Вспоминал Малиновский и о легендарном генерале Лукаче — известном венгерском писателе Мате Залка (Беле Франкле), жившем в СССР и погибшем под Уэской в Испании 11 июня 1937 года:

«Я познакомился с ним сразу же по прибытии в Испанию — в январе 1937 года… Душой обороны Мадрида стал Пятый полк — детище партии, подлинная кузница революционных военных кадров; решающую роль в борьбе с мятежниками сыграли и только что сформированные Интернациональные бригады — 11-я, которой в первое время командовал Клебер, а затем немец Ганс Кала, и 12-я, которую создал и возглавлял венгр (в действительности — венгерский еврей) из Советского Союза Мате Залка… Мне предстояло разыскать генерала Купера (под этим псевдонимом в Испании воевал комкор Григорий Иванович Кулик, военный советник командующего Мадридским фронтом, в будущем получивший звание маршала, но в 1942 году разжалованный, а в 1950 году расстрелянный Сталиным) и я направился из Мадрида в район Галапагара. По пути заехал в штаб 12-й Интернациональной бригады. Первым, кого я встретил, был начальник штаба бригады полковник Белов — Карло Луканов, болгарин, в дальнейшем видный государственный деятель Народной Республики Болгарии. Генерала Лукача (тогда я еще не знал, кто носит этот псевдоним) на командном пункте не было — он находился на передовых позициях. Я решил не терять даром времени и попросил полковника Белова ввести меня в обстановку на участке бригады, что он и сделал с большой охотой и основательностью.

— А вот и генерал Лукач, — показал полковник Белов в сторону двух человек, вышедших из остановившейся рядом машины.

— Кто же второй?

— Полковник Фриц.

“Фриц! Значит, немец”, — подумал я.

Характерная черта Мате Залки — и в этом я мог убедиться не однажды — располагать к себе окружающих. Не успели мы познакомиться, как я уже оказался во власти его прямо-таки искрящейся энергии. Он широко улыбался, обнаруживая ровный ряд белых зубов, был подвижен и, очевидно, возбужден тем, что увидел на передовых позициях.

— Отбросим на минуту псевдонимы! — воскликнул генерал Лукач и обратился ко мне: — Знакомьтесь, полковник Батов.

“Вот так Фриц!” — подумал я и вторично пожал руку спутнику Лукача. Павел Иванович Батов был подтянут, строен, и по выправке в нем угадывался прирожденный военный. Таков он, кстати, и по сей день — дважды Герой Советского Союза, генерал армии, прославившийся в годы Великой Отечественной войны.

— Ну, а я — Мате Залка. Слышали про такого?

— Постойте, постойте, не вы ли венгерский писатель Мате Залка?!

Мне вспомнился рассказ “Ходя” и герой этого рассказа китаец, сражавшийся в гражданскую войну против белогвардейцев. Читал я и другие произведения Залки, но почему-то именно “Ходя” врезался в память особенно сильно.

— Он самый. Действительно, я больше писатель, чем командир, но что поделаешь, пришлось к перу приравнять штык, — на губах у Лукача заиграла добрая, по-детски непосредственная улыбка. — Впрочем, кое- чему я научился в гражданскую войну. И тут, в Испании, школу проходим солидную. Иногда, правда, и двойки получаем. Не так ли, дорогой Фрицек?

— Ну, тут уж ученики не виноваты. Их можно сравнить с первоклассниками, которых в десятый класс посадили.

Полковник Батов пояснил: бойцы в бригадах горят интернациональным энтузиазмом, но одного этого недостаточно. Враг силен, в борьбе с ним нужен опыт, а многие люди в бригаде первый раз винтовку в руках держат.

Несколько минут мы разговаривали с Павлом Ивановичем как профессиональные военные.

— Да, учиться приходится прямо на поле боя. Вот теперь наши советские танки Т-26 появились. Прекрасные машины! Куда против них итальянским танкам, вооруженным пулеметами! У наших-то пушки. Но тут другая беда: пехота еще не умеет взаимодействовать с танками. А при умелом сочетании сил можно мятежников в хвост и в гриву колотить.

И Павел Иванович рассказал о бое, который произошел в первый январский день. Это было на гвадалахарском участке, где республиканцы решили нанести удар по противнику в направлении Альмадронес — Сигуэнса. 12-я Интернациональная бригада с четырьмя батареями и ротой танков наступала во фланг мятежникам — на Мирабуэно, Альгору. Атаковали вражеские позиции внезапно и к вечеру выбили фашистов из обоих населенных пунктов. Но поздно ночью батальон интернационалистов, занимавший Альгору, был неожиданно атакован пятью ротами мятежников. В селении завязался ожесточенный штыковой бой. Трудно было предугадать его результаты, но тут подоспели три наших танка. Они открыли огонь из пушек и пулеметов вдоль улиц. Фашисты бежали, потеряв в деревне более ста пятидесяти человек.

Генерал Лукач между тем нервно прохаживался рядом. Было видно, что он напряженно размышляет над чем-то, и я подумал: как резко меняется его настроение! Наконец он подошел к нам.

— Испания! Фашисты терзают ее тело, а те, кто выдает себя за поборников справедливости, не хотят ничего замечать. Предательство — вот что это такое!

Генерал Лукач сдвинул темные брови и оперся о стол, на котором лежала военная карта.

— Классовая борьба — вот что это такое! Посмотрите, кто воюет в нашей бригаде. Борцы против фашизма в Германии, Италии, добровольцы из других стран. Они пробирались сюда поодиночке, миновали сотни препон, созданных той же самой пресловутой политикой невмешательства, и стали в строй на стороне испанского народа. А буржуазная печать называет их бандитами. Чудовищно! Кто же эти “бандиты”? Людвиг Ренн, которого за его антифашистские книги Гитлер заточил в тюрьму на Александерплац? Или рабочий-строитель Рихард, ныне полковник? Или ты, дорогой Фрицек?..

Генерал Лукач — он был большой человеколюб, и об этой черте вспоминают ныне все знавшие его — с негодованием рассказывал о бомбардировках Мадрида с воздуха, предпринятых фашистами. Я услышал о том, как рвались бомбы германского производства в госпитале Сан-Карлос, как горела церковь Сан-Иеронимо и как истекали кровью люди на мостовых Глорьете. Тогда передо мной впервые открылся звериный оскал фашизма. Через несколько лет я увидел все это на родной советской земле…

Они тепло проводили меня — генерал Лукач, полковник Батов, полковник Белов и присоединившийся к нашей группе Петров, тоже болгарин — Фердинанд Козовский, посоветовали, как найти генерала Купера…

Началась третья операция мятежников по овладению Мадридом — Харамская. Одновременным ударом с северо-востока от Сигуэнса и с юга по восточному берегу реки Харамы фашисты решили, очевидно, устроить республиканцам своеобразные “Канны”. Правда, одновременного удара не получилось. Первый удар пришелся по вновь сформированным, необстрелянным испанским бригадам. А для защиты самого опасного направления, выводящего противника на шоссе Мадрид — Валенсия, была выдвинута 12-я Интернациональная бригада.

Нерадостной оказалась наша встреча с генералом Лукачем в середине февраля. Он только что возвратился из госпиталя, где лежало много раненых бойцов бригады. Лицо его было бледным. Генерал страдал и не мог скрыть этого.