Около часа Аня и Андрей бродили по мокрой гальке, окаймленной пенками волн. Андрей выглядел каким-то потухшим, и Аня пыталась расшевелить его рассказом о том, что с ней произошло после приезда в Сочи. Она поведала ему о конфликте с воспитательницами и о том, как ее несколько раз принимали за привидение. Рассказала о вскрывшихся семейных тайнах и нашедшихся родственниках. Но настроение Андрея не улучшилось.

Потом Аня обнаружила обглоданный морем обломок дерева – белый и гладкий, смахивающий издали на кость динозавра. Она тут же устроилась на стволе, как на скамейке, и, набрав полную грудь воздуха, призналась:

– Я безумно хочу узнать, кто ухаживает за могилой отца. Но не представляю, как это сделать: не дежурить же на кладбище день и ночь.

– Может, тебе оставить этому человеку послание? – Андрей присел рядом с ней и задумчиво постучал пальцами по стволу. – Напиши, что хочешь с ним связаться, и укажи свой номер телефона. Потом запакуй записку во что-то яркое, чтобы не промокла и привлекла внимание, и положи на могиле. Только не забудь придавить чем-нибудь тяжелым, а то твое письмо унесет ветром.

Аня просияла.

– Как я сама до такого не додумалась? Это же так просто! Я прямо завтра напишу записку и отвезу на кладбище. Вместе с цветами. Надо только придумать, как упаковать послание, чтоб человек, ухаживающий за могилой, не принял его за мусор.

– А можно мне поехать с тобой?

– На кладбище? – Аня поглядела на него с недоверием. – Ну, если хочешь…– Она отряхнула ступни и обула балетки. – Мне кажется, это женщина ухаживает за могилой.

– Почему ты так решила?

Она пожала плечами.

– И что за женщина? – уточнил он. – Родственница?

– Скорей уж, старая любовь. – Аня с преувеличенным вниманием оглядела Андрея. – Ты что, на диете? Не доволен фигурой?

Его глаза полезли на лоб.

– С чего ты взяла?

– Ты не появился в кафе ни в обед, ни во время ужина. Совмещаешь отдых с лечебным голоданием?

– Вон ты про что. – Андрей сунул ноги в кроссовки, стал возиться со шнуровкой. – Я ездил смотреть Олимпийский парк, вернулся около восьми.

– Любишь активный отдых?

– Нет. – Он одернул джинсы и выпрямился. – Я вообще отдыхать не люблю: я трудоголик.

– Так вот почему ты такой грустный! Отпуск для тебя как повинность.

Андрей взглянул на нее так, как смотрит на охотника угодивший в капкан лис – с тревогой и болью. Аня вмиг забыла о том, что хотела сохранять дистанцию, и почти непроизвольно придвинулась к нему. Ее нос уловил запах его шампуня – горчинку грейпфрута, перемешанную с чем-то древесным. Ее пальцы сами потянулись к его лицу, скользнули по его щеке. Зрачки Андрея расширились.

«Поцелуй меня, – попросила Аня мысленно. – Пожалуйста. Мне плевать, если придется об этом жалеть».

В одном из укромных уголков ее души словно приоткрыли старинную музыкальную шкатулку: заиграла тихая мелодия, закружилась пестрая карусель с позолоченными лошадками и шелковыми лентами.

Андрей отодвинулся и посмотрел на часы.

– Надо возвращаться в гостиницу, – сказал он, подымаясь на ноги. – Уже поздно, а тебе перед поездкой на кладбище лучше, как следует, выспаться.

Шкатулка противно щелкнула, мелодия оборвалась, а из карусели выскочили пружины.

Аня попыталась улыбнуться:

– Ну да.

Андрей снова пошел вперед, не дожидаясь ее:

– Догоняй.

***

Оказавшись у себя в номере, Аня сразу пошла в душ. Ей не удалось правильно настроить воду, и горячие струи жгли лицо и плечи, но она терпеливо сносила неприятные ощущения. Она даже наслаждалась легкой болью: та отвлекала от пустоты, образовавшейся внутри. Аня почти внушила себе, что ни капли не расстроена, что прогулка доставила ей удовольствие. Сведенные нервным напряжением мышцы рук и ног почти отпустило.

Отключив воду, Аня замоталась в полотенце с Винни-Пухом и, встав к умывальнику, выдавила на щетку розоватую полоску пасты. Та пахла вишневым вареньем и обычно всегда подымала настроение. Аня сунула щетку в рот и чуть не расплакалась.

Нет, ну почему же Андрей держался так холодно? Утром он казался почти влюбленным, его глаза светились нежностью. Почему к вечеру он превратился в Кая с ледяным взглядом?

Аня елозила щеткой по зубам и медленно прокручивала в голове воспоминания о вечерней прогулке. Она старалась припомнить каждую деталь, чтобы понять, почему Андрей вдруг так переменился. Может, он обиделся на нее за холодный прием утром? Решил, что она не рада его видеть? Или Андрей приревновал ее к хозяину гостиницы? Бог знает, что ему наплели про Анины отношения с Арсеном.

Вздохнув, Аня прополоскала рот и убрала щетку в футляр. Зеркало над умывальником запотело – Аня медленно стерла испарину ладонью и уставилась на отражение. Собственные глаза показались ей чужими и такими несчастными, что защемило сердце.

«Я прямо сейчас пойду к Андрею и скажу ему, что люблю, – неожиданно решила Аня. – И будь что будет. Плевать на его семейное положение, плевать на то, что через неделю он уедет. Я устала поступать всегда так, как правильно. Я хочу хоть раз сделать то, чего требует сердце».

Выскочив из ванной, Аня тут же ринулась к шкафу и достала самое красивое нижнее белье. Надела. Кружевной белоснежный комплект сразу заставил ее почувствовать себя привлекательней. Следом за бельем Аня достала синий сарафан и вдруг обмерла, заметив свои малиновые руки. Ого! Она похожа на вареного рака. Нет, в таком виде к Андрею нельзя. Надо подождать, пока краснота немного спадет.

Аня аккуратно разложила сарафан на кровати и села за ноутбук: коротать ожидание в интернете проще всего. Минут пять она сосредоточенно изучала новости Орска, потом открыла страницу «ВК». Сердце радостно екнуло: тетя Люда была в сети.

Аня сразу набрала ей сообщение: «Добрый вечер. Чего не спите? Как у вас дела?» И, не дожидаясь ответа, кликнула на страницу соседки, где обнаружила сразу несколько новых фото. Пролистала. На всех снимках тетя Люда прижимала к себе огромный букет нежно-розовых пионов и казалась по-настоящему счастливой и помолодевшей.

«Кто это вас цветами балует? – набрала Аня. – Тайные поклонники?»

Почти сразу пришел ответ: «Привет, Анечка. Все гораздо прозаичнее: пионы – от мужа. Мы помирились и теперь снова живем вместе».

«Вот это да! Поздравляю!» – написала Аня, ощущая недоумение: как же так? Неужели небеса рухнули на землю, и ее принципиальная соседка простила мужу измену?

Выспрашивать подробности она не решилась, но тетя Люда написала сама: «Подруги меня осуждают. Родственники тоже. Говорят, что я пожалею. Говорят, что тот, кто предал однажды, предаст еще. Но это неправда! И я, и Вадим сделали нужные