Она была умелым мореходом, но предпочитала хорошую погоду. А в этой лоханке… По телу ее пробежала невольная дрожь.

Когда Блэр привела лодку в бухту, укрытую между двумя естественными земляными барьерами, волны с силой бились о корпус лодки, и все же переждать шторм в этой гавани было легче, чем в открытом море. Крэг бросил якорь и начал убирать паруса.

– Иди вниз! – крикнул он Блэр, сгорбившейся, но не выпускающей румпель из рук. – Ты получишь воспаление легких!

Его командный голос, резкий, как удар хлыста, перекрыл даже свист ветра. Но Блэр лишь покачала головой. На ней давно не осталось ни одной сухой ниточки.

– Иди! – повторил он раздраженно.

Она спять покачала головой:

– Я подожду тебя.

Тихо выругавшись сквозь зубы, Крэг вновь сосредоточил внимание на лебедке и тут обнаружил, что снасть запуталась. Он выругался громче и опять взглянул на Блэр:

– Ну ладно, раз уж ты все равно здесь, тогда хоть помоги. Последи за этой снастью.

Блэр подошла, осторожно ступая, поскольку палуба под ней вздымалась и опускалась, точно живая. Лодка, словно громадное чудовище, глубоко и тяжело дышала, раздувая гигантскую грудную клетку. Девушка схватилась за лебедку, чуть не упав на нее, и вновь подивилась тому, с какой легкостью Крэг сохраняет равновесие.

Держась за грот-стаксель, он искал узел на снасти, не обращая внимания на секущий ливень и яростный ветер. Съежившись перед лебедкой, Блэр уже не чувствовала своих онемевших пальцев, а ему, как видно, было все нипочем. Происходящее по-прежнему вызывало у него не более чем раздражение.

Он что-то крикнул, но она не услышала. Прищурившись от слепящих грязных струй, она крикнула в ответ:

– Что? – И тут, к своему ужасу, поняла, что коленчатый вал раскручивается с бешеной скоростью, а у нее нет ил его остановить.

Крэг, подскочив, оттолкнул Блэр и, схватившись за лебедку и снасть, постепенно усмирил механизм. Но вал остался незакрепленным: где-то на снасти был узел. Гик раскачивался от правого борта к левому, как огромная рука пьяного великана.

– Ложись! – прошипел Крэг.

Он наконец нашел узел и закрепил лебедку, но опоздал на какую-то долю секунды: в тот самый момент, когда натянулась снасть, гик качнулся в последний раз и со всей силы ударил Крэга по затылку.

Он без звука упал на палубу.

Блэр показалось, что она смотрит фильм ужасов. Все происходило как в замедленной съемке. Она ничем не могла помочь. Крэг лежал неподвижно, с пепельным лицом. Рука, которую он выбросил вперед, чтобы защитить Блэр, безжизненно лежала у нее на коленях.

Несколько секунд Блэр стояла в немом оцепенении. Потом торопливо закрепила лебедку и опустилась перед Крэгом на колени, в отчаянии моля Бога, чтобы он остался жив. Пульс прощупывался, но слабо.

– О Господи, Тейлор! – простонала Блэр, смахивая с лица дождевые струи. Надо перенести его в каюту, но как это сделать? Он же такой тяжелый! – Тейлор! – Она все еще надеялась, что Крэг сейчас откроет глаза и скажет, что пошутил…

Но он не шутил. Его суровый профиль был неподвижен, а тело становилось все холоднее.

Что, если у него перелом или сотрясение мозга? При обычных обстоятельствах она ни за что не сдвинула бы Крэга, но сейчас должна была сделать невозможное. Блэр упиралась ступнями в мокрые доски палубы, чувствуя, как мерно раскачивается лодка.

– Господи, помоги мне! – взмолилась она, подхватив Крэга под мышки и сделав глубокий вдох.

А если он мертв? О Боже, нет! Не может быть. Она не должна даже думать об этом. Все будет хорошо. Она перенесет его вниз, и он очнется.

– О всемилостивый Господь, пожалуйста, помоги! – Ее мольбы уносил ветер.

Единственное божество, которое могло ее слышать, это Нептун, бог моря. Но он был разгневан и не внял отчаянному призыву девушки.

Ей удалось сдвинуть Крэга с места. Собрав все силы, она потащила его к люку. Это было очень утомительно. Стиснув зубы от напряжения, Блэр натужно дышала и останавливалась через каждые несколько дюймов. Все мышцы болели от страшной нагрузки, она уже не чувствовала ливня, только периодически вытирала воду и откидывала прилипшие волосы с лица, упорно продолжая тянуть неподвижное тело.

Люк уже близко… Но тут возникла новая проблема: как спустить Крэга вниз?

Она могла его уронить. На глазах девушки выступили слезы отчаяния. Надо что-то делать, и побыстрее, пока они оба не околели под этим проклятым дождем.

Наконец Блэр сама встала на лестницу и начала втягивать Крэга в люк. Она понимала, что скоро его тело перевесит и она не сможет его удержать, поэтому заранее приготовилась смягчить их падение.

Задыхаясь и всхлипывая, Блэр тащила Крэга за собой по ступенькам. Когда ее ноги коснулись пола, она встала поустойчивее и собрала все силы для последнего рывка. Тяжелое тело Крэга вывалилось из люка, и оба они рухнули на грубые доски. Блэр, приземлившись, оказалась в полусидячем положении, голова Крэга упала ей на колени.

С усилием приподнявшись, она подложила ладони ему под голову и осторожно вытянула из-под нее свои ноги. Только сейчас, задыхаясь и дрожа от усталости, она взглянула ему в лицо… И увидела его глаза – они были открыты. Он смотрел на нее странным, пронизывающим насквозь взглядом, в котором читались понимание и любопытство.

Несколько мгновений Блэр смотрела на него в полном недоумении, потом задрожала – но уже не от усталости, а от ярости.