И вот вы обнаружили, что его неприязнь к учительнице распространяется на предмет, историю, на нежелание изучать Ивана Грозного. Вы можете заметить: «Бедный Иван Грозный, пострадал из-за какой-то исторички!» Ваш подросток улыбнется, захочет еще чем-нибудь поделиться. Принятие и юмор в таких случаях очень помогают! Может быть, и история перестанет так сильно отталкивать.

А какой другой вариант? «Садись, учи! Ты не можешь ненавидеть историю! А ЕГЭ как будешь сдавать?!» И вы заткнете «бочку» его недовольства (я иногда использую такую метафору: пробкой затыкаете бочку, наполненную эмоциями, не учитывая, что внутри все кипит). Когда нет понимания со стороны родителя, ребенок остается наедине со своими переживаниями. А если его еще насильно заставляют, то добавляется возмущение, такое подавление чревато усилением конфликта.

Новорожденные младенцы не терпят ограничения физической свободы. В начале прошлого века американские психологи проводили на этот счет эксперименты: у грудничка мягко удерживали неподвижно голову – и он начинал возмущенно кричать. Каждый родитель знает, что если туго пеленать младенца, то он орет. Теперь детей распеленывают, говорят: пусть гуляет свободно. Так что слово «свобода» – святое для воспитания ребенка.

И опять-таки мы натыкаемся на тонкую грань. Предоставление свободы не означает вседозволенности. Как только ты говоришь родителю: раз он настаивает, дайте ему это делать. А в ответ: «Ага! Я вот сейчас ему разрешу, а потом буду плакать кровавыми слезами! Сегодня разрешу взять конфету, а завтра он бабушку по голове молотком!»

Не надо мыслить контрастами! Уважать свободу ребенка – значит постепенно расширять зону дел, где вы даете ему самостоятельность. Вот он заявляет: «Пап, я пойду гулять». – «Ты хочешь идти гулять». – «Да». И тут у вас соблазн сказать: «А как же уроки?» или: «А ты что, забыл, у тебя еще английский и математика!» Это плохо. А если вы скажете: «Ты решил погулять, а потом сесть за уроки». – «Да, сяду, когда приду». Он, может быть, и не сядет сразу, но вы не завинтили гайку. Не нависли своим контролем за его делами. А за несделанные уроки он будет сам расплачиваться, и это ему не только полезно, но и необходимо!

Итак, чтобы грамотно построить разговор с подростком, прежде всего, надо сказать так, чтобы получить его «да». Во-вторых, важно поддерживать или одобрять его намерение решать самостоятельно.

Но есть еще и третье: вместо запрета можно сказать о себе, своем беспокойстве: «Меня заботит, успеешь ли ты в таком случае вовремя лечь спать». Давая свободу, вы идете на риск и о своем переживании можете сказать. Однако своими переживаниями важно делиться без выпадов и критики: «Нет, ты не пойдешь… О тебе же беспокоюсь… Тебе же добра хочу…».

И вот тут очень важная философия, которую стоит осознать: часто родитель хочет получить локальную пользу, но при этом теряет глобальный контакт с ребенком. «Ничего себе польза, – думает он про себя, – обложили, как волка красными флажками – нельзя то, не делай этого. Хватит! Я уже вырос, сам знаю!»

А ведь правильно думает! И если вы скажете: «Тебе не нравится, что мы продолжаем следить за твоей жизнью и очень тебя ограничиваем…», то он, конечно, согласится и при осторожном ведении разговора может начать вам доверять.

Могу в заключение сказать:

Вы мыслите на экстримах. На одном полюсе – мама, которая принесла себя в жертву и которая довольно быстро становится скучна детям, потому что отрезала себе путь к собственному развитию. На другом – мама, которая самореализуется, но жертвует детьми. Это логическое рассуждение. Давайте откажемся от логической схемы: или вы реализуетесь – или сидите дома на хозяйстве. Вы также задаете жесткий вопрос: «либо все ломать?».

Никогда не надо ничего ломать, прежде всего себя. Лучше чувствовать и отзываться на свои внутренние неудовлетворенности. Кстати, если вы будете внимательно прислушиваться к своим чувствам, то станете более внимательны и к самочувствию ваших детей. Рационально-логические рассуждения о жизни, выборы из крайних альтернатив мешают нам существовать. Либо успех в обществе – и мамы нет рядом, либо мама, пришибленная кастрюлями и никому не нужная. Это очень большое упрощение. Оно очень схематично. Это не про настоящую жизнь – с умом, эмоциями, волей к изменениям и рискам. Сама ваша тревога дорогого стоит, и вы найдете свои более гибкие пути решения этой проблемы.

Мама: Мы с мужем много работаем. Дочь остается на весь день с бабушкой. Мы ее видим только вечером перед сном, и в выходные – ходим с ней в парки, в кино… Мы почувствовали, что дочь стала отдаляться от нас. Как вы думаете, этого времени достаточно, чтобы установить душевный контакт с ребенком?

Ю. Б.: Сколько раз на своем собственном печальном опыте я это проходила! Я была в разводе в первом браке, и нужно было как-то выживать за счет собственных сил. Очень много уходило времени на работу: всякие статьи, диссертации и прочее. А дочка, когда выросла, сказала: «Мама, я тебя не помню в своем детстве». Представляете?

Одна из родительниц рассказала свою историю. Она была бизнес-леди, очень много работала. Утром уходила – дочка еще не встала или ушла в школу, приходила – дочка уже спала. И однажды утром она услышала скандал в детской с няней: «Не встану, не пойду в школу, пока мне не покажут маму!» И тогда мама сказала себе: «Это конец. Дальше так нельзя!» И резко изменила образ жизни. Она уменьшила свою бизнес-нагрузку и посвятила все свободное время общению с дочкой.

Когда мама это рассказывала, дочке было уже 15 лет, и мама призналась, что теперь они с дочерью лучшие друзья. Как две подружки ходят по магазинам, дочка советует маме, что той купить, чтобы было модно. Мама продолжает заниматься бизнесом, но с другими приоритетами.

Не получится чуда, если вы неразумно относитесь к своей роли родителя. Однажды мне задали вопрос: «Папа возвращается с работы за 15 минут до того, как ребенок укладывается спать. Как за 15 минут сделать так, чтобы они вошли в контакт?» Войти в контакт можно, но он не будет полноценным папой при 15 минутах в день. Никак не будет! И в памяти ребенка останутся тети, мамы, бабушки, их установки, характеры, отношение к миру, но не папины.