Во всех кадровых документах она указала адрес бабушки как свой домашний. В маленьком бунгало у нее была своя спальня, и Бэллард любила проводить выходные у Туту, поговорить, поесть домашней стряпни, выйти в океан на доске и привести в порядок свой гардероб: в гараже имелась стиральная машина с сушилкой. Об этом не знал никто, кроме Честейна. Карр, однако, потратил полтора часа на поездку в Вентуру. Значит, у него был доступ к личному делу Бэллард. Ей все это совсем не нравилось. Если Карру так нужно поговорить, пусть ищет ее сам.

«Кикс» был в точности похож на другие бутики, коих на Мелроуз — от Фэрфакса до Ла-Бреа — было великое множество. Изящный, минималистичный и очень дорогой. Там торговали лишь одним товаром: спортивной обувью с индивидуальным дизайном. Кроссовки известных фирм — «Найк», «Адидас», «Нью Бэланс» — раскрашивали во все цвета радуги, украшали кнопками, молниями, блестками, крестами, четками, после чего продавали с наценкой в несколько сот долларов. Похоже, такое положение дел всех устраивало: когда Бэллард вошла в магазин, покупателей там хватало. Над кассой висела табличка с надписью «Обувь — это искусство».

В этом царстве моды Бэллард чувствовала себя как шаперонка на школьном выпускном. Окинув взглядом толпу покупателей, она заметила Спейтса: тот открывал для покупательницы коробку с парой «Найк», украшенной отпечатками губ. Он принялся восхвалять крутизну кроссовок и тут увидел, что рядом прохаживается Бэллард.

— Одну минутку, детектив, — громко сказал он, и все взгляды устремились в ее сторону. Игнорируя всеобщее любопытство, Бэллард сняла с пластикового пьедестала высокий красный конверс, каким-то образом прикрепленный к трехдюймовой платформе.

— В этих вы будете смотреться сногсшибательно, детектив.

Бэллард обернулась. За спиной у нее стоял Спейтс. Он наконец сбежал от покупательницы: та прохаживалась перед зеркалом, надев «найки» с отпечатками поцелуев и размышляя, стоит ли их покупать.

— Вряд ли они годятся для беготни за преступниками, — сказала Бэллард.

Судя по выражению лица, Спейтс пропустил шутку мимо ушей, и Бэллард продолжила:

— Зандр, мне нужно с вами поговорить. Уделите мне пару минут? У вас есть комната, где можно уединиться?

Спейтс указал на покупательницу.

— Я работаю за процент, — ответил он. — Сегодня у нас распродажа, так что нужно крутиться. Не могу же я…

— Хорошо, понятно, — сказала Бэллард. — Просто расскажите мне про Метро. Где он?

— Черт, я понятия не имею, где он. Должен быть здесь. Вчера его тоже не было. Я звонил, но он не ответил.

— Куда бы он отправился, если бы решил спрятаться?

— Чего? Не знаю. А с какой стати ему прятаться? Это как-то странно.

— Когда вы видели его в последний раз?

— В ту ночь, когда мы сбежали из клуба. Слушайте, меня ждет клиент.

— Пусть полюбуется собой еще пару минут. А как насчет пятницы? В пятницу вы его не видели?

— Нет, в пятницу у нас с ним выходной. Потому-то мы и решили затусить в четверг вечером.

— Значит, вам неизвестно, чем он занимался в пятницу? И вы не звонили ему? Не рассказывали, как ходили в полицию, как у вас забрали телефон? Не предупреждали, что мы захотим с ним побеседовать?

— Нет, потому что той ночью он ничего не видел. И я тоже. К тому же я не мог ему позвонить, потому что вы с тем детективом отобрали у меня мобильник.

— В таком случае почему в пятницу ваш друг в пять вечера звонил в полицию? О чем хотел рассказать?

