- А чего ты, собственно, хотел? - повернулась к нему Оксана. Кофе тут же перевалил через край джезвы и залил плиту. - Как мы должны к тебе относиться? По сути, мы у тебя в заложниках. Зачем ты нас сюда приволок? Только не свисти опять, что помириться хочешь. Неужели ты думаешь, что кто-то верит в эти сопли?

- Дело ваше. Зачем я вас сюда, как ты выразилась, приволок? У меня на этот счет свои соображения. И я не собираюсь ими с вами делиться.

- А если мы уедем?

- Не-а!

- Ты думаешь?

- Уверен. По той же самой причине, что и приехали сюда. Или думаешь, что только ты сюда против воли приехала, а остальные с радостным визгом?

Оксана хотела что-то сказать, но запнулась и посмотрела на Савченко с отвращением.

- Ты что, и остальных сюда так... - выдавила она после длинной паузы.

- Приволок? Да. И Лору. И Лиду. Короче, кто без греха, пусть бросит в меня камень.

- Ну, как тут кофе? - в кухню вошел Вадим. Когда он увидел Генку, улыбка с его лица слиняла, как цветной узор в хлорке.

- Что-то расхотелось, - пробормотала Оксана и вышла.

Вадим относился к людям, которых очень непросто вывести из себя. Обычно он складывал все неприятное в защечный мешок, чтобы потом детально рассмотреть и разложить по полочкам. По прошествии времени многое из этого мешка уже не казалось столь неприятным. Конечно, были совсем неудачные дни, когда содержимое мешка перло через край. Но это означало только одно: там скопилась критическая масса и поэтому спасайся кто может. За последние восемь дней мешок раздуло до предела. Непонятный отказ Оксаны уехать вдвоем совершенно выбил его из колеи. Что уж говорить о том, что он до сих пор не понимал, зачем она вообще уговорила его приехать. Это не нравилось, очень не нравилось. Более того, будило какие-то невнятные, но нехорошие подозрения. Как будто между его женой и другом - бывшим другом! - что-то такое происходило. Не любовная связь, нет, что-то другое. Тайное от него, и от этого еще более неприятное.

Подходя к кухне, он услышал обрывок разговора. «Кто без греха, пусть бросит в меня камень», - сказал Генка. О чем это?

Вадим попытался натянуть на лицо улыбку, но удержать ее там не смог. Он достал из навесного шкафчика чашку, налил остатки кофе из джезвы, сел на мягкий табурет у столика со стеклянной крышкой.

- Тебе не кажется, что нам пора поговорить?

Он посмотрел Генке прямо в глаза, и тот выдержал его взгляд. Они смотрели друг на друга, не отводя глаза, как будто проверяли на прочность: кто не выдержит первый. Генкин взгляд вдруг растекся, он смотрел на Вадима, но словно не видел его. О чем он думает, спрашивал себя Вадим. Что все это значит?

Вдруг Генка сморгнул и отвернулся. Он сидел, сгорбившись, какой-то жалкий, и снова Вадим поймал себя на том, что готов его пожалеть.

Но он повернулся, и Вадим понял, что опять лопухнулся. Генка посмотрел на него недобро, с усмешечкой.

- Говоришь, поговорить надо? Ну давай поговорим.

- Я не спрашиваю, зачем ты нас здесь собрал. Мне просто интересно, зачем ты нас всех так подставил.

- Скажи, Вадик, - вопросом на вопрос ответил Генка, - ты никогда не делал зло просто ради... зла?

- Ты что, решил в демонизм поиграть? - не поверил Вадим. - Пошло-то как. И на тебя не похоже.

- А что на меня похоже? Ты уверен, что хорошо меня знаешь?

Вадим задумался.

- Теперь уже не уверен. Уверен только, что-то с тобой произошло. Почему ты начал колоться?

- Почему? Потому же, что и все. Попробовать. Узнать, как это бывает.

Значит, правда, подумал Вадим. Значит, Лора была права. И Макс.

- И как? Как это бывает?

Генка встал и... захохотал. Так, что у Вадима мурашки по спине побежали. Глаза у него были пустые и страшные, как два черных бездонных колодца, два давно пересохших колодца.

- А что? Очень даже ничего. Даже можно сказать, захватывающе.

Генка продолжал хохотать, и в смехе его начали проскальзывать истерические нотки. Вадим встал и пошел к двери.

- А я-то, дурак, чуть тебя не пожалел, - бросил он, не оборачиваясь.

- Ты? Ты меня чуть не пожалел? - с веселым цинизмом переспросил Генка. - Это я тебя чуть не пожалел. Начал было сомневаться, то ли я делаю. Да нет, все то. То самое.

- Да пошел ты! Хуже, чем есть, уже не будет.

Выходя, Вадим хотел от души хлопнуть дверью, но так и застыл, услышав:

- Ну почему же не будет? Еще как будет. Я знаю про Валитова и Горобца...

А в гостиной, в кресле у окна сидела Лора и насмешливо улыбалась.

* * *

«...Был момент, когда я его чуть не пожалел. Когда мы сидели и смотрели друг другу в глаза. Я тогда видел не его, а того парня, с которым мы учились в университете. С которым столько говорили. С которым у нас было столько общего. Он любил то же, что и я. Он слушал меня, как пророка, как оракула. Я доверял ему, как брату.

В тот момент я вообще засомневался, стоит ли. Имею ли я право делать это. Раскольников, твою мать!

Если бы он сказал хоть слово! Всего одно слово! Но он молчал. О чем он думал? О своих обидах? О том, какой я мудак?

Да, возможно, он прав. Но мне теперь все равно.

Я узнал о них все. Это было так просто. Смог бы я сделать это, если бы у меня не было денег? Не знаю. Все дело в том, что многое я узнал совершенно случайно. Как будто кто-то подсказывал мне, открывал мои глаза: смотри!

Я узнал все их тайны. Залез в их шкафы и познакомился с притаившимися там скелетами. Они вполне стоят того, чтобы их извлечь...»

* * *

29 декабря 1999 года

Ночью пошел снег. Миша никак не мог уснуть. Он смотрел в окно. Смотрел, как снежная пелена мягко заволакивает все вокруг. Лида спала, посапывая, как младенец - слишком крупный младенец. Светлые волосы разметались по подушке, ночная рубашка с каким-то детским рисунком - плюшевые мишки и гномики - сползла с гладкого круглого плеча.

Когда они с Максом вернулись с прогулки по городу, а точнее, по пивным (пиво ведь там подавали разное!), Лида повела себя очень странно. Улыбалась натужно, смеялась словно через силу, а в глазах - то ли тоска, то ли испуг. Весь вечер изображала клоуна, анекдоты бородатые пыталась рассказывать. А на Генку не смотрела совсем. Даже в сторону его не смотрела. А когда он у нее спросил что-то, аж подпрыгнула.

Что-то произошло между ними, пока их не было. Но вот что? Неужели?.. Да нет, не может быть.

А сегодня? Генка с самого утра от нее не отходил, все пытался с ней заговорить, коснуться невзначай. А она только шарахалась и глаза отводила. Сама потащила по городу гулять. Миш, а Миш, скоро уезжать, а еще ничего толком и не видели. Но не успели еще из дома выйти, начала ныть и рожи корчить. А через полчаса вообще началось: ах, я устала, ах, у меня ноги болят.