если от их свинства и хулиганского поведения даже взрослые разбегались во все стороны! От такого поведения окружающих хулиганы наглеют. Но звери ведь не убегают неизвестно от чего. Звери шутить не умеют.

— Что прикажете? — спросила Катенька у змеи.

— А ты знаешь, человечий детеныш, что тебе приказано! — сказала змея. — Иди к хозяину. А то он заждался и сердится. Рассердится — побьет.

— Пойдем, — сказала Катюша Маратику, а тот уже прижался к решетке — ждет не дождется, когда можно будет убежать от страшного паука.

Тут паук спустился вниз и открыл замок — звери в зоопарке все умеют, только не показывают людям, чтобы те оставались в дураках.

Катюша и Маратик, склонив головки, пошли по дорожке к обезьяннику. Они, конечно же, не смирились, только притворились, что стали послушными.

— Ничего, — прошептала Катюша на ухо братцу. — Разберемся, что к чему, и покажем им, как нас с тобой пугать.

— Конечно, — прошептал в ответ малыш. — Недаром мы весь Лондон взорвали, даже террористы не посмели на себя наши преступления взять.

Старый павиан Велосипед сидел на развилке сухого дерева, поставленного специально для него посреди вольеры. У его ног сидели и лежали его жены и дети, а также молодые павианы.

— Пришли, явились — не запылились, — сказал павиан. — Вот и хорошо. А то я уже сердиться начал.

— А мы так, гуляли, — сообщила Катенька. — Видим, кто-то сидит. Я думаю, пойдем посмотрим, кто сидит, почему не спит.

— Молодцы, дети, — сказал павиан. — Любопытные, быстрые. Увидели и пошли. А кто вас из клетки выпустил?

— А мы не в клетке, — сказала Катенька. — Мы же люди, мы у директора в кабинете на диванах спим. Правда, Маратик?

— Правда, сестричка, — ответил мальчик.

— Вот и молодцы, — сказал павиан и даже улыбнулся, так ему понравились эти глупые дети. Типичные двоечники и бандиты. Думают, что всех умнее. Пускай думают. — Раз уж пришли, — продолжал павиан, — давайте поговорим. Может быть, вам в этом зоопарке скучно без папы, мамы и школьных друзей?

— Нет, не жалуемся, — сказала Катюша.

— А вы лучше подумайте. Хотите, я вам машину подарю? «Жигули»?

— Даже глупо слышать, — ответила Катенька. — Ты, наверное, и не знаешь, обезьяна зеленая, что мы в Лондоне жили, на «Роллс-Ройсе» катались, на королевский стол ноги клали.

— Вот молодцы, вот умницы. И чего же вы там не остались? Неужели в клетке лучше?

— Скучно там, — сказал Маратик.

— Тогда могу предложить вам дело, — сказал павиан Велосипед.

— Какое?

— Надо ограбить киоск с вкусными вещами. Надоело нам сидеть на зоопарковских харчах.

— Пустяки какие! — отмахнулась Катенька. — Не хотим пачкаться. Вот если что-нибудь взорвать, потопить или сжечь — тогда зови.

— Позову-позову, — сказал старый павиан. — Только нужно вас сначала проверить.

— Нас не нужно проверять! — закричал Маратик. — Мы сами кого хочешь проверим, старая крыса!

Павиану это не понравилось. Он прикрыл правый глаз, и в тот же момент откуда-то сбоку к Маратику приблизился удав Гравокат, обвил его своими кольцами и чуть-чуть сдавил.

— Ой, отпусти! — закричал Маратик, который привык, чтобы его все боялись. — А то я тебе хвост отвинчу.

А удав сжал Маратика чуть сильнее.

— Катенька! Сестричка! — завопил испуганный Маратик. — Спаси меня!

Катенька, конечно, ответила как всегда:

— Сам спасайся, охота было из-за тебя стараться.

Это не значит, что она совсем не любила своего братика, но ей лень было из-за него силы тратить.

А удав еще сильнее придавил.

Тут Маратик взмолился:

— Дядя обезьян! Я больше не буду.

— Ладно, — сказал павиан, — на первый раз достаточно. Теперь слушайте, что я вам скажу. Пойдете ко входу. Там стоит киоск. В нем продают жевательную резинку, конфеты и пепси-колу. Откроете замок, все возьмете и принесете мне. Сейчас.

— А кто все на себе потащит? — спросила Катенька.

— Вы и потащите. Это же не кража и не бандитизм, а только первое испытание.

— А какое будет второе испытание? — спросила Катенька.

— Вот выдержите первое, тогда скажу.

Павиан протянул Катеньке большой ключ от киоска.

Катенька сказала братику:

— А ну пошли, крошка. Покажем им, как умеем работать.

Павиан, семья павиана и верблюд с удавом спокойно смотрели им вслед. Потом павиан прошел внутрь клетки, где стоял телефон, набрал номер и сказал в трубку:

— Операция началась.

А из трубки послышался голос директора Эдуарда:

— Спасибо. Мы наблюдаем. Продолжайте операцию.

Катенька и Маратик подошли к киоску, который стоял у входа в зоопарк.

Дул ветер, деревья качали ветками и шелестели листьями. Наступала осень, а осень в зоопарке — очень печальное время года, потому что над головой пролетают стаи птиц, которые направляются к югу, а обитатели зоопарка смотрят в небо и переживают, потому что им нельзя улететь к югу. Решетки не пускают. Или крылья подрезаны.

Катенька встала на цыпочки и вставила ключ в замочную скважину.

Она стала его поворачивать, а ключ никак не поворачивался. Тогда Маратик отыскал на асфальте гвоздь, и Катя вставила его в кольцо ключа. Они вдвоем начали нажимать на гвоздь — гвоздь был длинный и толстый. А дети сильные.

Еще раз! Еще раз! Еще раз!.. Трах!

Ключ сломался, и взломщики упали на асфальт.

Маратик ушибся и стал плакать. А тут еще проехала милицейская патрульная машина. Катенька прижала головку братика к асфальту, чтобы он замолчал.

Потом они встали и вернулись к киоску. Дети были очень сердиты на киоск, который не желает открываться, и на ключ, который сломался. Они так рассердились, что собрали на берегу пруда камни, палки и другие твердые вещи и стали кидать в киоск. Полетели стекла, раздался звон, который донесся до клетки с павианом. Павиан улыбался и чесал себе зеленое волосатое пузо.

Потом Катенька подсадила братика, он залез в киоск и стал передавать сестренке оттуда вкусные вещи. Они вытащили из киоска десять пачек шоколада, десять коробок с конфетами, десять бутылок пепси-колы, десять коробок с печеньем и не счесть сколько жвачек.

— Как же мы все это дяде павиану отнесем? — спросил Маратик. — У нас ведь мешка нет.

— А ты думал, что я собиралась ему все нести? — засмеялась Катя. — Еще чего не хватало! Мы с тобой жизнью рисковали, мы с тобой киоск штурмом взяли, как наш дедушка Зимний дворец! А теперь что — ему все тащить?

Маратик даже запрыгал от радости. Ему не хотелось отдавать павиану такие сокровища.

— Мы самые сильные! — кричал он. — Мы самые смелые! От нас все убегут!

Катенька тоже стала прыгать и кричать гордые слова.

Далеко-далеко, в другом конце зоопарка, было слышно каждое слово. И павиан стал смеяться, и многие животные, которые собрались вокруг, тоже смеялись. Но негромко.