Наконец Хокстон заговорил:

— Обстоятельства твоего рождения, Тристан, прискорбны. И именно поэтому Толботы всегда относились к тебе, скажем так, сдержанно и не проявляли тех родственных чувств, которые могли бы. Мне очень жаль, но изменить этого я не в силах.

Тристан резко повернулся к отцу, его лицо покрылось смертельной бледностью.

— Сдержанно? — эхом повторил Тристан. — Моя бабушка никогда не удостаивала меня и взглядом. Мои двоюродные братья и сестры вообще не замечали моего существования. А твой родной брат, то есть мой дядя, очень надеялся, что я не вернусь живым из Греции, и, вероятно, каждый день молился, чтобы мне перерезали горло.

— Да, — пришлось согласиться с сыном лорду Хокстону. — И ты отвечал им той же монетой.

Тристан покачал головой.

— И вы сами, сэр, назвали обстоятельства моего рождения прискорбными, — продолжал он. — Но моя мать была хорошей женщиной, вы сами вынудили ее покинуть меня.

Хокстон вытянул свои сухие руки вдоль тела.

— Ты мой сын, Тристан, — тихо проговорил он. — И я делал для тебя все, что мог. Мне хочется, чтобы ты понял это.

«Ты мой сын…» В устах лорда Хокстона эти слова звучали как ругательство.

Тристан снова вернулся к кровати отца и взял с тумбочки деревянный шар.

— А теперь я оставлю вас, сэр, — сухо сказал он. — Вам необходимо отдохнуть.

Хокстон снова надел очки.

— Кстати, Тристан, я сделал то, о чем ты меня просил, — тихо проговорил он. — Теперь ты парламентский заместитель министра, в ведении которого находится министерство иностранных дел. Весь персонал в твоем распоряжении, и ты имеешь доступ ко всем секретным документам. Считается, что ты неофициально занимал эту должность с начала моей болезни.

— Кажется, об этом знает уже весь мир, — язвительно бросил Тристан. — Я только что был в Уайтхолле, и все на меня смотрели выкатив глаза.

Лорд Хокстон не удостоил вниманием это замечание сына.

— И что же ты собираешься делать дальше?

— Собираюсь отправиться в тот бордель, — сообщил Тристан. — Я знаю кое-кого из покровителей Востриковой. И среди них есть те, кто пользуется ее услугами. Для начала я хотел бы разузнать, какого рода эти услуги. Мне кажется, именно за это можно зацепиться.

— И что это даст? — поинтересовался лорд Хокстон. — Ты настроишь ее окружение против себя, и в один прекрасный момент тебе просто перережут глотку.

Тристан пожал плечами:

— Может, и так. А возможно, меня свяжут, вставят в рот кляп и отдадут паре пухленьких блондинок, которые будут стегать меня кнутами.

Лорд Хокстон с отвращением поморщился:

— Ты, кажется, хотел оскорбить мой слух этим высказыванием.

— А меня задевает, сэр, то, — заговорил Тристан, — что всю грязную работу вы предоставляете своим поварам. А когда мясной рубец готов, вы, может быть, и отведаете кусочек. Но вы упорно не хотите знать, как изготавливалось это блюдо.

— Тристан, ты не…

— «Ты не понимаешь, Тристан», — прервал отца Тристан. — Вы, отец, дали мне опасное задание, и изначально предполагалось, что я буду контактировать не с херувимами. И вполне возможно, что волей обстоятельств я буду вовлечен в ситуации, от которых респектабельное общество старается отгородить себя. Вы хотите знать, что замышляет мадам Вострикова. К сожалению, существует только один способ проникнуть под завесу этой тайны. Пробраться внутрь дома и разобраться с этим на месте.

Хокстон устало махнул рукой.

— Хорошо, Тристан. Поставь только де Венденхайма в известность, — сказал он. — И потом… сделай свою работу.

Уже стоя на пороге спальни отца, Тристан вдруг заколебался. Да, черт возьми, ему придется доделать это дело до конца. Лорд Хокстон дал ему это поручение, потому что знал, что на него во всем можно положиться.

— Даю вам слово, сэр, — сказал Тристан, кивнув. — А вы знаете, я всегда исполняю свои обещания. Всего доброго.

Тристан прошел по коридору и свернул к боковой винтовой лестнице. Он проклинал себя и удивлялся тому, что отец так быстро пронюхал насчет его отношений с леди Федрой Нортемптон.

Ответ мог быть только один: лорд Хокстон установил за ним слежку. Выругавшись в последний раз, Тристан положил деревянный шар в карман, вышел на улицу и с удовольствием грохнул входной дверью.

Федра пришла домой утром, ее нервы были натянуты, как готовые лопнуть струны. Протянув руку к дверному молоточку, она неожиданно увидела Зоуи Армстронг.

— Привет, Зоуи. — Федра попыталась изобразить улыбку. — Ты сегодня так рано.

— Фе, где, черт возьми, ты пропадала всю ночь? — спросила Зоуи, как только они вошли в дом.

Федра замерла, потом посмотрела на Зоуи:

— Прошу прощения?

Зоуи наклонила голову набок и усмехнулась.

— Я приходила к тебе вчера ночью, бросала камешки в твое окно, — сказала она. — Было около часа, но ты к окну так и не подошла.

— Зоуи! Ты втянешь меня в скандал еще до начала сезона.

Зоуи принялась смеяться.

— О каком скандале ты говоришь? — Она обернулась и подмигнула Федре. — Тебя просто не было дома, а вот твоя мама и Фиби были у миссис Хендрикс. Мы их там встретили.

Федра ничего на это не сказала.

— Итак? — В голосе Зоуи послышалась настойчивость.

— Итак — что?

— С кем ты была? — Зоуи попыталась заглянуть Федре в глаза.

Федра почувствовала, что ее щеки вспыхнули.

— Тише, Зоуи, — попросила она. — Об этом никто не должен знать. Пойдем ко мне в спальню и поговорим.

— Ага! Вот даже как! — Зоуи изобразила испуг, а затем искреннее раскаяние. — Нет-нет, я никому ничего не скажу. Но мне, Фе, ты должна все рассказать. Если кто-то скажет, что видел тебя, можешь ссылаться на меня. Я скажу, что мы с тобой были вместе. Знай, что у тебя есть алиби.

— О, спасибо, Зоуи! — Федра упала на кровать рядом с креслом, в которое села Зоуи. Ей и в самом деле хотелось с кем-то поговорить, кому-то все объяснить, хотя даже Зоуи невозможно было рассказать всю правду. — Я ходила на прогулку, — наконец сказала она. — Я… я встретилась с мистером Толботом… Эйвонклиффом… если уж на то пошло.

— О Господи! — Зоуи всплеснула руками и прижала ладони к щекам. — Я так и знала. Я знала, что так случится, с самого начала. Его чары действуют безотказно, Фе. И все заметили, как он на тебя смотрел, как с тобой танцевал. Но, Фе, ты должна быть очень осторожна с этим человеком!

— Это не то, что ты подумала, — солгала Федра. — Мне потребовалась его помощь в одном деле.

— Да, многим женщинам вдруг начинает требоваться его помощь, я слышала. — Зоуи засмеялась. — Он очень отзывчивый мужчина.