Русские, безусловно, крайне удивлены, но мы ничуть не меньше. Сейчас 6 часов 40 минут. Оба миноносца должны были атаковать раньше. Я быстро перевел радиограмму — ее по переговорной трубе сразу же передали на ходовой мостик. Но сейчас как можно скорее на Севастополь! Русские теперь знают, что турецкий флот начал свои первые боевые действия. Нельзя больше терять время. Полным ходом "Гебен" приближается к Крымскому побережью... В это мгновение что-то вспыхивает в районе Севастопольской крепости! Слева начинается сильный огонь, который яростно разгорается и затем снова и снова, быстро вспыхивая, переносится слева направо. Секунду длится глубокая, зловещая тишина. — Затем орудийный гром глухо прокатывается сквозь утро. Господи! — Русские уже дали залп! Итак, мы уже давно обнаружены. Совершенно спокойно они могли нас наблюдать и наводить орудия. Но теперь уже загрохотало и у нас на борту. Толчок проходит по всему корпусу корабля — снаряды десяти тяжелых 28-см орудий с воем проносятся в воздухе и взрываются в районе береговых укреплений. Адский шум сотрясает воздух. На суше бушует смертоносный огонь, русские бешено отстреливаются. Разверзлись сотни огненных жерл — Севастополь подобен аду, который открыл свои пламенеющие пасти. Непрерывно там вспыхивает длинной очередью, выстрелы шумят, грохочут, свистят и шипят на нас — то слишком близко, то слишком далеко... Перед нами, за нами, вокруг нас снаряды падают в воду, метровые фонтаны рядами поднимаются из воды, вокруг, по взбаламученному железным градом морю, словно сделанные по волшебству, танцуют белесые колонны. Вздымающаяся, шипучая пена ухудшает видимость — временами ничего не видно — побережье на мгновение исчезает. Залп за залпом вырывается из стволов "Гебена". Грохот битвы набирает огромную силу».[279]

«Гебену» тогда повезло — русский флот не использовал своих возможностей для отражения удара и уничтожения агрессора. Но пиратствовать безнаказанно у немцев тоже не получилось. Символично: войти в Севастополь у «Гебена» получилось только после того, как наше государство пережило Февраль и Октябрь и погибало в огне гражданской войны. После оккупации немцами Крыма летом 1918 года он с 7 по 14 июня 1918 года после почти пятилетнего перерыва здесь прошел докование.[280]

Показательна и судьба английских флотоводцев, «упустивших» «Гебен» и «Бреслау». За свои действия при преследовании «Гебена» и «Бреслау» Эрнест Траубридж в ноябре 1914 года был отдан под трибунал, но оправдан. Трибунал принял во внимание полученный им приказ не вступать в бой с превосходящими силами противника. То, что немцы таких сил не имели, трибунал «не заметил». Впоследствии Траубридж командовал силами британского флота у Дарданелл. Адмирал Арчибальд Милн, осуществлявший общее руководство, был отозван и отстранен от командования. Несмотря на постоянные заявления, что против него выдвинуты обвинения и его вот-вот будут судить, он спокойно ушел в отставку по собственному желанию в 1919 году.

Но вернемся к нашему флоту. Главной целью русского Черноморского флота во время Первой мировой войны были установление господства на Черном море, а также прикрытие фланга Кавказской армии. Помимо этого он осуществлял переброску припасов и войск морем. Первоначально русское командование планировало операцию по захвату пролива Босфор. Однако тактика немецкого адмирала Сушона полностью изменила стратегические планы командования. Дело в том, что «Гебен», «Бреслау» и другие вышедшие в Черное море корабли противника наносили точечные удары по нашим городам и тут же уплывали, не дожидаясь подхода сил русского флота. Нужно было менять тактику, а для этого была необходима новая личность во главе флота.

Летом 1916 года на смену А. А. Эбергарду на должность командующего Черноморским флотом был назначен вице-адмирал А. В. Колчак, ставший в годы гражданской войны Верховным правителем России и одним из предводителей Белого движения. Следует отметить, что данная перестановка произошла не из-за каких-то ошибок Эбергарда. Напротив, он действовал уверенно и своей железной волей ковал путь к русской победе и превосходству на Черном море. Но энергии не хватало — ее и должен был внести достаточно молодой и популярный адмирал Колчак, который ко всему прочему считался специалистом в области минирования.

Колчак полностью оправдал возложенные на него надежды. Путем минирования турецких угольных месторождений в местечке Зунгулдак ему удалось приковать турецкий флот к стоянкам. Последующее минирование непосредственных подступов к турецкой столице окончательно отдало инициативу в руки русского флота. Кроме того, в строй были введены новейшие линкоры-дредноуты «Императрица Мария» и «Императрица Екатерина Великая». Объединенные в бригады с другими судами, они могли успешно соперничать с «Гебеном» и «Бреслау». Дредноут «Императрица Мария» и крейсер «Кагул» составляли первую группу, дредноут «Императрица Екатерина Великая» и крейсер «Память Меркурия» — вторую. Наконец, броненосцы «Евстафий», «Иоанн Златоуст» и «Пантелеймон» — третью. Теперь уже русская эскадра стала периодически обстреливать турецкий Босфор, получив полное превосходство на море. В помощь бригадам действовали миноносцы, расставляя минные заграждения, а также подводные силы и морская авиация, о которой стоит сказать отдельно.

Большую роль в боевых действиях флота сыграла гидроавиация. К началу 1914 года, когда была объявлена мобилизация, авиация Черноморского флота состояла из восьми самолетов, которые базировались в Севастополе. Подобные авиабазы строились в Тарханкуте, Овидиополе, Акмечете, Клеровке и Золокарах. К августу 1914 года было открыто около 30 авиабаз, что позволило использовать гидроавиацию практически на всем побережье Крыма — от Дуная до Батума. Под авиатранспорты переоборудовали пароходы «Император Александр I» и «Император Николай I», на которые вмещалось до восьми летательных аппаратов. Первое боевое применение авиатранспортов случилось в марте 1915 года, когда они в составе русской эскадры подошли к Босфору. Гидросамолеты прекрасно справлялись с задачами разведки укреплений, а также бомбардировки фортов и судов. К 1 апреля 1915 года черноморская авиация состояла уже из 18 самолетов. Регулярно проводились учения, боевая подготовка кадров для авиации шла впечатляющими темпами, и уже на 1 января 1916 года в составе авиации Черноморского флота числилось 30 офицеров, 371 нижний чин при 30 самолетах и упомянутых выше двух авиатранспортах.[281]Спустя год, в начале 1917-го, над Черным морем летало 110 русских боевых самолетов. Многие из них производились на двух аэропланных заводах — в Симферополе и Карасубазаре.

Но говоря о боевых действиях флотской авиации в Первой мировой войне, нельзя не отметить, что развитие и даже создание русской авиации связано именно с Крымом. Фактическим основателем Севастопольской летной офицерской школы стал великий князь Александр Михайлович, фигура весьма колоритная. Внук императора Николая I, дядя Николая II, он был женат на родной сестре императора Ксении Александровне. Его дочь вышла замуж за Феликса Юсупова — того самого, который убил Распутина. Но в историю России Александр Михайлович Романов вошел благодаря тому, что вовремя понял грядущую роль авиации и, пользуясь своим положением, сумел «продавить» верное решение. Он использовал для закупки самолетов остаток средств, которые русское общество собрало на восстановление флота, сильно пострадавшего в русско-японскую войну.