А немцы шли на Париж, и Жоффр не видел, как их можно остановить. В Приграничном сражении были потеряны не только солдаты и военное снаряжение, но и невосполнимые темпы. «План № 17» прекратил свое существование, и не было времени придумать что-то другое. Немцы же последовательно осуществляли свой довоенный замысел: они смяли фланг расположения союзных войск и могли теперь разнообразными способами выигрывать его, вынуждая англичан и французов к отступлению. По мере этого отступления возникнет неизбежный разрыв между союзными армиями – англичан будет «тянуть» к Ла-Маншу, на который ориентированы их линии снабжения, а французов – к Парижу. Здесь уже можно оборвать анализ и написать «и так далее…».[52]

Конечно, Жоффр мог попытаться исправить неудачную оперативную конфигурацию левого крыла переброской войск на запад. Он это и делал, формируя в районе Амьена 6-ю армию. Но здесь-то и начинает сказываться потеря темпов, проигранных в Приграничном сражении. Да, с учетом «самодеятельности» кронпринца Вильгельма и Рупрехта Баварского французы могли перебрасывать войска на свободный фланг быстрее, чем немцы. Но после понесенного поражения и полной потери инициативы им было гораздо труднее, чем немцам, найти свободные дивизии. Поэтому немцы могли перебрасывать на свободный фланг больше войск. В итоге состязание в темпе французы проигрывают.

Нельзя не отдать Жоффру должное: он выглядит вполне уверенным в себе, ни его штаб, ни его подчиненные ничего не замечают. Понимая недостаточность принимаемых им мер, он делает то, что может, и ждет ошибки противника.

Германское командование с приказами не торопилось. По-видимому, Х. Мольтке тщательно изучал донесения командующих армиями, поскольку директива о преследовании появилась только 27 августа. Сугубо геометрически особых претензий к ней быть не может. В логике Шлиффена 1-я армия ориентировалась на нижнюю Сену, 2-я – на Париж, 3-я на Шато-Тьери, 4-я на Эперне, 5-я должна была обложить Верден и выйти к Витри-ла-Франсуа.

Одновременно 6-й армии при поддержке 7-й была поставлена задача прорыва на Нефшато. То есть Мольтке принял решение совместить операции против левого фланга союзников по плану Шлиффена с прямым прорывом крепостной линии противника между Тулем и Эпиналем. В довоенных прикидках Генерального штаба такое наступление называлось «номером сверх программы» и рассматривалось как эвентуальная возможность. Предполагалось, что решение о нем будет принято в случае полного разгрома и разложения французской армии.

Преследование союзных армий германскими войсками по директиве Мольтке от 27 августа

Донесения командующих армиями, где через слово были «разгром» и «бегство», убедили Мольтке, что кампания на Западе практически закончена. В сущности, так оно и было, но ведь известно, что нет ничего труднее, чем выиграть уже выигранную позицию. Тем более что оперативная ситуация во Франции носила «миттельшпильный» характер, то есть продолжалась сложная темповая игра, в которой всегда возможны осложнения. Да, эти осложнения гораздо опаснее для французов, чем для немцев, но только если немцы будут достаточно внимательны.

Вместо напрашивающегося усиления правого фланга за счет 6-й и 7-й армий Мольтке начинает «наступление сверх программы». Кроме того, он принимает решение «теперь же» начать переброску сил с Западного фронта на Восточный. Для этого предполагалось взять по два корпуса из армий Правого крыла, Левого крыла и Центра (всего 6 корпусов), но в действительности пострадало только активное Правое крыло: из состава 2-й армии выделен гвардейский резервный корпус, из 3-й армии – 11-й корпус.

К Танненбергу эти корпуса опоздали, в операциях Людендорфа первой половины сентября особых задач для них не нашлось.

Вот теперь у французов появились некоторые шансы восстановить смятый левый фланг: силы наступающего крыла, которые, по мысли Шлиффена, должны были все время возрастать, уже уменьшились на целую счетную армию: 3-й и 9-й[53] резервные корпуса осаждали Антверпен, 11-й и гвардейский резервный отправлены на восток. Кроме того, неизбежно придется выделить какие-то силы для охраны переправ на Маасе и осады Мобежа.

В Игре, проведенной проектной группой «Знаниевый реактор», я вновь столкнулся с «ошибкой Мольтке». Участники хорошо изучили первоисточники, вследствие чего германская сторона пыталась реализовать план Шлиффена в чистом виде – с нарушением нейтралитета Голландии и прочесыванием бельгийской территории. В свою очередь союзники отказались от Приграничного сражения, сдали Бельгию и Голландию и встретили противника на линии: Абвиль – Амьен – Реймс – Верден. Русские войска реализовали схему Pax Rutenia (смотри Сюжет четвертый), то есть выиграли сражение в Восточной Пруссии и вышли к Висле.