– Ыы? Только пиво? – Мэтр в своём репертуаре.

– Ну… там и ещё кое-что есть из спиртного. Тётка у меня весёлая.

Прозвучало обнадёживающе. А то я уже с унынием представил, как старая грымза стелет мне с Танюшей раздельно, в разных комнатах, а потом всю ночь читает лекции о высокой нравственности подрастающего поколения. А мне ведь надо срочно Акиус заряжать! Ну и не только…

Так мы и двинулись в дом, после того как пикнула сигнализация машины. Моя девушка впереди, за ней пошатывающийся Леонид, ну и я сзади, согнувшись под тяжестью пакетов со снедью. Причём мне стало вдруг жарко от такой мизерной ноши, я почувствовал, что потею, и появилось желание всё бросить, да улечься прямо здесь, на травке возле забора. И всё остальное мне показалось ненастоящим, странным и диковинным.

Но лишь когда мы взобрались на крыльцо, я осознал весь парадокс деревенского оксюморона. Хрипело, визжало, стучало и рычало из внутренностей дома. И в каком-то смысле это была… музыка. Конечно, я слабо разбираюсь в истории тяжёлого рока, хеви-метал, панк… и чё там ещё входит в ту обойму «произведений», которые исполняются нетрадиционными криками и визгом железа по стеклу, цементу… и чё там ещё царапают?

Наверное, я не дорос до такого. Да и родители мои, как я помню, таким никогда не увлекались. А тут: шабаш ведьм? Светопреставление?

Ещё и на звонок дверной Татьяне пришлось давить минуты три, пока «музыка» громовая не стихла. Тут же послышалось как бы оправдание для «тётушки»:

– Она у меня оригинал. Любит слушать одновременно музыку и в наушниках, и через подпрыгивающие колонки. Утверждает, что так лучше всего достигается уникальный стереоэффект.

– Ыы… и мы? – не на шутку перепугался мой товарищ, представив себя ужинающим в таком грохоте.

– Нет, нет! При посторонних она такие вещи не ставит.

И тут входная дверь открылась, и мы смогли рассмотреть ту самую, которая готова порвать любой шаблон. Пытаясь сморгнуть мешающий на ресницах пот, я почему-то вспомнил однажды переиначенную Лёней песню. Он тогда, после солидной пьянки, пел с утра: «Если б мы знали, если б мы знали… – и после вздоха добавлял: – Как мы очутились на штурвале?..»

Интересная ассоциация у меня возникла при виде хозяйки дома.

И, как потом выяснилось, я очень, ну очень сильно ошибался.

Очнулись Ивлаевы в разное время, с разницей минут в пять каждая. Ну и в общей сложности оставались без памяти примерно час. Наверное, пояса с груанами основательно нивелировали ментальный удар, да и потом восстановление прошло намного быстрей и качественней.

Первой очнулась Катерина, потому что её весьма интенсивно и верно приводила в себя оставшаяся с ней сирота. И по щекам хлопала, и водой брызгала, и нашатырь нюхать давала, и в уши кричала, как оглашенная. Будь она в иной ситуации да не в бегах, наверняка бы и «Скорую» вызвала, и прохожих позвала бы на помощь.

Ну и как только Катя пришла в себя, нормально осознала всё происшедшее и утвердилась на ногах, стала распоряжаться опекаемой помощницей:

– Сиди в машине и никуда! Хотя бы два часа выжди. Если никто из нас не вернётся к тому времени, спасайся сама, как умеешь, но в тот гадюшник не лезь! – и сама поспешила в клуб.

Тогда как остальным досталось по всей программе. Вернее, больше всего досталось бывшей медсестре, которую тут опознали как бывшую проститутку. Оказывается, Ивлаевы не всех опасных противников отключили, двигаясь целенаправленно к главному пауку этого вертепа. Сделали огромную ошибку, не зачистив у себя за спиной всех мужиков до единого. Слишком уж понадеялись на свою неуязвимость, за что и пострадали.

В лабиринтах клуба ещё оставалось несколько человек мужского пола: охранник, повар и водитель. Ну и на верхних этажах только-только стали просыпаться и приводить себя в порядок жрицы любви. Они-то и поспешили на грохот выстрелов, пусть не сразу и не все, но всё-таки…

Правильнее всех, для сбережения собственной шкуры, поступил охранник. Со своей родины, из Грузии, он сбежал давно, оставив за собой следы неправомерного толка, поэтому и разбираться в случившемся не стал. Только увидел лежащие в разных позах тела, пистолеты на полу, как сразу же рванул к выходу со словами:

– Мамой клянусь, я тут ни при чём! – Так его и не нашли потом. Сразу, по крайней мере.

Тогда как водитель с поваром оказались кровно повязаны с главным сутенёром и попытались сделать всё возможное, чтобы разобраться в происшествии сразу, не вызывая проплаченных полицейских. Ещё и проституток отослали наверх, приказав под страхом выбивания зубов, ломания рук и ног сидеть в комнатах и не высовываться.

Вначале не прикасаясь к телам, осмотрели их, крови нигде не обнаружили и поняли, что трупов-то нет. Да и Гарик дышал вполне сносно, хоть глаза под веками закатились куда-то на затылок.

Только потом обратили внимание на смутно знакомую девицу, которая с плачем и стонами пыталась привести в сознание каких-то двух красоток. Начали её расспрашивать, почему и как, да что здесь случилось. Но она лишь шипела на них и отгоняла от себя старинным стилетом.

– Э-э! Да это же наша бывшая работница! – опознал её водитель. – Сбежала куда-то, коза! Гарик так и не сумел её отыскать. Ну-ка, голубушка!..

Против двух мужчин бывшая медсестра долго не устояла. Набросили на неё одеяла, запутали, связали. Стали допрашивать более жёстко:

– Ты чего сюда припёрлась! Мстить?! Ещё и шмат каких-то за собой привела?!

– Ну ничего, пусть только Гарик в себя придёт! Он тебе живо матку на голову натянет! – угрожал водитель.

– И что вы с ним сделали?! – плевался слюной повар.

– Ну? – покрикивал озлобленный подельник. – Отвечай, мразь!

Попинали её здорово, но девушка упорно молчала, сжимая окровавленные губы. Тогда оба озверевших мужика решили разобраться с незнакомками. Начали с попыток снять одежду, уж больно она им показалась экстравагантной и диковинной. Да и тела самцам хотелось осмотреть и ощупать в первую очередь. Только вот намучились они с одеждой преизрядно. Причём чем сильней её дергали, пытаясь порвать или разрезать, тем большее сопротивление она оказывала. Всё-таки вуаль Светозарных воспринимала подобные действия за явную агрессию и защищала своих носительниц.

Тогда урки догадались снимать каждую деталь медленно и осторожно. При таком воздействии им удалось снять всё! В том числе и пояса с груанами. И золото нашли в потайных карманах. И странные штуковины, смахивающие на талисманы. И ножи скрытого ношения.

Но вот дальше самцы оказались перед дилеммой: любоваться груанами или попользоваться бесчувственными телами. С одной стороны, тела поражали красотой и требовали немедленного употребления. Пусть даже и в бесчувственном виде.

А с другой стороны, волшебное свечение удивительно затягивало в свой таинственный мир, вглядываться в бездну груана можно было часами. Даже человек ограниченный и недалёкий понимал, что держит в руках нечто чрезвычайно ценное и уникальное. Повар так и рассуждал: