отвечать на тупые вопросы. А когда приходит наркотическая ломка, собеседника даже не слышишь, всё внимание сосредоточено на боль.

Нечто подобное сейчас и испытывает Пётр.

– Да хуй знает, – пожала плечами та, – давай попробуем.

Лена прикоснулась двумя пальцами ко лбу пацана, и буквально за мгновение рваные раны затянулись, а на их месте вновь сверкнули синевой глаза. Однако Мутный не растерялся и снова встал перед Царём на колени, а заодно и выразил ему своё почтение.

Осколок стекла врезался в плоть, но плоская сторона не очень-то желала прокалывать мягкое глазное яблоко. Мало того, даже веко не поддалось.

Мутный, вместо того чтобы подумать, решил начать ёрзать «розочкой» по глазнице. Царь взревел раненым зверем, снова попытался отстраниться, но наркоман крепко держал его затылок.

– Блядь, ты посмотри на этого долбоёба, – ткнула пальцем Лена в сторону Мутного. – Язык даже высунул от усердия.

– Да блядь, – раздражённо ответил тот. – «Розочка» скользкая, сука, с него кровищи, как из поросёнка.

– А он и есть хрюша, – Лена нагнулась ближе к уху пленника и весело хрюкнула несколько раз. – Гер, может, сожрём его?!

– Позже, – отрицательно помотал я головой. – Поговорить с ним хочу. В нём душ сидит почти столько же, как у нас вместе взятых.

– Я знаю, – ухмыльнулась та, – давно их вижу.

– Готово, ебать, – поднялся на ноги Мутный и резко вытянул руки в сторону жертвы, демонстрируя нам свою работу, мол, та-дам!

– Ух ни хуя себе ты ему ебальник располосовал, – удивился я. – Может, тебе нож дать?

– На хуя? И так заебись, – отмахнулся тот. – Ну чё, мать, ещё разок попробуем?

И Лена попробовала.

На этот раз кореш решил использовать тыкательную тактику. Правый глаз получил необратимое повреждение с первого удара. Вышло удачно, потому как Царь переводил дыхание от унявшейся боли, в общем, не дёргался. Но за тем всё изменилось, и наркоман стал мазать.

Место вокруг глаза, быстро превратилось в кровавое месиво. Как-то сразу стало неясно, достаточно ему или Мутный даже не соизволил попасть? В итоге он напрочь изрезал ему всю рожу, затем оторвался от жертвы и устало вытер испарину на лбу.

– Фух, бля, что-то я заебался на хуй, – выдохнул тот. – Хуй с ним, давай нож.

– Держи, утырок, – вместо меня, протянула ему клинок, Лена. – Ну чё, пробуем?

– Пого́дь, ща водички ебану, – кивнул тот и направился к прилавку. – Гер, сделай там эту хуйню свою, чтоб растаяло.

Я по старой памяти поймал пролетающую мимо частицу и щёлкнул пальцами. Мутный тут же присосался к бутылке и влил в себя зараз чуть ли не литр. После того как оторвался от горлышка, замер, а через секунду мощно отрыгнул.

– О, заебись получилось, – хохотнул он. – Аж вон те прилавки шевельнулись. Ну чё, ебать, погнали дальше?

Я сходил за кассу и вытянул оттуда в торговый зал стул.

Мутный уже наготове, сидит на корточках перед лицом Петра, поигрывая клинком в руке. Но на этот раз его услуги не пригодились, Лена исполнила задуманное и лицо пацана, зажило прямо на глазах, вот только не восстановилось, покрылось грубыми шрамами.

– Ни хуя себе ты его разукрасил! – в очередной раз выпучил я глаза от удивления.

– Бля, это чё, всё? Я только настроился, – разочарованно протянул наркоман. – Ща, я ему ухо ещё отхуячу, ладно?

– Ебашь, – отмахнулся я и разогрел себе пачку чипсов.

Мутный приступил к делу, оттянул ухо и принялся пилить ножом хрящ. Царь выл, извивался, даже начал умолять, просил остановиться, но мой товарищ был непреклонен.

– Во, – с довольным видом продемонстрировал он кусок окровавленной плоти. – Отхуячил.

– Молодец, – кивнул я, – Ещё будешь что-нибудь отрезать?

– Да ну в пизду, надоело, – поморщился тот. – Дай-ка на хуй.

Он бесцеремонно выхватил у меня пакет, отбросил на пол отрезанное ухо и окровавленными пальцами полез в чипсы.

– Поговорить желание не возникло ещё, а?! – пнул я Царя, даже не отрывая задницы от стула.

– Да. Всё скажу. Не надо больше, – зачастил он, едва успевая хватать в паузах воздух.

– Ну и на хуя ты всё это затеял?

– Не я. Это не я.

– Ох ты ни хуя же себе! – вернулся Мутный со стулом – Вот это поворот! А мы, ебать, не ожидали такого ответа!

– Не я это, она заставила! – продолжил тараторить Пётр, будто и не услышал наркомана. – Не надо больше…

Пацан натурально заревел. Только что слёз не было, ввиду отсутствия глаз. У него началась реальная истерика, и сейчас он никак не напоминал того пафосного подонка, роль которого так умело смог на себя примерить. Сейчас перед нами лежал обыкновенный подросток, с разорванным в клочья лицом, который впервые попал в жёсткую передрягу.

Нет, наверняка некие приключения уже успели выпасть на его судьбу, однако хлебнуть подобного он ещё не успел. Ну что, с почином, как говорится.

Лена посмотрела на дрожащее от рыданий тело, махнула рукой и пошла шарить по полкам. Вскоре вернулась с плиткой шоколада, уселась мне на коленки и вскрыла упаковку.

– Будешь? – предложила она мне и после отказа закинула дольку себе в рот. – Ой, бля, я сейчас кончу на хуй… Сука, как же это вкусно, я уже и забыть успела.

– Дай-ка, – мгновенно оживился Мутный и потянул руки к лакомству.

– Иди на хуй! – с набитым ртом возмутилась она и отдёрнула руку. – У тебя, вон, своих до хуя.

– Точняк, – ухмыльнулся наркоман и сунул руку в карман, чтобы через секунду тоже начать постанывать от ощущений.

– Бля, во вы мудаки! – усмехнулся я, хлопнул Лену по заднице, чтоб она её подняла, после чего тоже отправился на поиски сладкого.

Откусив немного от батончика «Марс», уныло пожевал и пожал плечами. Ну вкусно, да, но что бы вот так: прям кайфовать и причмокивать?

Всегда бесило подобное поведение. Глядя на эти кривляния, хотелось предложить: «Ну ты ещё подрочи на тарелку со щами, сука!»

Царь немного успокоился. Лишь изредка всхлипывал, содрогаясь при этом всем телом. Однако истерика уже прекратилась, мозг таким образом более или менее очистился от стресса, и теперь он смог даже более связанно отвечать на вопросы.

– Что за она? Кто тебя заставил? – отбросив в сторону половину конфеты, спросил я.

– Тьма, – набрав воздуха в лёгкие, ответил он. – Не такая, как вы – настоящая.

– Чё ты там гонишь, ебать… – влез в беседу Мутный и тут же заработал от меня леща.

– Где, какая тьма?

– Там. Я бы показал, мы ехали к ней. Тот маг вышел оттуда. Она живая, висит над Москвой.

– Ты уверен? Этот маг точно оттуда?

– Да, я видел, как он вышел, – затараторил Царь. – Это он всем рулил.

– Что-то