него не мигая, не сразу понимая смысл сказанного. И когда до меня доходит, моя челюсть падает вниз от возмущения.

Артур же, видя мою реакцию, начинает ржать.

Весело так, от души, явно наслаждаясь моим шоком.

Козел.

Он все это время просто меня запугивал, не собираясь ничего делать.

— Какой же ты гад… — отталкиваю его от себя, точнее, пытаюсь это сделать, но кто бы меня отпустил. — Да я, да я тебя…

— Лучше не стоит. — продолжает веселиться этот идиот. — Я ведь могу и передумать.

Убью…

Продолжить разговор нам не удалось. И это меня очень расстроило. Потому что теперь я была просто в бешенстве. И единственное, о чем мечтала, так это как следует зарядить этому прохвосту.

Ворохов не только меня напугал, он заставил меня поверить в то, что реально может меня ударить. Конечно, потом он сам сказал, что делать этого не будет. Просто отшлепает, но даже это я не позволю ему сделать.

Да, я накосячила. Сбежала от него, но ведь я вернулась. И поэтому не думаю, что вообще заслуживаю наказания. Позлился, подумаешь, чуток, но ничего же страшного не произошло. И даже француз уже не выглядел таким настороженным. Правда, он успокоился сразу после того, как Артур с ним поговорил.

О чем говорили — я не знаю.

Как только мы покинули чей-то кабинет, то я сразу же отошла от него. Просто не уверена, что смогла бы сейчас делать вид, что безумно счастлива. Да на моем лице написано, как сильно я хочу его придушить. И ему лучше не ложиться сегодня со мной в одну постель.

Есть шанс не проснуться утром.

И эта мысль не дает мне покоя.

Еще через двадцать минут началась наша церемония. И теперь мне уже пришлось стоять рядом с Артуром, натянув на губы улыбку. По краям от нас стояли Оля и Костя. Подруга тоже выглядела взвинченной. Когда мы вышли из кабинета, то не сразу ее нашла. И только потом увидела, как она вместе с Марком выходят из какой-то комнаты.

Видимо, ей тоже пришлось несладко.

А еще я поняла одну простую вещь. Наши мужики — полные говнюки. И выбирать мужчин мы не умеем, даже фиктивные мужья оказались козлами.

Надеюсь, в следующий раз мы будем умнее.

Позади стояли гости и среди них были мои родители. Я не успела нормально с ними пообщаться. Когда приехала, их еще не было, а потом появился Артур и все завертелось. И выйдя из кабинета, я мечтала лишь о том, чтобы остаться одной. Но все-таки поздороваться мы успели. А еще мама успела сделать замечание, что жених у меня красавчик. Но и объем его кошелька она тоже обсудить успела. Поэтому, чтобы не ссориться, а желание такое имелось, я поспешила ретироваться, сославшись на то, что мне нужно еще и с другими гостями поздороваться.

Но у нас еще весь вечер впереди, и я точно знаю, что она успеет меня достать. Тем более, мама жаждет познакомиться с зятем поближе. И ее совсем не смущает то, что наш брак ненастоящий. По ее мнению, что все в моих руках, а если он богат, то я не должна упускать такого мужчину.

В общем, пластинку она изменить не успела до приезда сюда, а ведь я очень ее об этом просила.

— И в горе и в радости… Бла-бла-бла… — слушая в пол уха клятву, я смотрела на Артура, гадая, что сейчас творится в его голове.

Он с таким вниманием вслушивался в слова клятвы, готовясь вот-вот ответить “да”, что невольно разыгралось мое любопытство. Если бы не наша сделка, то мне кажется, что это мужчина навряд ли бы когда-нибудь женился.

Не могу представить его влюбленным.

Ворохов не из тех, кто умеет любить.

По крайней мере, со мной он ведет себя как настоящий козел.

За всеми этими мыслями пропускаю свою очередь отвечать “да”, и понимаю это только тогда, когда все, включая Артура, устремили на меня свои взгляды.

— Что? — тихо спрашиваю у него, немного тупя.

Его взгляд темнеет от недовольства.

— Все ждут твоего ответа.

— Упс… — виновато улыбаюсь и громко говорю. — ДА.

Надеюсь, теперь все довольны?

— А теперь жених может поцеловать невесту.

А вот это можно было и не говорить. Ворчу про себя, обреченно поворачиваясь к Артуру. Он наклоняется ко мне, а я чуть поддаюсь вперед. И сердце вдруг начинает быстро биться, а во рту все пересыхает.

— Теперь ты по-настоящему моя. — шепчут его губы за секунду до того, как меня поцеловать.

И честно говоря, я не до конца уверена, что он и правда это сказал.

Уже в ресторане, где все праздновали нашу свадьбу, я мечтала лишь о том, чтобы поскорее снять с себя эти проклятые шпильки. Ноги болели так, что я, казалось, что вот-вот и они отвалятся. Но приходилось терпеть, ведь впереди еще должен состояться наш первый танец.

Все вокруг только и ждали этого момента. В отличие от меня, почти все искренне верили в то, что это все по-настоящему. Даже Артур веселился, у него на удивление было замечательное настроение. И казалось, что он уже давно забыл о своем обещании меня наказать.

Надеюсь, что так оно и есть.

Потому что у меня просто не осталось сил на то, чтобы потом еще и с ним бороться.

А еще я очень страшилась первой брачной ночи. Просто не знаю, чего от нее ожидать. И вообще, придет ли мой муж этой ночью ко мне?

Наши отношения настолько сложны, что я даже не удивлюсь, если он предпочтет не приходить. И наверное, так даже будет лучше. Но хочу ли я этого?

Не уверена.

Я уже сто раз задала себе этот вопрос, но ответа так и не нашла. Все слишком сложно. А в голове творится полный хаос, что собрать мысли воедино просто не получается.

Попивая шампанского, наблюдаю за тем, как к моему мужу подходит мама. Она все-таки до него добралась. Отставив стакан, поднимаюсь с места и спешу к ним. Я должна помешать ей, сказать что-нибудь лишнее.

Но не успеваю пройти и десяти метров, как меня останавливает француз, преграждая мне дорогу.

— О, мадемуазель Анна, позвольте пригласить вас на танец.

Мысленно стону, проклиная этого надоедливого французишку. Он весь вечер только и занимается тем, что поднимает за нас бокалы, выкрикивая “горько”. Порой казалось, что его просто заело, или уж слишком понравилась эта наша традиция.

Хотя отрицать не стану. Целоваться с Вороховым мне нравится, даже когда безумно хочется его