Я прекрасно понимал и то, что она любит меня, я это чувствовал, но она пожертвует любовью, собой и мной, потому что есть маленький человечек, нуждающийся во внимании и семье. Я её не понимал, но у меня был отец и мать, а у неё была только мама, и вряд ли ей жилось как в шоколаде.

Я медленно вышел из её подъезда, сел в такси и поехал домой, понимая, что там меня ждёт отец и серьёзный разговор.

Приехав домой, я осознал, что ошибся. Меня ждал не только отец, а ещё и Валя со своим папашей. Честно говоря, всё это время хотел спросить, а где же ваша маман, но было как-то не до этого, поэтому выдал эту фразу только сейчас, пытаясь разрядить обстановку. Это удалось плохо, потому что папа Вали рассвирепел и боролся с искушением броситься на меня с кулаками.

— Денис, — напряжение нарушил мой отец, — проходи, садись, мы должны обсудить некоторые вопросы относительно вашей с Валей свадьбой.

— Обсуждайте, — я вальяжно присел, закинув ногу на ногу.

— Мерзавец, а? — не выдержал её папаша. — Заделал девочке ребёнка и смеет дерзить.

— Если я женюсь, поверь, Сева, я позволю себе ещё и не такое, — я определённо не собирался лизать ему тапки. Это не мой удел. У него есть жена и дочь, пускай вылизывают.

— Как же я тебя ненавижу, — бросил он со злости.

— Оу, бро, это обоюдно и поверь, не только тебя, — я бросил многозначительный взгляд на его дочурку и у этого гамадрила, у которого лысела голова, а не задница, покраснели глаза. Я не мог сдержать улыбки, когда он набросился на меня.

Определённо в нашем браке будет несколько положительных сторон. Семейные ужины, где я смогу бросать колкие словечки, постоянные праздники и загулы, которые, я был уверен на сто процентов, буду устраивать своей жене.

Мой отец кое-как оттащил Севу от меня, и мы таки сели за стол переговоров. Говорили, предпочтительно, наши отцы, пока я молча сидел и хотел сдохнуть от понимания, насколько больно сделал своей девочке, раз она так поступила. Я мог только представить её чувства, потому что своих у меня не стало сразу после оглашения результатов.

О чём договаривались и к чему пришли – не имел ни малейшего понятия. Я просто сидел за столом и для приличия кивал и говорил «Да», когда ко мне обращались с вопросом. Мне было плевать, сколько денег будет потрачено на свадьбу, где она пройдёт и в каком платье не будет виден живот Вали. Да, я, чёрт возьми, согласился на свадьбу, потому что это, как сказала Вита, было моим шансом не упасть в её глазах и остаться настоящим мужчиной.

Когда они встали, чтобы уйти, она осмелилась выдать:

— Надеюсь, твоя сестричка тоже придёт, а то нехорошо будет, если ребёнок не будет знать свою тётю.

Я не помнил, как встал, как подошёл к ней, но ответил ей осознанно:

— Если твой рот хотя бы раз вспомнит о ней, ты пожалеешь не только о том, что решила оставить ребёнка и женить меня на себе, но и о том, что вообще живёшь на этом свете. Впрочем, можешь уже жалеть, потому что настоящим мужем ТЕБЕ я никогда не стану.

Развернулся и ушёл, не обращая внимания на её всхлипывания и просьбу гамадрила, теперь я называл его исключительно так или Севой, «вразуми своего отпрыска, иначе я его засужу».

Мне было плевать. Я собирался ждать утра, чтобы поговорить с Витой. Нет, я не думал просить её простить меня, не хотел, чтобы она стала моей любовницей… или что там обычно предлагают любимым, когда женятся на других. Я не знал, да и не стал бы этого делать. Я просто хотел поговорить, дать нам шанс понять друг друга, выговориться и… отпустить.

Чёрт возьми, я знал, что не отпущу её никогда, она всегда будет в моём сердце, но она… должна меня отпустить, забыть и жить дальше. Найти парня, выйти замуж, родить детей и быть счастливой, а ещё… я хотел, чтобы она знала – я люблю её и буду любить всегда.

Возможно, это было эгоистично и неправильно с моей стороны. Лучше было сделать, как в сериалах: выставить себя конченной мразью и дать ей возможность ненавидеть меня, но… я не мог. Я хотел, чтобы она знала: не предавал, любил, люблю и буду любить всегда… всю жизнь, пока не сдохну вдалеке от неё…

Дорогие мои, возможно, вам кажется, что я спешу, чтобы закончить книгу, но это не так. Я пишу больше, потому что у меня есть время и силы, а также моя муза способствует этому. Я могу писать медленней и закончить книгу через неделю, нет никаких проблем, но концовка будет такой же.

Я пытаюсь раскрыть больше, показать вам переживания обеих сторон, но мне не хотелось затягивать их отношения и процесс ожидания ещё и потому, что сроки у Валенсии поджимали. У неё уже два месяца, дальше просто было бы неправдоподобно и вы бы потребовали объяснений. Я этого не люблю, поэтому история такая, какая есть. Спасибо, что читаете.

Ещё хотела ответить на всплывающий вопрос относительно того, будет ли платной вторая часть.

Сейчас на 100 процентов сказать не могу, потому что ещё не знаю точного размера второй книги, однако вероятность подписки присутсвует. Я не буду оправдываться и говорить, почему я могу открыть подписку. Все мы люди, нам нужно за что-то жить, кормить и одевать детей) все мы не работаем бесплатно.

Для меня написание книги работа. Я делаю её хорошо, всегда укладываюсь в обещанные сроки, стараюсь доставить вам удовольствие. Несмотря на это, я очень люблю писать... я знаю, как заставить плакать, смеяться, радоваться и страдать... чувствовать. Прошу меня понять. Спасибо за то, что вы со мной. Люблю вас!

Ваша Адалин

Всё казалось так просто: решила стать другой, похоронила свои чувства и… изменилась. За ночь, увы, это не работает. Только утром я поняла, что моя уверенность в том, что я стала другой, медленно рушится. Почему? Потому что не стала. Невозможно это… за ночь измениться. Уже в шесть утра я набирала отца с просьбой немедленно приехать и сделать так, чтобы Денис не смог ко мне добраться, по крайней мере, несколько часов.

В том, что он приедет сегодня, я не сомневалась. Вчера я была на эмоциях, спокойно выставила его, а сегодня… я так хотела услышать то, что он скажет. Ещё вчера я строила принципы, говорила себе, что я росла без отца, нельзя оставлять ещё одного ребёнка без него, однако…

Я так не хотела быть доброй душой, на миг забыться и перестать жить так, как того требует совесть. Я видела многое в жизни: как дети плюют на своих родителей, как родители забывают о детях, как девушки продают себя за несколько тысяч. Не всё так радушно, но я не хотела быть одной из…

Я понимала, что если уступлю – потеряю и перестану себя уважать. Кем я стану, если забуду о принципах и совести? Любовницей? Разлучницей? Той, кто лишил ребёнка отца, потому что захотелось? Нет. Я так не могла поступить, но и «держать лицо» мне тоже было сложно. Единственная надежда на отца. Я собиралась попросить его устроить мой переезд в Питер. Да, мне было страшно ехать куда-то, но я собиралась сделать это с бабушкой, вместе. Я бы училась, к тому же через полтора года мне поступать в универ, а бабушка бы… со временем привыкла, хотя я была уверена, что она совсем не разделит моей новости.