уводили людей все дальше от реки.

— Какие странные бобры, — прошептала Ксюша, — я и не знала, что они уходят так далеко от воды.

— Если твой дом разрушили, то надо искать другую речку, — сказал Гарик.

Впереди послышались голоса.

Собаки выбежали на прогалину.

Там была старая вырубка, стояли толстые пни, между ними росла высокая трава. На пнях сидели люди и мирно беседовали, передавая друг другу бутылку. Их было трое. Они были очень довольны собой. И ясно почему: на четвертом пне лежали два убитых бобра.

— Ой! — воскликнула Ксюша. — Убили!

Браконьеры обернулись, хотели вскочить, бежать. Но сообразили, что против них только молодой человек и двое детей.

— Валяйте отсюда, — сказал толстый браконьер, Он протянул руку к ружью, прислоненному к тонкой елочке.

Ксюша и Гарик замерли, глядя на речного доктора. А спутники толстяка, молодые парни, громко засмеялись.

— Вы преступники, — спокойно сказал речной доктор. — Отдайте мне бобров и уходите из леса… Я не хочу вас больше видеть.

Браконьеры покатились от смеха.

— Во дает! — закричал самый молодой из них и присосавшись к бутылке, запрокинул голову.

— Если хочешь жить, — посоветовал толстый браконьер, взяв ружье и делая шаг к речному доктору, — то сейчас отсюда у бежишь и детишек возьмешь. И обо всем забудешь.

— А если не убегу? — спросил речной доктор.

— Тогда твои детишки останутся сиротками, — ответил толстяк, его спутники расхохотались еще сильнее.

— Вы мне противны, — сказал речной доктор. И спокойно пошел к толстому браконьеру.

— Назад! — закричал тот, но сам отступил.

— Учтите, — сказал речной доктор, — я вас всех запомнил.

— Убью! — заревел медведем толстяк.

— Погоди, — остановил его молодой друг. — Я его без пули проучу так, что забудет, как в лес ходить.

Он поднял с земли тяжелый сук и двинулся к речному доктору.

Обе собаки, рыча, кинулись на него.

Сук засвистел в воздухе.

Одна из собак увернулась, а вторая не успела, с жалким визгом взлетела вверх и упала возле пня. А молодой браконьер, продолжая размахивать суком, уже подошел к речному доктору. Еще мгновение — и ударит!

— Беги! — крикнул Гарик.

Но речной доктор никуда не убежал. Движения его были такими быстрыми, что никто и не увидел, как он сумел выхватить сук у браконьера, перехватить его руку и так рвануть, что браконьер перевернулся, ноги его мелькнули в воздухе.

Второй молодой браконьер как стоял с бутылкой в руке, так и остался стоять, а толстяк бормотал:

— Сейчас стрельну! Вот сейчас стрельну!

— Ты не стрельнешь, — сказал речной доктор. — Потому что ты мерзавец, а все мерзавцы трусы. Ты думал, что втроем вы побьете и выгоните нас, поэтому и махал ружьем. Теперь ты уже думаешь, как бы убежать, но сохранить добычу. А ну, отдавай ружье!

— Стрельну! — повторил толстяк, отступая.

Но речной доктор шел к нему, протянув вперед руку.

И тогда толстяк, больше от страха, чем от злости, все же выстрелил.

Выстрел был оглушительным. Речной доктор пошатнулся.

Молодой браконьер кинул в сторону бутылку и бросился бежать. Толстяк стоял и смотрел на ружье. Но это продолжалось не больше секунды. Речной доктор прыгнул вперед, выхватил ружье из руки браконьера и, взяв за ствол, так ударил прикладом о пень, что ружье разлетелось на куски. Толстяк силился что-то сказать, но связных слов у него не получалось. Только — а-а, а-бы, бы-вы…

— Ой! — Закричала Ксюша.

Она увидела, что речной доктор поднял руку к груди и по белой рубашке расплывается пятно крови. Кровь сочится между пальцами.

— Ты его убил! — закричала Ксюша. И от злости к этому толстому браконьеру весь страх у нее прошел.

Она кинулась на него и начала колотить кулаками в живот.

Та собака, что осталась цела, пришла Ксюше на помощь и вцепилась браконьеру в брюки.

Гарик подобрал сук, который потерял молодой браконьер, с трудом поволок его за собой, стараясь поднять его и ударить врага.

— Отойдите, — тихо приказал речной доктор ребятам и собаке. — Я с ним сам поговорю так, что он больше никогда в жизни не посмеет прийти в лес.

Слова звучали тихо, но так, что слышно их было в самом дальнем конце леса. И от этих слов толстый браконьер завыл и понесся прочь, спотыкаясь о корни и пни.

Речной доктор подошел к оставшемуся браконьеру, рывком поднял его с земли и кинул вслед толстяку, словно это была ватная кукла. Тот захромал за своими друзьями.

— Скорей, — сказала Ксюша. — скорей пошли в город. Вам надо в больницу.

— Я вылечусь сам, — ответил речной доктор. — Разве вы забыли, что наш родник целебный? Только у меня к вам, друзья, просьба. Донесите до воды собаку, ей тоже нужна помощь.

Сам речной доктор взял бобров, ребята понесли собаку.

Прежде чем заняться своей раной, речной доктор положил у самой воды мертвых бобров, потом показал ребятам, как надо положить рядом собаку, открыл сумку, вытащил из нее розовую губку, окунул в воду и принялся протирать разбитую голову собаки. Собака застонала и речной доктор попросил:

— Потерпи Рыжик. Сейчас все пройдет.

Погладил собаку по спине и приказал:

— Спать!

И собака послушно заснула.

— Теперь, — сказал он ребятам. — займемся мною.

Он скинул рубашку и протер розовой губкой свою грудь. Выжал губку в речке, и вода стала красной. Но кровь перестала идти, и речной доктор сказал Гарику, который стоял рядом и не знал, чем бы помочь:

— Мое счастье, что ружье у него было заряжено дробью, а не пулей. Он меня мог убить.

— Я его выслежу, — пообещал Гарик. — Он не уйдет безнаказанным.

— Его выдадут собственные дружки. — сказал речной доктор — Они так перепугались, что побегут доносить на него, чтобы самим под суд не попасть.

— Можно я вашу рубашку выстираю? — спросила Ксюша.

— Спасибо. — ответил речной доктор. — А то мне надо заняться бобрами.

— Вы будете шкуры снимать? — удивился Гарик.

— Еще чего, — улыбнулся доктор. — Я постараюсь их оживить. Их убили совсем недавно, и есть надежда, что бобры не совсем погибли.

И пока Ксюша стирала рубашку речного доктора, он вынул из сумки небольшой шприц и ампулу с голубой жидкостью. Набрал жидкость в шприц и сделал бобрам уколы. Потом протер их губкой, смоченной водой из речки. Но бобры не шевелились.

Тем временем проснулся Рыжик. Видно, он совсем забыл, что с ним случилось, потому что казался очень веселым и бодрым.

Он подошел к речному доктору, который пытался оживить бобров, посмотрел, склонив голову и подняв одно ухо, и вдруг оглушительно залаял.

И тут — ну прямо чудо! — один из бобров открыл глаз, сжался от страха и боком-боком сполз