Ей самой тоже хотелось это понять, однако обсудить сию загадку было не с кем, затрагивать же щекотливую тему в разговоре с Элеонорой и Каролиной она не решалась, вернее, опасалась услышать неприятный ответ.

Каролина, пошептавшись о чем-то с Элеонорой, подошла к Марале и взяла ее под руку.

– Итак, леди Сара, что вы думаете о лондонском высшем обществе? Давайте прогуляемся немного по саду. Сегодня чудесная погода, не правда ли? Здешний климат гораздо мягче и приятнее, чем, к примеру, в графстве Шропшир.

– Представьте себе, что местный климат абсолютно не похож и на делийский тоже! – проворковала с невинным видом Сарала, прикинувшись простушкой. – Но мне Лондон с каждым днем нравится все больше. Здесь живут такие милые люди!

– Я рада это слышать, – с натянутой улыбкой ответила ее собеседница. – Мне доставляет огромное удовольствие рисовать их портреты. – Она усмехнулась. – А вы, случайно, не рисуете?

– Теперь уже нет, но в юности пыталась.

– Чем же вы тогда увлекаетесь? У вас есть хобби? Поборов желание послать ее к дьяволу, Сарала вежливо ответила:

– Я люблю читать исторические книги. А еще я иногда помогаю отцу в его коммерческих делах. Однако пока я не обзавелась в Англии такими же обширными деловыми связями, какие были у меня в Индии.

Сказав так, она нарушила строжайший запрет матери и наказы ее многочисленных подружек, считавших, что предпринимательство не женское дело. Но Каролина даже бровью не повела и сохранила невозмутимое выражение лица. Сарала же многое бы отдала, чтобы узнать, что сейчас на уме ужены лорда Закери. Наверняка она знала, что именно Сарала стала невольной виновницей небывалого нашествия лондонских кумушек на их резиденцию.

– Могу я вас кое о чем спросить? – промолвила Сарала.

– Разумеется!

– Зачем я здесь?

Каролина метнула взгляд в леди Деверилл, потупилась и пролепетала:

– А разве Элеонора не говорила вам, что нам просто захотелось доставить вам удовольствие?

– Да, она сказала что-то в этом роде. Но для меня остается загадкой, чем я обязана вниманию, оказанному нашей семье герцогом Мельбурном. У него ведь так много других знакомых, с которыми он бы мог разделить свою театральную ложу.

– Я не берусь судить о мотивах поступков герцога Мельбурна, – уклончиво ответила Каролина. – Он чрезвычайно скрытен и непредсказуем.

И вдобавок не слишком любезен, подумала Сарала, но вслух произнесла:

– Надеюсь, он не пытается за мной ухаживать?

Едва лишь эти слова сорвались с ее языка, как она его прикусила. Каролина сначала побледнела, потом покраснела и промямлила:

– Простите, я не разобрала, что вы сказали.

– Не обращайте внимания, это шутка! – выпалила Сарала и засмеялась.

– Признаться, мне нечего не известно о намерениях его светлости снова жениться, – запинаясь, произнесла Каролина. – А что, он интересует вас в этом плане?

– Герцог Мельбурн? Нет, естественно! Для меня он чересчур пропитан истинно британским духом.

– Чем пропитан? Британским духом? – Каролина захлопала глазами.

– Ну, я имела в виду, что герцог слишком непоколебим в убеждениях, по-моему, с ним невозможно о чем-либо спорить, он привык всегда стоять на своем, – сбивчиво объяснила Сарала, проклиная себя за болтливость.

Неожиданно она обернулась и увидела Шарлеманя. Сердце у нее радостно забилось. Однако тотчас же екнуло, едва лишь она заметила в его глазах тревогу. Он разыскал в толпе взглядом свою сестру и подошел к ней, бледный от волнения.

– Что случилось, Шей? – встревожено спросила та.

– Почему ты не сказала мне, что пригласила к себе на обед Саралу? – прошипел он, озираясь по сторонам.

– Я вправе сама выбирать себе гостей! – вспылила Элеонора.

– Говори, пожалуйста, тише! Ты все-таки могла бы предупредить меня! Это все Себастьян, очевидно, затеял? Что за дурацкое сватовство!

– О чем ты говоришь? Я тебя не понимаю!

– Ладно, обсудим это позже. Где она? Ах, так вон же она, рядом с женой Закери. Прекрасно! – Он быстро подошел к Сарале и прошептал: – Нам срочно нужно поговорить об одном серьезном деле!

Сарала оцепенела, почувствовав устремленные на нее со всех сторон любопытные взгляды. Шарлемань шумно задышал и нетерпеливо переступил с ноги на ногу. Сарала пролепетала:

– Прямо здесь и сейчас? Но на нас обращают внимание.

– Ерунда! Я объехал почти весь город, чтобы встретиться и поговорить с вами, – возразил Шей. – В Карлайл-Хаусе вас не оказалось. Слава Богу, что дворецкий подсказал мне, где вас можно найти.

– Почему вы меня преследуете? – Сарала надула губки.

– Умоляю, Сарала, только не задавайте лишних вопросов! Лучше пройдем в одну из пустых комнат и поговорим там обо всем без свидетелей.

Поняв, что он действительно чем-то серьезно обеспокоен, Сарала согласилась:

– Хорошо, ведите же туда меня, милорд!

Без лишних слов он взял ее под руку и увлек в кабинет, очутившись в котором, первым делом затворил за собой дверь. Это не понравилось Сарале, и она воскликнула:

– Откройте дверь немедленно! Иначе я закричу! Вы слишком многое себе позволяете!

Шарлеманю не оставалось ничего другого, кроме как закрыть ей рот поцелуем, и тотчас же все ее страхи и сомнения рассеялись, она ответила ему с неописуемым восторгом, забыв о правилах приличия и возможных пересудах светских сплетниц. Обвив руками его плечи, Сарала упивалась чудесным мгновением, готовая расстаться с китайскими шелками даром, если он и впредь станет целовать ее так же сладко.

Но Шарлемань вдруг отстранился и глухо произнес, глядя ей в глаза:

– Отдайте мне ткань, Сарала!

Ошеломленная таким неслыханным коварством, она вскинула брови и спросила:

– Так вот, значит, почему вы меня поцеловали? Шарлемань насупился и с негодованием вскричал:

– Нет, разумеется! Я поцеловал вас, потому что не в силах устоять. Продайте же мне скорее китайский шелк, Сарала! Промедление подобно смерти!

Она приказала себе сосредоточиться на смысле его просьбы и, помолчав, спросила:

– Но к чему такая спешка? Целую неделю вы разводили канитель, а сегодня вдруг оторвали меня от собеседницы и предъявили мне какие-то нелепые требования. Чем вызвана происшедшая с вами метаморфоза?

– Плачу вам за всю партию четыре тысячи фунтов! – рявкнул он, вытаращив глаза. – Подпишите купчую и скажите, где хранится товар! – Он извлек из кармана лист бумаги и, развернув его, ткнул в него пальцем: – Поставьте вот здесь свою подпись, и я мгновенно испарюсь.

Всего-то четыре тысячи? Это Саралу не устраивало.