«Большие и высокие корпуса нового завода отвечали самым высоким стандартам строительства современных машиностроительных предприятий. Их так искусно вписали в складки местности и существующие вековые деревья, что даже на цветном макете казалось, что завод расположился в огромном парке. Завод рассчитывали на значительное увеличение числа выпускаемых самолетов в будущем. Тео, конечно, больше интересовало строительство жилья для рабочих и их бытовое устройство. Когда им показали на макете стройные ряды индивидуальных коттеджей и четырехквартирных двухэтажных домов, здания торгового центра, спортивного комплекса с бассейном и кортами, здание кинотеатра и маршруты общественного транспорта…»

Перед вами — описание отнюдь не нового завода в Европе. Это — тот самый завод фирмы Мессершмитта в Аугсбурге, что открылся 8 мая 1937 г. Мы привели строчки из книги Леонида Анцелиовича «Неизвестный Мессершмитт». Господи, а как все современно выглядит! Теперь вы понимаете, почему немцы так поддерживали Гитлера. Но в данном случае важно иное: в подобных заводах было бы спасение современной Европы. А шире — и всего Запада. Просто вместо старых истребителей из этих чудо-предприятий сегодня могли бы выходить роботы, гиропланы и аэрокары, какие-нибудь турбомобили или чудеса биотехнологического производства. И работать на таких фабриках должны были белые европейцы, рожающие детей. Ну, как семья самого Мессершмитта, где Вилли был одним из пяти отпрысков. А ведь он родился не в таджикской, не в турецкой, а в немецкой семье 113 лет назад…

Но Европа, как и весь Запад, избрала путь самодеградации и суицида. Сегодня, когда я читаю в глянцевых журналах о том, что Берлин стал-де мировым городом, ибо закрыл промышленность и на месте некогда славных заводов теперь — торгово-развлекательные центры и выставки-галереи педерастов — «современных художников», то горько усмехаюсь.

Был бы конспирологом — давно счел бы, что на место почивших сионских мудрецов пришли некие китайские Тайные Отцы, умело манипулирующие Западом, впадающим в слабоумие.

Западники действительно впали в маразм. Для меня удивительно одно: какого черта они стали смещать производство в Китай, не создав себе альтернативы? Они выводили заводы и фабрики в Азию, как будто у них уже были толпы роботов-слуг и гибкие заводы-роботы у себя дома, способные производить все-все, включая и подобные себе заводы. Как будто они уже построили натотехнологические фабрики по Дрекслеру, способные производить все на месте. И теперь понятно, что индустрия в Китай уехала, но никаких чудес взамен нее на Западе нет. И есть большие основания полагать, что их не будет. Варваризация самого Запада не даст сие сотворить. Уж очень стремительно там падает уровень и образования, и науки. Конечно, на фоне задницы РФ Запад — еще ого-го! Но тенденция — налицо. Ничего эпохально-прорывного с 1990 г. Запад не произвел.

Конечно, можно понять классовый маразм. Ну, не хочется нынешней элите терять власть и даже делиться ею с новыми индустриалами-когнитариями. Ибо их появление в ходе необходимой промышленно-технологической революции неизбежно. Но теперь маразм грозит даже самому существованию прежней «аристократии» денег и манипуляций. Китай-то набирает силу.

Из всего этого можно сделать вывод: мир все больше становится неуправляемым для тех, кто привык дирижировать историей в ХХ веке. Нужно искать новые рычаги управления, но они уже создают угрозу для житья-бытья прежней капиталистической верхушки. Значит, отупение старых магнатов налицо. Нового придумать не могут — остается перебирать старые технологии управления историей. Все те же революции, бунты на чужой территории, экспорт кризисов, развязывание войн.

Обама не придумал ничего лучшего, нежели пародию на Новый курс Рузвельта 30-х…

И все же сказывается и просто крепчающий маразм Запада.

Очень рекомендую книгу Джеймса Кинджа «Китай, который потряс мир». Не пожалеете. Вот уж где полно свидетельств западного либерально-монетарного безумия.

Вот из Дортмунда в 2004-м вывозится в Китай сталеплавильный завод «Тиссен Крупп». Некогда — гордость Германии, работавший тут два века и дававший работу десяти тысячам немцев в конце ХХ века. Его вывозят в Цзинфэн. Что возникает вместо завода в Германии? Технопарк? Нет — тату-салоны, рестораны, парк с лебедями и прочая муть. Производить сталь в Германии стало невыгодно: немецкие рабочие хотят жить хорошо, имея и высокие зарплаты, и 35-часовую рабочую неделю. И вот теперь завод уехал — чтобы подарить китайцам и рабочие места, и современные технологии. Обрекая немцев на нищету и деградацию по всех смыслах.

Местный пастор Фролих жалуется: молодежь в церковь не ходит, погибает и немецкая национальная идентичность. Женщины толпятся на распродаже: покупают текстиль из Китая. В местном солярии на тела немцев наносят красивые китайские иероглифы…

«Зеленые» в Германии орут, что металлургия — это экологически грязно. Но еще в начале ХХ века применялась относительно чистая электровыплавка стали. Лично читал впечатления графа Игнатьева (1909 г.) от шведских электрометаллургических заводов (книга «50 лет в строю»). Вместо того чтобы вывозить немецкую металлургию в Китай, можно было сделать заводы электрическими. А источником электричества сделать мощные ядерные силовые станции нового поколения. Пока не появились принципиально новые источники дешевого электричества. Можно было и вообще атомные метзаводы строить: я видел их проекты в «Технике — молодежи» начала 70-х.

Но нет — возобладало новое мракобесие. Помесь из глобализаторско-либеральных, монетарных и «эколожских» догм. И результаты очевидны. Немцы сами отдают могущество и лидерство китайцам…

Несчастные итальянцы стали переводить производство одежды в Китай, думая (о идиоты!), что смогут сохранить бренды и дизайн. Но китайцы умело создали свои бренды и принялись сами рисовать модели одежды да рисунки на галстуках. В итоге если еще в 2000 г. в итальянской Тоскане насчитывалось около 6 тысяч текстильных фабрик, то в 2005-м — едва три тысячи. А Италия нынче — потенциальный банкрот под стать Греции. Государству не хватает доходов, людям — работы. Город Комо утратил статус мирового производителя галстуков: теперь их на компьютеризованных станках собачат китайцы в Шенчжоу. Комо — в упадке, а китайский город нарастил парк таких станков с 8 до 670. И будьте уверены: перетащит к себе и выпуск этих машин-роботов. А затем — и конструкторские бюро…

Киндж, зная китайский, случайно стал свидетелем разговора двух китайцев, едущих поездом по Италии. По обе стороны дороги на протяжении часов — ни одного промышленного предприятия. «Что эти дураки европейцы будут делать, когда у них совсем не останется заводов и фабрик?» Но то, что понимают простые китайцы, невдомек маразматической западной элите. Она все продолжает твердить мантры из области монетарной глобализации.

Зато Киндж описывает, как немногие оставшиеся в Италии заводы и фабрики текстильной индустрии скупаются китайскими компаниями. И они завозят туда китайских рабочих, начиная колонизацию Европы.