— Почему звонил? Что хотел рассказать? Понятия не имею. И у меня вот-вот сорвется продажа. Мне нужно идти.

Оставив Бэллард, Спейтс подошел к покупательнице: та, присев, снимала «найки». Решив, что продажа уже сорвалась, Бэллард поняла, что до сих пор держит в руке конверс на трехдюймовой платформе. Взглянув на ценник на подошве — 395 долларов, — Бэллард вернула конверс на место: аккуратно, словно арт-объект.

После этого она отправилась на Венис-Бич, чтобы поспать. Забрала Лолу и поставила палатку в пятидесяти ярдах к северу от спасательной вышки Роуз-авеню. Бэллард так устала, что решила сперва выспаться, а потом уже выйти на воду.

Сон ее то и дело нарушали входящие звонки. Номер начинался с кода 213 и полностью совпадал с тем, что продиктовала ей бабушка. Звонил Роджерс Карр. Бэллард не отвечала, но телефон не унимался, каждые тридцать-сорок минут выдергивая ее из сна. Сообщений Карр не оставлял. После третьего звонка Бэллард включила беззвучный режим и проспала три часа кряду.

Проснувшись, она обнаружила, что обнимает Лолу за шею. Взглянула на экран телефона и увидела, что Карр звонил еще дважды. После последнего звонка он наконец оставил сообщение:

Детектив Бэллард, вас беспокоит детектив Роджерс Карр из отдела тяжких преступлений. Знаете, нам надо поговорить. Я из группы, ведущей следствие по убийству нашего коллеги, Кена Честейна. Перезвоните, пожалуйста, чтобы выбрать время для личной встречи.

Он оставил два номера: мобильный — тот, что уже был у Бэллард, — и рабочий.

Бэллард терпеть не могла людей, начинающих фразу со слова «знаете».

«Знаете, нам надо поговорить».

«Нет, не знаю. И разговаривать нам не нужно».

Она подумала, что сегодня не будет перезванивать. Предполагалось, что у нее выходной, и дело уже шло к вечеру. Расстегнув молнию палатки, Бэллард посмотрела на океан и увидела легкую рябь: во второй половине дня поднялся ветерок. Взглянув на солнце, Бэллард решила, что у нее есть час до сумерек. Потом на охоту выйдут акулы.

Через пятнадцать минут Бэллард была на воде, на сей раз с пассажиром. Лола сидела на носу доски, уравновешивая ее на волнах. Доска шла на север, против ветра, так чтобы тот дул в спину, когда Бэллард, вымотавшись, решит вернуться на пляж.

Делая широкие взмахи веслом, она глубоко погружала его в воду, не переставая думать о происшествии в «Дансерз». Нужно было разложить все по полочкам: что ей известно, что можно предположить, чего она не знает. Допустим, стрелок был полицейским. В кабинке встретились профессионалы, так или иначе связанные с преступным миром: букмекер, ростовщик и наркоторговец. Последний — то есть Фабиан — интересовался у своего адвоката, может ли он рассчитывать на сделку с прокурором, если сдаст копа. Следовательно, он был знаком с полицейским, замешанным в незаконной деятельности, — возможно, тот брал взятки, чинил препятствия коллегам или имел какие-то долги.

Напрашивался сценарий: коп задолжал денег букмекеру, и наркоторговец свел его с ростовщиком. Или другой вариант, думала Бэллард, взмахивая веслом: коп уже должен и букмекеру, и ростовщику. Его знакомят с наркоторговцем, чтобы заключить сделку, которая поможет списать его долги.

Правдоподобных версий было множество. Чтобы сузить варианты, нужны были новые факты. Развернув доску, Бэллард задумалась о Честейне. Похоже, он напал на тот же след, но каким-то образом привлек внимание к своей персоне и в итоге был убит. Вопрос в том, как Честейн столь быстро до всего додумался. У него не было информации, которую Бэллард получила от Таусона. Однако он понял, что в кабинке был коп.