Для понимания необходимости этого экскурса стоит учитывать, что в тот период времени и в чекистских рядах, как и во всей стране, шли острые дискуссии на эту тему, и о них было известно коллегам Джима. Они исходили из того, что подобные дискуссии могли бы резко изменить мировоззрение человека. Боннский Печус прекрасно понимал это. Поэтому Джим должен был бы начать дискуссию о происходящем в СССР и сравнить свободу бизнеса в США и в СССР. Это помогло бы прояснить идеологическую позицию Александра и определить перспективы его вербовки. Но Печус решил не упускать из виду главную цель — выход через Александра на высшее руководство внешней разведки ГДР. Именно бизнес Джима предлагал для этого оптимальные условия.

Речь шла, прежде всего, о возможности реализации через Джима подлежащих утилизации материальных ценностей МГБ ГДР. Это должно было стать легальным поводом для организации знакомства Джима с сотрудниками внешней разведки МГБ ГДР. Заинтересованность в этом, как считал Печус, должна была бы существовать. В своих воспоминаниях последний шеф Главного управления МГБ ГДР Вернер Гроссманн отмечал «личную инициативу некоторых сотрудников своей службы, которые пытались передать коллегам в Карлсхорст техническое оснащение Главного управления внешней разведки»[77]. В частности, он писал, что речь шла «о копировальной машине с цветными шрифтами». Как раз Вернер Ройтцш, впоследствии перешедший на сторону западногерманских спецслужб, был пойман с поличным при попытке вывезти этот прибор за пределы служебного пространства. Однако непосредственно, так сказать «для затравки», Джим должен был начать с организации своего доступа через Александра к материальным ценностям Группы советских войск, находящейся на территории ГДР. Надо признать, что в последние месяцы существования ГДР нелегальный бизнес с распродажей материальных ценностей, находящихся в ведении Группы, приобретал масштаб эпидемии. В советской печати того времени на этот счет практически немного информации, но немецкие источники дают об этом определенное представление.

12 сентября 1990 года ГДР, ФРГ, Великобританией, США, СССР и Францией был подписан «Договор об окончательном урегулировании в отношении Германии», в котором предусматривалось, что все советские войска, дислоцированные на территории Германии, должны были покинуть ее к концу 1994 года. Договор между СССР и ФРГ от 12 октября 1990 года уточнял, что вывод советских войск будет происходить поэтапно с конца 1990 года и будет завершен к исходу 1994 года. В 1991 г. имущество Группы советских войск (ГСВГ) эксперты оценивали в 30 миллиардов западных марок и включало 36 300 строений и сооружений более чем в 770 городках. Около 21 000 объектов возводились на средства СССР. Общая численность военнослужащих 337 800 человек (с семьями и служащими 546 200 человек). Порядок вывода и его спешная, бесхозяйственная реализация сопровождались, по информации СМИ, целым рядом громких уголовных дел и крупнейших, за всю историю существования Советской армии, хищений и мошенничества с недвижимостью. В этой связи есть смысл привести статью в журнале «Коммерсантъ Деньги» от 27 января 2003 года[78].

В ней отмечается, что «коррупцию, процветавшую в Западной группе войск в 1990-х годах, кто только не вскрывал — и госинспектор РФ Юрий Болдырев, и Госдума, и Генпрокуратура. Однако итог масштабных расследований скромен: одного генерала приговорили к условному сроку, другого — амнистировали, остальные вышли сухими из воды. Лишь предприниматель Георгий Мирошник, купивший крупную партию товара у ЗГВ, поплатился за это 10 годами скитаний по Европе и Америке, неоднократными арестами и потерей имущества на $50 млн. 31 августа 1994 года последний российский солдат Западной группы войск покинул Германию. А две недели спустя тогдашний глава комитета Госдумы по обороне Сергей Юшенков заявил: по данным инспекций, в военных округах (Уральском и других), куда поступило военное имущество из Германии, оно годится разве что для свалок и покупателей вторсырья. То есть большая часть армейской собственности в ЗГВ была расхищена».

Госинспектор РФ Юрий Болдырев подсчитал, что старшие офицеры ЗГВ нелегально перевели на банковские счета в США, Швейцарии и Финляндии около 17 миллионов DM.

Кроме того, они «безосновательно предоставили банковские гарантии на сумму свыше 48 миллионов DM 13 иностранным фирмам, что позволило по крайней мере трем из них без всякой поставки товаров снять около 13 миллионов DM с расчетных счетов».

А главным виновником хищений в Западной группе войск Генпрокуратура еще в 1992 году назначила президента концерна «Интеркомцентр Формула-7» Георгия Мирошника, являвшегося одновременно советником тогдашнего вице-президента страны Александра Руцкого. Господин Мирошник заключил договор с управлением торговли ЗГВ, получив от него одежду, обувь и парфюмерию на 18,8 миллиона марок ФРГ, а заплатил за них 15 миллионов рублей, заявив, что, во-первых, товар ему передан не в полном объеме, а во-вторых, президент Ельцин своим указом запретил российским организациям расчеты в валюте.

Прокуратура обвинила его в мошенничестве и объявила в розыск. Он жил в Германии, Бельгии, США, и всюду его настигали запросы от российской Генпрокуратуры. Пока они рассматривались местными судебными органами, предприниматель отсидел год в американской тюрьме и еще столько же — в греческой. Через 10 лет скитаний он вернулся в Россию, тут же был арестован и провел под стражей еще год. А закончилось все тем, что по эпизоду о мошенничестве с товарами ЗГВ господина Мирошника полностью оправдали. Только вот большую часть имущества, изъятого при обысках в 1992 году и оцениваемого предпринимателем в 50 миллионов долларов, он назад не получил, так как она уже утеряна или разворована. Георгий Мирошник собирается отсуживать «все до последнего цента».

Журнал Spiegel отмечал, что наибольшая концентрация советских войск наблюдалась в тот период времени в округе Потсдам под Берлином. Главным сосредоточием советской военной власти был городок Вюнсдорф, где находилось верховное командование ГСВГ. Там же были и магазины, и медицинские учреждения, которые могли посещать и советские журналисты. Бывал там и Александр. ЦРУ предполагало поэтому, что Александр мог располагать контактами и среди, как тогда принято было говорить, материально ответственных лиц или, другими словами, хозяйственников ГСВГ.

Поэтому Джим на начальном этапе (если выяснится невозможность вербовки Александра) должен был начать работать с ним «втемную», то есть не раскрывая своих подлинных интересов, и попытаться «стимулировать» интерес Александра материально. Другими словами, обещая ему определенный процент с каждой своей сделки.

Мы исходим из предположения, что Джим был составной частью плана «Розовое дерево», но, сколько таких ответвлений было и сколько таких «джимов» задействовали американцы в работе по КГБ, досконально неизвестно. Но можно только предположить, что таких сценариев было несколько, поскольку сами американцы утверждали, что поисками архивов Штази они занимались даже в Москве.